Комдив (СИ) - Берг Александр Анатольевич

Весь мой батальон состоял из опытных танкистов, уже успевших повоевать, причём все они воевали на тяжёлых танках, от КВ-1 до ленд-лизовских Черчиллей. Новые танки понравились абсолютно всем, думаю, не я один влюбился в грозную боевую машину с первого взгляда. Правда для получения этих танков весь наш батальон был отправлен в Челябинск, где на ЧТЗ мы и получили эти новые танки, после чего нас и отправили на фронт. Вместе с танками мы получили в Саратове, мимо которого проезжали новые машины, причём не наши, а сделанные на основе американских, с бронированными кабинами и кузовами. Кроме того получили походные кухни, а для меня оказалась и бронированная командирская машина, а также десяток бронетранспортёров для комендантского взвода, из которых шесть были зенитными со спарками 23 миллиметровых зенитных пушек, два разведывательных, штабной и обычный. Больше недели наш эшелон к фронту, остановок практически не было, даже паровозы в основном меняли, а не ждали, когда на узловых станциях их заправят водой и углём. К моему удивлению мы двигались всё дальше и дальше, пока нам не сообщили, что мы направляемся через Балканы в 1-ую гвардейскую ударную армию к Катукову. А известие о том, что Катуков уже воюет в Германии, только подняло всем бойцам настроение, сейчас, пока не вся наша территория освобождена от оккупантов, известие, что мы будем воевать в его логове, все восприняли с радостью и энтузиазмом. Наконец эшелон прибыл к месту назначения, мы выгрузились из вагонов и почти с ходу очутились в бою. Уже утром следующего дня я получил свою боевую задачу, поддержать наши войска в штурме немецкого города Розенхайм. Немцы уже успели превратить окраинные дома города в огневые точки, потому пехота нуждалась в нашей помощи, а наши мощные орудия в самый раз подходили для уничтожения таких укреплений. Хотя конечно наш калибр был поменьше, чем у Зверобоев (СУ/ИСУ-152), чьи фугасные снаряды могли полностью разрушить дома, но и у нас хватало мощи для уничтожения таких укреплений. Мы только стали выходить на позиции, когда со стороны противника появилась танки, их было около роты, одиннадцать машин, причём таких танков я ещё ни разу не видел, хотя во время Курского сражения повидал и Пантеру, и Тигр и даже такого редкого зверя, как Фердинанд (Другое название самоходки Фердинанд — Элефант, что значит по-немецки Слон). Внешне новые немецкие танки походили на Пантеры, вот только и они сами были чуть больше, и главное их башни были гораздо больше, чем на Пантерах. До противника было порядка двух километров, решив не тянуть, а заодно и испытать наши новые орудия, приказал открыть огонь. Жаль только, что я сам был не в танке, а в штабном бронетранспортёре и именно из него руководил по рации всем боем. Немцы тоже не стали ждать и со стороны их танков появились вспышки ответных выстрелов. В стереотрубу я отлично видел, как на лобовой плите одного из немецких танков сверкнули искры попадания в него нашего бронебойного снаряда, танк остановился, но не загорелся, я уже в уме вычеркнул его из боя, когда через несколько минут он снова тронулся вперёд.

Хотя на такой дистанции наш бронебойный снаряд и не способен пробить броню Тигра II, которая имела толщину в 150 миллиметров, но удар почти тридцатикилограммового снаряда тоже не проходит бесследно, кроме вероятности ранения экипажа сколами брони, ещё следует учитывать и возможность контузии.

Выругавшись, я передал по рации приказ стараться бить или в гусеницы, что бы заставить вражеский танк развернуться и подставить нам свой бок, или бить в нижнюю плиту, которая наверняка менее толстая, чем верхняя. Поскольку и мы и противник двигались по полям, то наша скорость была достаточно низкой, так что сближались мы довольно медленно, однако уже четыре моих танка остановились и один из них начал разгораться, но и у противника стали уже три танка. Все они просто замерли и не подавали признаков жизни, в каждый из них уже попало минимум по два-три снаряда, но внешне это не чем не проявилось. Вот удачный выстрел одного из моих танков сбил с одного немецкого танка гусеницу, его развернуло к нам бортом и почти сразу практически два снаряда попали ему в борт, проломив броню, а затем последовал мощный взрыв, который снёс с него башню. Вот ещё одному немцу снаряд попал в нижнюю лобовую плиту, и судя по всему успешно её пробил, так как танк встал и буквально через минуту стал дымиться, как раз с его лобовой проекции, снизу потянулся вверх к небу достаточно густой столб чёрного дыма. Наша пехота с началом танкового боя залегла, дожидаясь его результата, гибнуть понапрасну ни кто не хотел. Вот ещё пара немцев потеряв гусеницы удачно подставила нам свои борта и практически сразу загорелись от попаданий. В итоге получасовой бой стоил мне половину батальона, хотя всех немцев мы уничтожили, а три танка оказались практически в исправном состоянии. Хотя их броня так и не была пробита, но вот экипажу так досталось от попаданий в их танки наших тяжёлых бронебойных снарядов, что они просто оказались не в состоянии вести дальше бой.

Дождавшись пока мы не разберёмся с немецкими танками, пехота наконец пошла вперёд и вот тут мы не сплоховали, хотя в строю осталась половина батальона, но и этого хватило, что бы огнём наших тяжёлых фугасных снарядов подавлять немецкие огневые точки. Как только мы захватили окраину города, я приказал сделать небольшую передышку, за время боя мы практически полностью израсходовали свой боекомплект. За всё надо платить свою цену и калибр и мощь танкового орудия значительно сокращают количество снарядов в боекомплекте, у нас было по 28 снарядов и практически все они были израсходованы, а потому было необходимо снова пополнить их прежде чем двигаться в город. Пехотный майор сначала попробовал возмущаться, когда узнал, что нам требуется остановиться, но сразу скис, когда я ему популярно объяснил,что если сейчас двинусь дальше, то поддерживать его буду только пулемётным огнём, так как стрелять из орудий уже просто нечем. Бронированные грузовики подвезли снаряды и пехота для ускорения процесса помогла загрузить их в танки. Они сами брали и подавали нам снаряды, так что экипажам оставалось только принимать их и заряды и укладывать в боеукладки. Вскоре мы пополнили запас снарядов и танки двинулись дальше, медленно продвигаясь по середине улицы, мои танки огнём орудия и пулемёта подавляли любые огневые точки немцев, а наша пехота двигаясь позади танков и по бокам улиц зорко следила, что бы к танкам не подобрались фаустники. Бой за Розенхайм продлился больше двух дней, за это время в уличных боях были подбиты еще шесть моих танков, к счастью их экипажи уцелели отделавшись лёгкими ранениями, да и сами танки подлежали ремонту, но по общему итогу за время боёв за Розенхайм мой батальон потерял две трети своих танков. После захвата города я отправился на доклад к командиру дивизии и вот там мне досталось по полной.

— Товарищ генерал, задание выполнено, оказана поддержка пехоте в ходе боёв за город Розенхайм, во время боёв батальон потерял 22 танка, из них 6 безвозвратно.

— Майор! Ты охуел⁉ Кто только доверил тебе командование? Это же уму непостижимо, в первом же бою потерять две трети своих танков, причём каких танков⁉ Это же новейшие тяжёлые танки!

— Товарищ генерал, сразу же с началом боя мне противостояла рота новейших тяжёлых танков противника. Их танки вполне держали выстрел из нашего орудия в лоб, после боя я лично осмотрел эти танки, там лобовая броня в 150 миллиметров. Их орудия длиннее обычных пушек Тигров, так что вполне пробивали лобовую броню моих танков и всё же мы их уничтожили, причём три танка захватили практически в исправном состоянии. Еще шесть танков были потеряны в городских боях, но пять из них подлежат восстановлению. Подбитые в первый день танки также возвращаются в строй, необходимо только пополнить экипажи и через несколько дней батальон снова будет полностью готов к боям.

Услышав про новые немецкие танки, про которые у меня просто пока не было времени докладывать начальству, комдив немного успокоился.