Дело об исчезновении графа де Бриенна - Лариса Куницына
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Охотничьи домики? Есть несколько, но обычно в них живут лесничие. Не думаю, что они заодно с Шательро, хотя он мог кого-то из них подкупить. С другой стороны туда в любой момент может нагрянуть маркиз, кто-то из управляющих или слуги, которые время от времени наводят там порядок и пополняют запасы.
— Зайдём с другой стороны. Они всегда ездили на охоту втроём?
— Нет. Шательро участвовал в каждой охоте его сиятельства. Маркиз до сих пор любит носиться по лесам и горам со своими загонщиками и ловчими. Он так же не пропускал ни одной охоты, когда его приглашали соседи. Ну, и иногда выезжал со своими друзьями, этими никчёмными болтунами де Рамо и де Гекленом. Последний и вовсе таскался за ним как привязанный.
— Вы хотите сказать, что даже когда Гастон уезжал из города на тёмную ночь, де Геклен ехал с ним?
— Бывало и такое, — пожал плечами Теодор.
Марк вспомнил испуганного рыхлого юношу и задумчиво взглянул на собеседника.
— У де Гекленов есть здесь свои владения?
— Небольшой замок Матефелон и леса вокруг него. Наш толстяк Коломбейн — младший сын от второй жены, и отец поставил его здесь управлять этим небольшим поместьем, когда-то принадлежавшим его деду по матери. Старший сын и сам кавалер де Геклен живут на севере, ближе к столице. Этот не титулованный, но достаточно богатый человек живёт в большом замке, и имеет обширные пахотные земли. Он торгует пшеницей, да так успешно, что уже выбился из купцов в рыцари, а там глядишь и купит себе титул барона.
— Где находятся земли Матефелона? — спросил Марк и, на минуту выйдя в кабинет, вернулся с картой.
— Вот здесь, — Теодор ткнул пальцем в треугольник на северной границе Рошамбо, примыкающий к Лианкуру на востоке.
— Направляясь к дороге на Сен-Марко и возвращаясь, они каждый раз должны были проезжать мимо! — воскликнул Марк. — Там есть какие-то охотничьи домики или что-то вроде этого?
— Не знаю. Этот поросёнок в бархате так заносчив, что не хочет даже смотреть в мою сторону, не то что приглашать меня на охоту в свои угодья.
— А где сейчас этот поросёнок?
— Думаю, в своём доме. Он перепугался, узнав, что де Шательро чуть не убил вас у него в подвале, а я ещё припугнул его, обвинив в соучастии. Я велел ему сидеть смирно и не высовываться, а заодно направил к его дому своих людей.
— Идёмте к нему, — проговорил Марк, сворачивая карту.
— Может, приказать доставить его сюда? В подвале он будет более разговорчив.
— Боюсь, что он упадёт в обморок от страха, и мы ничего не узнаем. И к чему такая жестокость, Теодор? Это излишне. Всегда же можно спокойно поговорить. Многие люди готовы облегчить душу без дополнительных угроз. Достаточно просто рассказать им, что случается с теми, кто не хочет сотрудничать с тайной полицией.
Коломбейн де Геклен встретил их в нижнем холле. Он был неопрятно одет, встрёпан и на его лице застыло уже привычное выражение ужаса. Увидев Марка, он задрожал и едва не хлопнулся на колени, то ли потому что они подогнулись, то ли для того, чтоб молить о пощаде.
— Сядьте! — приказал Марк, и юноша послушно сел на ближайший стул. — Рассказывайте, как случилось, что вы оказались членом шайки, занимавшейся разбоем на дороге в Сен-Марко. Учтите, они уже рассказали нам о вас достаточно, так что лгать и запираться не советую. Если я буду удовлетворён вашими ответами, то пока оставлю вас здесь под домашним арестом. Итак?
— Шайка? — заплетающимся языком повторил Коломбейн. — Какая шайка? Я ничего не знаю о шайке. Разбой? Это не правда! Я никого никогда… Я просто… У меня долги, ваше сиятельство, понимаете? Я играл в притоне. Мои кредиторы угрожали обо всём сообщить отцу и затребовать долг у него, или просто убить меня… Когда как. А потом Гастон де Шательро сказал, что решит эту проблему. И он решил, никто ко мне больше не приставал. Он сказал, что уплатил мой долг и велел мне написать расписку на ту же сумму, дескать, потом, может, по частям я ему отдам. Мы же друзья.
— И вы написали?
— Конечно, если он оплатил долг, то… Он никогда не требовал у меня возврата денег, приглашал на пирушки, защищал, когда меня обижали. Я считал его своим другом. Впервые появился кто-то, кто относился ко мне так хорошо.
— И вы ездили с ним на охоту?
— Что? Да! Нет, я не люблю охоту. Не люблю долго ездить верхом, у меня потом болит поясница. Но Гастон очень любил охотиться, и я предоставил ему для этого свои угодья. Я всё время был у себя в замке, а он со своими слугами охотился.
— Значит, он ночевал в замке?
— Нет. Иногда. Но чаще в охотничьем домике. Я отдал ему ключ, и он сказал, что ему там удобнее. Можно вернуться из леса ненадолго, обогреться и ехать снова. А замок на горе и туда нужно подниматься.
— То есть вы предоставили ему свой охотничий домик? Вы сами бывали там с тех пор?
— Нет. Гастон сказал, что берёт этот домик в аренду в счёт долга, и велел, чтоб ни я, ни мои слуги туда не совались.
— Почему?
— Ну… — де Геклен замялся. — Он сказал, что иногда будет встречаться там с дамами. Он помолвлен, и если его сиятельство маркиз де Лианкур узнает… будет сердиться.
Марк обернулся и взглянул на Теодора. Тот улыбнулся и кивнул.
До темноты они ещё успели съездить в тот охотничий домик, который теперь, и правда, превратился в логово разбойников. Внутри было грязно, кругом валялись объедки, черепки разбитых кувшинов и какой-то мусор. Пока Марк, Теодор и его люди обыскивали дом, де Геклен, приведший их сюда, бродил, растерянно озираясь по сторонам, видимо, до сих пор не веря, что его друг виконт де Шательро превратил его уютный домик в такой хлев.
В одной из комнат Марк нашёл в углу сваленную кучей одежду из кожи. На ней были следы крови. Рядом на лавке валялась маска из чёрной ткани с прорезями для глаз. В других комнатах они нашли одежду, видимо, снятую с жертв, здесь были вещи из дорогих тканей,
