Распутин наш - Сергей Александрович Васильев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Море опять осветилось вспышками, и вокруг маленького кораблика вздыбилась вода вперемешку со льдом. «Как они разглядели шевеление в порту? — удивился капитан, натягивая шинель. — Как они вообще нежданно-негаданно тут оказались? Надо срочно связаться с побережьем, предупредить гарнизон в Виндаве и Мемеле!»
Капитан цур зее Кутшер не был поставлен в известность, что несколькими часами ранее в ста верстах от Либавы, на траверсе Виндавы пустил пузыри брандвахтенный броненосец береговой обороны «Siegfried», накануне отметивший своё 20-летие службы кайзеру. Символично, что на дно его отправил сверстник, угольный миноносец «Видный», подкравшись без ходовых огней к освещенному неподвижному «Зигфриду» и всадив две торпеды с пистолетной дистанции в десять кабельтовых. Через четверть часа корректируемая с миноносцев артиллерия «Дианы» в хлам разнесла портовые службы, сторожевики и застигнутый врасплох батальон ландвера. Тукумский полк, высадившийся на руины немецких позиций, двинулся по железной дороге к Либаве и Фрауэнбургу.
Практически одновременно с десантом под Виндавой, в пяти милях от Либавы быстроходные эсминцы высадили разведочные группы Курземского полка и сигнальщиков Балтфлота. Проникнув под видом местных жителей в Свято-Никольский морской собор и протестантскую церковь святой Анны, разведчики установили прямо на заднем дворе храма радиостанцию, загруженную на трофейный фургон, занимавшийся экспроприацией имущества населения и оказавшийся не в том месте не в то время. Стрелки организовали охрану периметра, а моряки, входившие в разведку, взяли на себя артиллерийскую корректировку, превратив огонь 102-мм орудий эсминцев, восьмидюймовок крейсеров «Россия» и «Громобой», двенадцатидюймовок второй бригады линкоров «Андрея», «Павла», «Цесаривича» и «Славы» в убийственно-точный. Когда канонада стихла, выглянувший из укрытия капитан увидел чадно горящие от бака до юта броненосцы береговой обороны, беспомощно привалившуюся к причальной стенке авиаматку «Glinder» и задранную корму «Аугсбурга» с обнаженными винтами. Акватория кишела шлюпками и катерами с возвышающимися над ними островками эсминцев. Пятитысячный десант под прикрытием корабельных пушек высаживался на полуразрушенные причалы гавани, накапливался на припортовой площади и живо растекался по узеньким городским улочкам, деловито осваивал ангары авиационного отряда, лениво добивал очаги сопротивления гарнизона. Комендант Либавы располагал двумя батальонами ландвера и тремя — ландштурма, несколькими эскадронами кавалерии и двумя дюжинами орудий, разбросанными на десятикилометровом радиусе. Все эти силы, ввиду подавляющего огневого превосходства противника, спешно покидали места дислокации и отступали на Север, подальше от разрушительного огня корабельных пушек. Адмирал Непенин, слушая донесения командиров десантных штурмовых отрядов, вертел шпаргалку Распутина, периодически кося глаза на фразу: «При двух сотнях орудий на километр фронта о противнике не спрашивают и не докладывают, а только доносят, до какого рубежа дошли наши наступающие части».[46]
Адмирал хотел, но не мог себе позволить полюбоваться на творение собственных рук. Линкоры Балтфлота торопились, хищно нацеливаясь на следующие два порта Балтийского побережья, вторая бригада — на Мемель, первая — на Кенигсберг. Переполох в прусском курятнике обещал быть знатным.
Спа
Ставка Верховного Главнокомандующего Второго Рейха располагалась в крохотном бельгийском городке с говорящим названием Спа, в Арденнах. В этих местах люди селились с незапамятных времён. Обширные луга давали хороший корм для домашнего скота, в лесах водилось много дичи, из-под земли пробивались источники чистой воды. Однажды в этот благодатный край пожаловали римские завоеватели и своим зорким, намётанным глазом разглядели среди густых лесистых зарослей природные источники. Вода пришлась по вкусу искушённому римскому желудку, а учёные медики авторитетно заявили, что сея жидкость минерально богата и полезна для человека. Aquaе Sepadonae назвали римляне это место, так как железистые источники были богаты углекислотой. По другой версии, название произошло от свойства воды пузыриться при выделении углекислоты, что звучит как spargerе. Так или иначе, первый популярный курорт с минеральной водой обозначился на картах мира как Spa. В 1717 году здесь лечился русский царь-реформатор Пётр I. В XIX веке «поехать на воды» стало таким же обязательным действием, как пообедать. Пить минеральную воду считалось в светском обществе не только полезно для здоровья, но и модно. К началу XX века в Спа были построены шикарные отели, обустроены питьевые фонтаны, зоны отдыха, парки. Всё было готово к размещению в городе резиденции болезненного и нервного кайзера со свитой.
Йоахим Радкау, профессор новейшей истории Билефельдского университета, назвал период правления Вильгельма II «нервозной эпохой». Многие видели корень зла в переменчивости взглядов и мнений кайзера. Он был абсолютно непредсказуемым, ненадежным, импульсивным и до безумия самовлюбленным. «Воля короля — высший закон», — любил повторять Вильгельм. В мае 1891 г. он заявил: «Только один есть господин в стране и это есть я. Других я рядом со мной не потерплю».
Тем не менее, ему приходилось не только терпеть многих, но и подчиняться им. Решающей ошибкой, совершенной Вильгельмом, был отход от политики Бисмарка. В Германии полагали, что XX век станет немецким столетием, ибо XIX был английским, а XVIII — французским. Вслед за своим императором Германия впала в грех гордыни и переоценки возможностей. Страна подготовила и сознательно развязала войну с целью осуществить «рывок к мировому господству». Голоса против войны были проигнорированы. Немцев ослепила вера в победу, охватил воинственный порыв и дух национал-патриотизма, но запала хватило на полтора года. После окончательного перехода войны в позиционную престиж императора Вильгельма покатился под горку. Он по-прежнему пытался изображать сильную личность, а между тем, налицо было полное отсутствие воли, и это безволие усиливалось с каждым днем, вплоть до наступления печального конца. Кайзер стал рассеянным, подписывал приказы, не читая, старался не вникать в суть происходящего. Сложилась рутинная модель поведения императора в качестве Верховного главнокомандующего: поездки на разные фронты, обход выстроенных шеренг, речи, призванные повысить боевой дух солдат, дружеское похлопывание по плечу, награждения. Он ни разу не пытался взять военное командование в свои руки. Наоборот, чем дальше, тем больше армия отбирала у него властные полномочия. Когда страна напрягала все силы, ведя войну на два фронта, Вильгельм II позволял себе работать ежедневно лишь в течение одного часа. Четыре года войны он удовлетворялся одними официальными реляциями, не понимая духа своих войск и настроений немцев. Даже его сын кронпринц Вилли Маленький осознавал, что император не способен выполнять обязанности Верховного главнокомандующего.
В августе 1916 г. монарх отстранил от должности начальника Большого Генерального штаба Эриха фон Фалькенхайна, заменив его фельдмаршалом Паулем фон Гинденбургом, любимцем народа и «спасителем Восточной Пруссии». Вся полнота власти над армией перешла к Гинденбургу и
