Хулиган. Его принцесса - Эла Герс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы также поняли, почему нам было так трудно его выследить.
Этот ублюдок был умен, хитер и умел манипулировать людьми. Он знал, как обращаться с людьми и как их использовать. Он знал, как не оставлять после себя следов. Он знал, как использовать технологии в своих интересах. Он был одним из ботаников старшего курса, которого все любили за дружелюбие и харизму.
Каким образом дружелюбный ботаник стал местным наркобароном, нам еще предстояло выяснить. А еще нам предстояла узнать — почему он был так заинтересован Ксюшей и почему хотел добраться до нее через Еремеева, а не лично.
Орлов чуть не убил Ефимова, душив его, благо я вовремя вмешался и остановил друга.
Леха потерял самообладание, буквально выпав из реальности, а потом я узнал, почему.
Орлов поцеловал Ксюшу.
Он ее поцеловал!
И я чуть не завопил от чертовой радости, потому что это означало, что у них всё продвигалось очень даже гладко.
Но тут же Леха быстро всё испортил и разбил мои надежды в пух и прах, сказав, что расстанется с Ксюшей, как только мы доберемся до поставщика.
Но я в это не верил. Он не сможет с ней расстаться…
Пока Леха был занят защитой Ксюши в универе, парни по составленному между собой графику охраняли ее возле дома. В настоящее время она жила одна, потому как ее родители уехали по рабочим делам в командировку, а потому следить за ней приходить двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю.
Не помогало и то, что Еремеев, похоже, догадался, что мы сели ему на хвост. Он всегда был настороже и всегда убеждался, что был при свидетелях, чтобы мы не смогли взять. Орлову это, разумеется не нравилось, отчего он с каждым днем становился всё более раздраженным и нетерпеливым. И я прекрасно понимал, почему.
У моего лучшего друга появлялись чувства к Ксюше.
И зная Орлова, ему это наверняка не нравилось.
Потому эта неделя вышла, мягко говоря, напряженной.
Я со вздохом откинулся на спинку дивана и посмотрел на Черепа, который хмуро разглядывал фотографии на журнальном столике и в то же время разговаривал с Владом. Мне все находились в доме Орлова, обсуждая сообщение, которое Влад отправил Тодошеву, чтобы заинтересовать его выманить.
Я отвлекся и повернулся к своему лучшему другу. Леха уставился на бутылку в своих руках и, казалось, не слушал.
И, кажется, улыбался. Если это не было больной уловкой моего сознания.
Прищурившись, я обратился к нему:
— Что смешного?
Взгляд Орлова метнулся вверх и его глаза сфокусировались на мне.
— Что? — спросил он.
— Ты улыбался, — я указал на свое лицо. — Так, что смешного?
Череп перестал высказывать свои предположения о том, как достать Тодошева, которые были настолько глупыми, что я даже не утруждал себя тем, чтобы слушать их. Именно потому я и заметил несвойственную Орлову улыбку. И вместе с Рябиновым Череп обратил свое внимание на нашего общего друга.
Леха обвел всех взглядом, явно испытывая неловкость от привлеченного внимания.
— Ничего, — пробормотал он.
Я сощурился еще сильнее.
И понял, что друг врал.
Он явно думал о ней.
— Ты уверен? — спросил я. — Ты вообще слышал хоть слово из того, что только что сказал Череп?
— Да, слышал, — Леха нахмурился. — Значит, нам остается только снова ждать?
— Да, — недовольно подтвердил Череп.
Я хмуро посмотрел на Орлова, а потом сказал:
— Ненавижу ждать, — повернувшись к Рябинину, сидевшему рядом со мной, который молча наблюдал за нашим разговором, я спросил: — Владос, что думаешь, он ответит на сообщение?
Влад наклонился вперед и положил локти на колени, изучая фотографии Тодошева на журнальном столике.
— Что я думаю? Неа, не ответит.
— Ему же хуже, — заявил Леха, откинувшись на спинку дивана. — Кто за ним сейчас присматривает?
— Да так, пару наших шестерок, которые готовы работать днем и ночью, лишь бы получить наше одобрение.
Леха одобрительно кивнул.
— Этот ублюдок скользкий как ухо, — прокомментировал Череп.
Я потеряно моргнул, подумав, что ослышался.
Что он сказал?
— Ты хотел сказать, скользкий как угорь? — спросил Леха, тяжело вздохнув.
Череп нахмурился и сказал:
— Это одно и то же.
Я прикусил губу, чтобы не улыбнуться, и заметил, что Влад делал то же самое. Леха издал еще один многострадальный вздох.
— Ухо и угорь — это, блять, не одно и то же, Череп, — нетерпеливо сказал он ему.
Череп пожал плечами.
— Да какая разница?! Хоть ухо, хоть Игорь.
И мы с Владом больше не могли сдерживаться, разразившись громким смехом. Даже Леха не сумел сдержать ухмылки. И надо было отдать должное Черепу — будучи полным идиотом он смог разрядить напряженную атмосферу.
— Сам ты Игорь, тупица, — сказал я, отсмеявшись. — Это угорь, рыба такая.
— Я так и сказал.
И нас с Владом снова вынесло с его ответа и обиженного тона. А к тому времени, как я успокоился, пресс дал о себе знать ноющей от смеха болью.
— Я уже чувствую запах денег, — услышал я тихий голос Влада, когда Леха отправился на кухню.
— Что ты собираешься делать с ними, когда выиграешь? — спросил Череп друга, желая сменить тему, чтобы забыть о своем недавнем позоре.
— Не думал еще. Наверное, игры куплю.
Два засранца.
— Вы, ребята, слишком уверены в своей победе, — раздраженно отозвался я. — Вы же видели его с ней. Если кто-то и должен чувствовать запах денег, то это я.
Влад ухмыльнулся и самоуверенно заявил:
— Мечтай дальше. Победа будет все равно за нами.
И тут мое раздражение перешло в гнев.
— Даже не смейте встревать в их отношения, — предупредил я, сверкнув тяжелым взглядом, почувствовав неладное.
— Я всегда играю честно. А вот насчет Черепа не знаю, — отмахнулся Влад.
Тогда мой взгляд обратился к Черепу.
— Я предупреждаю тебя — не лезь к ним.
— Мы и без этого выиграем, — проворчал Череп.
Мой нарастающий гнев усилился и в порыве гнева я перевернул стол, рассыпав все фотографии. Я сделал выпад в сторону Черепу, но Влад удержал меня за плечо.
— Это не игра, вашу мать! — прорычал я. — Это жизнь Орлова! Не вмешивайтесь, блять, в его жизнь!
Череп поднял бровь.
— Я и не собирался, — ответил он.
— А какого хрена тогда ты вмешиваешься в его жизнь? — подхватил Рябинин.
— Я хочу, чтобы он был счастлив, — честно ответил я.
— Думаешь, он будет счастлив с Ксюшей? — спросил Влад нахмурившись. — Ты же его знаешь, как никто другой. Он
