«На полпути в ад» - Джон Коллиер

По толпе статистов пробежал шепоток, и они стали торопливо себя ощупывать. Вскоре профессиональные клопоморы, со свойственной им безжалостностью, погнали по бульвару к киностудии целую армию упитанных клопов, которых они приберегли, что называется, на черный день. Пока продолжалась вся эта brouhaha [32], пока по всему городу, от Гоуэр-стрит до Калвер-сити, только и слышалось: "Давай! Пошевеливайся!", Гей решительным шагом вошел на киностудию и занял плацдарм на письменном столе продюсера. "Во всяком случае, — подумал наш герой, — буду первым в очереди".

Вскоре появились клопоморы, неся в склянках из-под лекарств и во флаконах многочисленных компатриотов Гея. Окинув своих соперников быстрым взглядом и убедившись, что все они в подметки ему не годятся, Гей с трудом сдержал презрительную усмешку.

— Нам нужен большой, откормленный клоп, — объявил продюсер, когда все собрались. — Роль небольшая, но выигрышная — ведь, согласитесь, не каждому клопу выпадает возможность сняться с самой Блиндой Блайт. Сцена в постели, крупный план. В сцене в гостинице он должен укусить ее в плечо. Эй, друг, твои клопики откуда?

— Из Мексики, шеф, — ответил импресарио, к которому обратился продюсер. — Лучше не найдете: бегают как зайцы — не поймаешь!

— Не годится, — холодно ответил продюсер. — Эта сцена играется на востоке страны, а я люблю натуральные съемки, в наше время ведь зрителя не проведешь. Поэтому, ребята, мне нужен клоп из Новой Англии, ясно?

И продюсер раскрыл лежавший на столе контракт. Клопоморы стали наперебой уверять его, что их клопы родом из Плимут-Рока и что в них течет кровь Лоуэллов, Кэботов и Лоджей. Пока продолжался спор, Гей окунул свой хоботок в чернила и бисерным почерком подписал контракт.

Все были потрясены.

— А ты, я смотрю, малый не промах! — воскликнул продюсер. — Такой нам и нужен. Пока вы тут глотки драли, — пристыдил он клопоморов, — этот чертенок быстренько разобрался что к чему и подмахнул контракт. Молодец! В кино иначе нельзя. Я сам так начинал, — добавил он, обернувшись к своему ассистенту, который расплылся в улыбке и подобострастно закивал головой.

Гея незамедлительно перенесли на съемочную площадку, где его появление было встречено громом аплодисментов.

— Мисс Блайт, может, вы хотите, чтобы в этой сцене вместо вас снимался дублер? — елейным голоском осведомился предупредительный ассистент. Гей похолодел.

— Нет, — отрезала мисс Блайт. — Вы же знаете, если снимается сцена с шампанским, я привыкла пить настоящее шампанское. Если же по сценарию меня должен укусить клоп, пусть кусает — я не боюсь.

— Запиши эти слова и передай их в отдел рекламы, — приказал продюсер другому ассистенту. — Давай, Джек! — крикнул он режиссеру. — Снимай, а я посмотрю, как получится.

— Надо бы сначала малость порепетировать перед съемкой, — возразил режиссер. — Принесите мисс Блайт рюмку коньяку.

— Не беспокойся, Бенни, — сказала Блинда. — Ради искусства я готова терпеть.

— Итак, Блинда, слушай меня внимательно, — сказал режиссер, раскрывая сценарий. — Ты только что рассталась с любимым человеком. Ты ушла от него, потому что слишком сильно его любишь. Будет ли Кэрью искать тебя — вот в чем вопрос. Тебя гложет тоска. Ты лежишь на кровати в захудалой гостинице и горько плачешь. И вдруг ты чувствуешь укус. Укус в то самое место, куда тебя целовал Кэрью. Над этой сценой мы будем работать, когда отдел реквизита, будь он трижды проклят, обеспечит нас наконец всем необходимым для съемки вечеринки в сельском клубе. Ты меня поняла, Блинда? Тs чувствуешь укус, и в первый момент тебе кажется, что это Кэрью.

— Да, Джек, по-моему, я тебя поняла.

— Ты поворачиваешь голову — а вдруг, чем черт не шутит, это все-таки он?..

— … а это всего-навсего клоп, — закончила за него кинозвезда, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. — Все ясно. Думаю, у меня получится.

— Ну конечно, получится! Какие могут быть сомнения! Ложись на кровать. Грим! Где грим для мисс Блайт?! Слезы мисс Блайт готовы?

Но от хрустального флакона с искусственными слезами Блинда наотрез отказалась.

— Когда я думаю о Кэрью, Джек, — сказала она режиссеру с горькой усмешкой, — фальшивые слезы мне ни к чему.

Члены съемочной группы понимающе переглянулись и зашушукались. Безответная любовь решительной девушки к герою — любовнику, наглому, самоуверенному красавцу, ни для кого не была секретом, о чем позаботился отдел информации, ежечасно выпускавший срочные бюллетени о событиях, развивающихся на любовном фронте. Вся без исключения съемочная группа, будь то актер или осветитель, искренне сочувствовала кинозвезде, вызывавшей чувство глубокого уважения и неизъяснимого восхищения.

Ходили разговоры, что "сухарь Кэрью", как его прозвали молодые голливудские остряки, отлично разбиравшиеся в тонкостях мужской психологии, был человеком, который к любой форме любви относился с величайшим презрением, делая исключение лишь для своего горделивого профиля, — на него актер мог смотреть в зеркало часами. И этого человека-подумать только! — безнадежно и страстно любила Блинда, та самая Блинда, которую предстояло укусить нашему герою.

Но вот режиссер что-то шепнул ассистенту, а ассистент, приложив к губам мегафон, громогласно объявил: — Тишина на площадке! Мисс Блайт и мистер 0'Лири репетируют!

Гей затрепетал. Еще бы: не каждому клопу удается в один присест стать знаменитым киноактером и счастливым обладателем обворожительной женщины. Блинда ткнулась головой в подушку и горько заплакала. Ее мраморные плечи судорожно вздрагивали от рыданий, и Гей приготовился к прыжку. "Сейчас мне бы очень не помешал батистовый платочек, — подумал он. — Я бы вытер им свой хоботок и сорвал аплодисмент. Зритель был бы необычайно тронут".

Но тут прозвучала команда: "Мистер 0'Лири!" — и наш клоп, взвившись в воздух, опустился на кинозвезду и с остервенением впился ей в плечо.

— Вот это да! — ахнул режиссер. — Ты видел, как он прыгнул?! — спросил он у продюсера. — Смотри, как кусает. Себя не щадит.

— Надо будет заключить с ним долгосрочный контракт, — сказал продюсер своему секретарю. — Запиши, чтоб я не забыл.

"Какого черта я сижу на плече у этой шлюхи? — недовольным голосом пробурчал себе под нос Гей. — Когда же наконец явится этот Кэрью? Сколько можно ждать?" Читатель, надеюсь, простит моего героя. Он просто в очередной раз выпил лишнего.

В этот момент по съемочной площадке разнесся низкий, хорошо поставленный голос: — Что здесь происходит? Юное дарование? Тянет на себя одеяло?!

Все с нескрываемым уважением — а Блинда и Гей с трепетом — повернулись к герою-любовнику, после чего мисс Блайт кокетливо нырнула под подушку, а Гей, совершив прыжок, побивший, вероятно, все мировые рекорды, приник к груди своего нового кумира, рыдая от стыда и восторга.

— Похоже, я пришелся ему по душе, — снисходительно хмыкнул великий актер. — Ну что, будем дружить, сынок? Неплохой материал для отдела рекламы, верно, Джек? — С этих слов и началась несколько необычная, однако весьма трогательная дружба двух киноактеров. Вскоре Кэрью и Гей стали неразлучны.

О следующем этапе в голливудской карьере Гея 0'Лири, с разрешения читателя, мы, пожалуй, умолчим. Говорят, правда, что все знать — значит все простить, но ведь, с другой стороны, чем меньше знаешь, тем меньше потом придется прощать. Скажем лишь, что Блинда по-прежнему беззаветно любила Кэрью, а Кэрью столь же беззаветно, со страстью и постоянством, редкими для Голливуда, боготворил свой горделивый профиль. Что же касается нашего героя, то его любовь к Кэрью поистине не знала границ.

Но довольно скоро про новоявленную кинозвезду поползли какие-то темные слухи. Чего о нашем герое только не говорили: носит-де сногсшибательные туалеты, заказывает костюмы фиолетового (!) цвета, щеголяет в женском (!) белье, нежится в ванне, наполненной французскими духами, устраивает безумные оргии в своем крошечном особняке в Бель-Эр. Одна голливудская газетенка намекнула на то, что неблагонадежные граждане, проникнув в кинематограф — самую процветающую отрасль американской промышленности, — становятся чрезвычайно опасными. Еще немного — и вокруг имени Гея 0'Лири должен был разразиться шумный скандал, хранители нашей морали уже запаслись его фотографиями для демонстраций и пикетов.

Но время делает свое дело, и лицо Кэрью, по счастью, поблекло еще раньше, чем репутация Гея. Вскоре бывшего кумира Голливуда перестали приглашать на роль героя-любовника, и он вынужден был либо довольствоваться характерными ролями, либо стать продюсером, а поскольку характерные роли никогда не были его сильной стороной, наш герой счел за лучшее пойти в продюсеры, не подозревая, что продюсер сродни самому Господу Богу в том смысле, что он должен создавать новые звезды, если не хочет остаться без работы.