Рождение Контролера - Юрий Никитин

– Постараемся догнать?

– Вряд ли успеем, – сказал я, – ну а вдруг… Поломка может изменить все у него, как и у нас. Упадет дерево на дорогу в узком месте… Камни скатятся с горы, все-таки часть пути по горам… Да и он улетит не на край света. Скорость этого вертолета сто сорок километров в час, а дальность двести пятьдесят километров.

– Это немало, – сказала Ингрид.

– Вряд ли он попрет на все сто сорок, – сказал я, – рискуя истратить весь бензин в дороге. Это для коротких перелетов. Посмотрим, куда он… направился…

Все это время я просматривал записи диспетчерских служб, отслеживая путь вертолета до самой его посадки:

– Все верно, держи путь на Эль-Кеф!.. Через полторы мили налево, там хорошая дорога. Гони!

– Есть, – ответил Куцардис.

Ингрид спросила:

– А там?

– Посмотрим на месте, – ответил я. – Или хочешь, чтобы сразу указал здание, где будут пить кофе?

– Хочу, – ответила Ингрид, вызвав напряженные улыбки Челубея и даже Левченко, только Куцардис не оглядывался, а Затопек морщится, когда не видит, что на него смотрим. – А потом скажешь?

– Если будет след, – ответил я. – Не отвлекайся, Ингрид. Ты слишком напряжена. Подумай о чем-нибудь необычном для тебя… Например, о жизни на Марсе или женских платьях.

Кто-то за спиной тихонько хохотнул, еще не представляют эту валькирию в женском платье.

– Хотя весь Тунис по населению меньше Москвы, – сказал я, – но здесь двадцать девять аэропортов. Хотя, думаю, террористы направятся либо в Энфиду, либо в Тунис-Карфаген…

Ингрид оглянулась.

– Они что, – спросила она с недоверием, – еще охрану оставляли?.. Так далеко?

– Хуже, – ответил я.

– Что, – спросила она, – тоже заметил?.. Какой-то ты замечательный… ах-ха, профессор… Что-то ты с каждым выстрелом все профессорее и профессорее… А что хуже?

– То не охрана, – пояснил я, – это жизнь… То, что в Тунисе называется нормальной жизнью. Стране не повезло, развивалась бурно и счастливо, а что оказалась на пути в Европу, было только к лучшему… но не сейчас. Здесь боевики готовятся к наступлению, пытаются договориться об общем командовании или хотя бы совместных действиях… ну, скоординированных, а перепуганные беженцы наводнили страну и стараются перебраться через море в Италию.

– Из Туниса ближе всего, – подтвердил Куцардис.

– Из Марокко ближе, – уточнил Челубей. – Всего лишь перемахнуть Гибралтар…

– Испанцы еще завоевание маврами помнят, – сказал Куцардис. – Такую стену установили, танками не прошибешь!.. А на ней пулеметы с автоматической стрельбой по любой цели, как только та оказывается на их территории… Нет, только Тунис.

– Если не считать сухопутные пути из Турции, – уточнил Челубей. – Но там не так романтично. А вот морем, да… Красиво.

– И утопнуть можно, – досказал Левченко. – Романтика!

Ингрид их почти не слушала, проверила автомат, выдернула из кобуры пистолет и засунула снова, не только мужчины успокаиваются, пощупав личное оружие.

Челубей начал горланить песню, ни на что не обращая внимания… или делая вид, что не обращает.

Куцардис ведет автомобиль на хорошей скорости, но у наших преследователей то ли мотор помощнее, то ли колеса позволяют без особого ущерба прыгать по камням, но расстояние очень медленно, но все же сокращается.

Затопек, поглядывая на наши лица, чуть приподнялся над бортом, лицо стало встревоженным, второй пыльный след заметить легко, повернулся ко мне.

– Это за нами?

– Похоже, – ответил я. – Наверное, через их территорию проехали, не заплатив.

– Кто они?

– Махновцы, – ответил я. – Или банда козака Пильгуя. Или еще какая шайка… Сейчас Тунис хоть и не Руина, но махновщина еще та…

– Дадим бой? – спросил он. – Я могу и одной рукой даже из автомата.

Челубей перестал горланить, сказал бодро:

– Веселые парни! Отставать не собираются!

– Дураки, – сказал я. – Видят же, у нас только одна женщина. Или решили, что везем алмазы?.. В самом деле романтики.

Куцардис сказал ревниво:

– Машину отнимут и велят идти пешком. А я ее уже люблю.

– Ага, – возразил Левченко. – Всего лишь отнимут машину? У иноверцев?.. В городах хоть делают вид, что властям подчиняются, а здесь хозяева полные… Что скажете, профессор?

Я ответил равнодушно:

– Если им здесь законы не писаны, то не писаны и нам.

Он оглянулся – пыльный след от автомобиля преследователей еще далеко, поинтересовался:

– А чем вирус так опасен?.. Насколько я помню, вся эта паника насчет птичьего гриппа, свиного, утиного насморка… все оказалось ерундой?

– Честерберг сказал, – напомнил я, – что они вывели бинарный вирус. Как бы вам объяснить… Туберкулез и СПИД – неприятно, но не смертельно, но если человек подцепит то и другое, он склеит ласты очень быстро, и ничто его не спасет. Теперь представьте себе, что этот вирус распространяется при обычном чихе. В метро, на остановке, в зале кинотеатра. Но не это самое страшное!

– Профессор?

– Другие тоже начинают чихать, – сказал я. – Всего лишь! Уже сотни тысяч чихают, миллионы… Ерунда, верно? Но тут инкубационный период заканчивается, вирус обретает смертельную форму и… убивает своего носителя, которого до этого заставлял всего лишь распространять себя. Убивает за несколько часов.

Куцардис как эрудит сказал важно:

– После распада СССР на полигоне в Аральском море было брошено двести тонн боевого штамма сибирской язвы. Хорошо, потом все сожгли штатовцы. Двести тонн!.. Чтобы уничтожить всю Америку, хватило бы и ста тонн. С каким облегчением они сжигали эту гадость! И как ликовали, что мы им позволили…

Левченко хмыкнул.

– Еще бы! В прессе было о чудике, что рассылал по почте штамм сибирской язвы. В Штатах в одно здание принесли конверт с этой мерзостью, так там несколько лет все деактивировали, чистили и обеззараживали, ухлопали четыреста пятьдесят миллионов долларов! На один только дом, здорово?

Глава 12

Левченко перебрался на сиденье рядом с Куцардисом, принял у него из рук баранку. Челубей уже вытащил из чехла снайперскую ХМ8, что пришла на замену беспорочно отслужившему в армии целых 40 лет семейству М16/М4.

Куцардис ревниво выхватил у него свою красотку, лицо стало таким счастливым, как если бы он в рукопашной перебил всех террористов на свете.

Я смотрел, как он любовно готовил ее к выстрелу. В ХМ8 выпустили четыре основных варианта – базовый карабин, компактный карабин, снайперская винтовка и ручной пулемет, не говоря о десятке промежуточных. Везде можно одиночными и автоматическими, скорострельность 700–825 выстрелов в минуту, а убойная мощь такова, что пробивает любой бронежилет. Правда, эти тунисские казаки даже не слышали о такой смешной и позорящей мужчин вещи, как бронежилеты, героям жизнь не дорога.