Акула пера в Мире Файролла - Андрей Васильев

— Ух ты — сказал я. — Но я не об этом. Я тут был у господина Хольгеррсона…

— А. Этот старый пьянчуга. «Сто тысяч бутылок мне в горло» — мэр очень похоже передразнил начальника порта. — И что?

— Ну, он подрядил меня найти пропавшего капитана Гуля. И сказал что, он, Гуль, стало быть перед тем как пропасть, заходил к вам.

— Было дело, заходил. Он спрашивал у меня, как пройти к травнице Мэрион. У него ревматизм разыгрался. А как моряку с ревматизмом, да в плаванье — ну никак. Я ему и сказал, как до нее дойти.

— А мне не расскажете как до нее дойти. Надо ж старика Гуля найти — народу плыть надо.

— Благое дело делаете, молодой человек. И дорогу расскажу и даже записку Мэрион напишу, а то она с вами и говорить-то не станет — вздорный у нее характер. Хотя у нее и матушка не сахар была. Та еще, простите светлые боги, стервозина. Но травницы они обе — что матерь ее, покойница была, что теперь Мэрион — первостатейные.

— Вот спасибо вам, гражданин мэр!

— Как ты меня назвал?

— А. Это по привычке. В моих краях так уважаемых чиновников называют.

— Понятно. Хорошее слово, надо в обиход ввести.

Мэр сопя набросал ручкой с ржавым пером несколько строчек на пергаменте, присыпал его песком, стряхнул его и потянул пергамент мне.

— Отдашь Мэрион. Задашь ей свои вопросы — она на все ответит. Удачи тебе!

— А дойти-то как?

— А. Ну да. Конечно. Из города выйдешь — сразу забирай налево. Пройдешь перелесок, потом просеку, выйдешь на поляну с здоровенным вязом. Вот на той поляне, у вяза и стоит ее домик.

— Спасибо! Пойду!

И я отправился к выходу.

— Слушай, молодой человек…

— Хейген. Можно лэрд Хейген.

— Лэрд Хейген, я смотрю вы человек бывалый — мэр встал из-за стола и подошел ко мне. И перешел на «вы», услышав слово «лэрд». Вот так и получают дворянство…

— Ну, есть маленько — поскромничал я.

— Ну как. У вас вон меч, щит. Глаза такие… воина в общем взгляд. Не поймешь сразу, что думаете — то ли шутку пошутите, то ли голову проломите. У нас в августе день Королевской Стражи бывает, вот наши местные ветераны так же смотрят. Они в этот день кольчуги напялят со шлемами, винища напьются и давай развлекаться. То у синдских торговцев арбы с фруктами перевернут, то глиняные пластины, которыми дома укрепляют ладонью дробят. А под вечер в реку прыгают. То ли охлаждаются, то ли с ума сходят. И орут «За Стражу». И кувшины пустые о голову разбивают.

— Ну, военные, они на всю голову ушибленные… Не все конечно, но…

— Так то военные. А вы другой.

— А чего надо-то, уважаемый?

— Да вот беда у нас случилась. Чуда-юда пропала. Украли ее… — мэр грустно шмыгнул своим большим носом.

— Какая чуда-юда? Животное что ли?

— Нет. Это статуэтка. Наш город основали три достославных и многочисленных семейства — Саймоны, Гарфункели и Фландерсы. Когда они пришли на этот берег, отцы трех семейств сказали:

— Да это просто отличное место для поселения! — и стали возводить первые дома.

Мэр снова сел за стол и махнул мне рукой — «Садись».

— Воот. И когда они работали, бревна отесывали и фундамент возводили, из воды выползла Чуда-Юда. Страшная, с ластами, глазами как два фонаря и вся блестит! И к ним поползла, чтобы значит уничтожить и сожрать!

— Сразу три семейства? — не слишком поверил я.

— Ну, они чуды-юду — оооо! — мэр потряс сухеньким кулачком в воздухе и продолжил:

— И тогда Джебедайя Фландерс схватил топор и стал рубить чуду-юду. И остальные тоже чего было похватали и тоже стали ее изводить!

— И поди извели? — без тени сомнения спросил я.

— Да! — с гордостью сказал мэр.

Еще бы! Когда такая орава — отцы семейства, сыновья дяди и племянники аж трех семейств наваливаются на одну чуду-юду, много ли шансов у той чуды-юды. Не факт, что это вообще не был какой-нибудь местный тюлень, который просто так на берег вылез. На предмет моциона.

— И после этого славного подвига, когда дома были построены и три семейства праздновали основание поселка — городом-то мы потом стали — Мартин Фландерс, сын Джебедайи показал всем статуэтку чуды-юды, которую он крайне искусно вырезал из дерева. Она-то и стала первой реликвией Меттана, которая хранится и передается из поколения в поколение. А вот теперь ее украли — и мэр поник головой.

— А кто украл, хоть наметки есть?

— Есть. Есть у нас два балбеса — Билл и Тед Тетчеры. Гуляки, обалдуи и бездельники. И вот в последний раз, когда они набедокурили я им пообещал, что их из города выкину, если еще раз такое повторится. А они мне и говорят «Ну, погоди, мы тебе козью рожу состроим». Вот думаю они ее-то и умыкнули. Может найдете их, вернете статуэтку?

— Ну поискать можно. Но два есть вопроса!

— Да хоть десять, только возьмитесь за это!

— Первый. Я могу их найти, но если они не захотят отдать мне статуэтку добром, мне придется ее забирать у них силой…

— Я понял. По ним никто убиваться не будет.

— И второе. Мой интерес?

— Вы сделаете доброе дело, поможете целому городу! — мэр захлопал глазами, недоумевая по поводу моего непонимания ситуации.

— Ну это само собой. И все-таки?

— Казна города невелика…

— А в каких отношениях вы с начальником порта?

— Он подчиняется мне. Но не всегда слушает.

— Как насчет скидки за проезд на корабле?

— Понял — мэр понял что платить мне за услугу возможно и не придется, и явно обрадовался — договорюсь! Ну, беретесь за работу?

Вам предложено принять задание «Символ славы»

Условие — найти и вернуть статуэтку, которая дорога жителям Меттана, как символ славы их предков

Награды:

600 опыта;

10 % к репутации у жителей Меттана

Дополнительная награда: Скидка на стоимость проезда на корабле «Светляк»

Принять?

— А вот это уже хороший бизнес!

— Как вы сказали? — снова заинтересовался мэр.

— Хорошие условия — говорю. И город у вас хороший. Чистый и красивый.

— Это да. Вы вот нарочно в сентябре приезжайте. У нас праздник тыкв бывает. И посмотрите и тыквенных пирогов поедите!

— Заеду. Ну, я пошел. Время-то — деньги!

Я вышел из мэрии, посмотрел на игровое время. Старый хрыч еще часа полтора будет рыбачить. Ладно, хрен с ними с умениями. Потом получу. И я направился к выходу из города. И надо было не забыть еще к надгробию привязаться.

Лес, по хорошей файролльской традиции, как всегда начинался почти сразу за городом. Я вызвал карту и посмотрел где два этих ворюги. Выходило, что не так уж далеко и это частично почти по пути с тем маршрутом, ведущим к травнице, который мне обрисовал мэр. Я двинулся влево от городской стены и минут через десять достиг пресловутого перелеска, пресек его и увидел просеку. Около нее я остановился и стал думать, куда сначала — взять правее и навестить двух антисоциальных элементов или двинуть прямо и сначала посетить травницу. Рассудил я так — бандиты проще. Просто, что травница отправит меня дальше я не сомневался. А вот бандиты — это конечный пункт. И тут все просто — или я их или они меня. Первый вариант — я их — меня устраивает больше. И я пошел направо. Судя по карте идти мне до лесного жилья этих братьев-разбойников минут десять.

И верно — через десять минут я бы дошел точно. Но услышал я их на порядок раньше. Похоже они были не только буяны и воры, но еще и пьянчуги. Их песни были слышны в лесной тиши издалека.

А я гоблина узнаю по походкееееОн носит, носит стрелы набекреень!

— Не, не, не, Билли. Лучше эту:

Леса, перелески, лесные массивыОрки в поход выступают красиво!

И после этого они в два голоса продолжили.

— ЫЫЫЫЫЫЫЫ:

«Хор песни и стона имени Александрова» — прокомментировал про себя я и вышел на небольшую полянку, на которой стояло… Ну не знаю… Наверное строение… Что-то среднее между землянкой и шалашом. Около этого строения сидели два изрядно поддатых и невероятно оборванных бугая и обнявшись пели. Время от времени они прикладывались к огромной бутыли с убийственно мутной жидкостью.

— Здорово, лишенцы! — поприветствовал их я.

— И тебе не хворать — уставился на меня мутными глазами с полным отсутствием мысли тот, что был слева от меня.

— Разговор есть.

— Если есть — говори.

— Вы статуэтку чуды-юды прибрали? — решил не размазывать манную кашу по чистому столу я.

— Ну, а если и так?

— Так надо бы вернуть. Люди переживают. Нехорошо это.

— Да нам до этих людей — и левый сплюнул. — Да, Билли?

— Да, Тэдди — подтвердил правый. — И растереть!

— Парни. Я не хочу делать вам больно. Отдайте по хорошему…

Я даже не договорил. Эти два обалдуя покатились по траве в безудержном хохоте.

— Он! Сделает! Нам! Больно! — держась одной рукой за живот, а грязным пальцем другой тыча в меня хохотал Билли.