Воскресенье - пришел лесник и... - Владимир Талалаев

— Фу-уф! Ну вот и я, — с порога заявил шеф. — Быть дипломатом... Проще выиграть десяток войн, чем терпеть дворцовый этикет!

— Ага, Ось Вы-то його и терпели! — добродушно усмехнулся Петро. -Бачив я цэ, по "таракан-видео". Пока Его Величество туфелькой-то в таракана не запустило!

— В следующий раз, будь добр, посылай муху: Его Величество тараканов боятся.

— А-а-а! Синдром Руматы!

— Я тоже ему так сказал, но он не оценил юмора... Ну что там у нас с эльфами? Поймали?

— Никак нет. Нэма там ниякых эльфов. Их видать Фрицев храп распугав.

— Ну это у них национальное...

— Так що все, что найдено по эльфам — это старая запись, я йийи в архиве у Шона раскопав, йому якыйсь Володька подарував.

— Подарил, говоришь... Ну-ка, похвастайся содержимым...

На экране был лес, снятый засевшей на дереве "мухой". Так что Загорский предположил, что даривший Шону запись Володька был или агентом КосмоПола, или дарил не свою запись...

Группка существ, больше всего смахивающих на земных подростков, но с острыми ушками, как раз кинулась к сидящему на траве мальчишке, только что злобно отшвырнувшему шпагу. Голову мальчишки венчал венец из серебряных листьев дуба. Сам же паренек сильно смахивал на Странника, за которым порой вел наблюдение Тринадцатый Отдел СБ. Забавно — он это или только похож? Стоило присмотреться повнимательнее.

Загорский не знал, что все это было не так и давно, во времена Мальдена. И что нету уже больше в живых этого Повелителя эльфов — сгинул в Кэр Мальдене, испарился бесследно, оставив лишь свой костюм да арбалет, которым потом воспользовался Энглион де Батарди. Но на записи король эльфов был еще жив. И — явно не в настроении...

— Что случилось, Ваше Величество? — все кинулись к разъяренному, тяжело, со свистом дышащему сквозь стиснутые зубы Повелителю.

И он ответил, толчками выдавливая из стиснутой гневом груди комочки воздуха вместе со словами:

— Я... уже более ста лет... прошу Оракула... сделать меня хоть чуть старше на вид... а он... отказывает мне! Смеется! А какой-то девчонке... Тут же выполнил ее просьбу! Какой-то простой смертной!.. — в ярости Король эльфов сжал кулаки. Никто не мог ничего возразить ему: презрение их владыки к людям было общеизвестно. А если домножить его на множественные фобии Повелителя и его непомерную гордыню... Даже медноволосый адъютант благоразумно помалкивал, дожидаясь момента, когда фонтан страстей поутихнет. И тут в словоизлияния Короля вмешался молчавший обычно невысокий эльф, имени которого никто уж и не помнил, только прозвище: Философ. Он задумчиво произнес:

— Эльфы живут тысячи лет... К чему торопиться стареть?

— Тебе-то все равно! Но быть Королем... с внешностью простого мальчишки!.. Несолидно! Стыдно!

Философ хотел было заметить, что куда несолидней и стыднее вести себя таким вот образом, но сдержался и вместо этого осторожно сказал:

— Быть может, Вы и правы... Но это — не повод ломать шпагу, Вашство!..

На этом запись и обрывалась. Загорский поморщился:

— Похоже на инсценировку. Так, сцена из какого-то спектакля, поставленного земными пацанами в этих лесах. Кроме этого — ничего? Ясненько... Полный ноль... Ладно, с эльфами жалко. Но есть тебе другое дело: завтра с утра мотаешь в Город Рваного Свитка. Будешь искать сведения о некоем Королевском Шуте, пропавшем без вести несколько лет назад. Интересует все: документы, воспоминания очевидцев, сплетни, доносы, надписи на стенах, ископаемые, сувениры, вопли юродивых... даже лай белых собак, если разберешь о чем они лают. Меня интересует все: от рождения и до упора. А если перед рождением были пророчества — то и они.

— А що, малый король по блазню заскучав? Просыв розшукать по знайомству?

— Шут — тутошний национальный герой. Спаситель нации, так сказать.

— Нации?

— Нации вообще и малолетнего Величества в частности... Как ты считаешь, разыщи мы шута, каково будет отношение государства Западный Риадан к переселенцам?!

— Проблема ясна. Можу выйихаты и сегодни.

— Нэ можэшь! — перекривил его Загорский. — Сейчас ты сядешь и будешь доклад составлять. Дракону.

— О чем доклад?

— Ну, во-первых — об успехе моей дипломатической миссии в Западном Риадане. А во-вторых — о том, куда комитет переселенцев собирается девать свои "скалярии". Ты ведь уже успел это узнать, правда?

— Ну по-перше, цэ Вы поручалы нэ мэни, а Фрицу, а по-другэ, Фриц давно всэ узнав: ихни "скалярии" перекупае дон Фернандес, цэй дурный миллионер. Для своего бредового плана о будущем переселении в "дальние миры". Он из них "колониста" зибрать решив! Класса "Авангард".

— Значит об этом-то и напишешь... Можешь приступать.

Загорский вышел из комнаты. Петро посмотрел на терминал, потер в затылке, затем встал и легонько пнул Фрица:

— Вставай, шеф повэрнувся. Доклад требують. В письменном виде!

Загорский за дверью только улыбнулся...

Зайдя к себе, Яромир Савельевич заварил чай. Когда тот был готов, он бросил туда несколько кусочков льда и, усевшись на диван, достал из рюкзака Черный Фолиант, который так и не оставил на хранении у маленького короля.

— Ну что ж, коль малолетки магичат... — шеф раскрыл книгу.

Глава 18

— Как поживаешь? — с монитора видеофона на Шона глядела хитрая рожа Загорского.

— Пока что еще поживаю.

— Не бойся, второго реактора уже не будет. Мы тогда всю "крупную рыбку" переловили, даже неуловимый Альфред Зинке попался. Одна мелочь осталась, а они теперь сидят тише мыши.

— Ну это еще вилами по воде писано. Ты эту братию плохо знаешь. Среди мелочи-то как раз и есть настоящие фанатики, а не расчетливые искатели власти и денег. Они же как камикадзе.

— Может, ты и прав, но я, собственно говоря, не за этим. Мне нужно кое-что отгрохать.

— Гараж под твой десантный "старье берем"?

— Почти догадался. Небольшая башня в двадцать семь этажей... из титаниума... За городом.

— Ты что, нашествия злобствующих профсоюзников ожидаешь? Ты бы еще Форт Нокс из нейтрита запросил бы!

— Запросил бы, только знаю, что это тебе не по зубам. А вот к титаниуму в таких количествах ты вроде доступ имеешь.

— Черт с тобой. Скинь по ком-связи чертежи — завтра вырастим.

— Нет. Выращивать я сам буду.

— Это еще что за секретность?

— Слушай, у меня 29 марта день варенья, считай, что это будет твой подарок.

— Да-а-а. Скромности тебе не занимать.

— Ты меня в мои студенческие годы не видел!

— Да наслышан, наслышан. В Херсонском Колледже о твоих выходках до сих пор легенды ходят. Удивляюсь как ты со своим характером начальником Четырнадцатого стал.