Диктатор (СИ) - Крейдун Мила

Чертовски нравилось, чёрт подери, заботиться об этой женщине! Быть с ней! Даже если это фарс, лишь иллюзия… Он всё это понимал, но ничего не мог с собой поделать.

- Ты мой гость, - заговорила она, пребывая в задумчивости всю дорогу от кассы до машины. – Это, если не учесть тот факт, что помимо этого ты являешься и моим телохранителем, - добавила она, усмехнувшись. – Это неправильно, что ты заплатил.

- А я думал, что я твой муж, - улыбнулся Астахов, пытаясь уйти от спора на эту тему.

- Ты сам всё прекрасно понимаешь, - серьёзно посмотрела она на него, пока он ставил пакеты в багажник.

- Да, - согласился он. – И ситуация у нас достаточно нестандартная. Кроме того, я ем втрое больше тебя.

Она явно собиралась спорить дальше, но её внимание привлекло что-то позади него. Макс среагировал молниеносно, обернувшись и задвинув её себе за спину. Напрасно.

Как минимум физической угрозы то, что она увидела, ей не несло.

Глава 54. Конец

 Милена, как зачарованная, направлялась к газетному киоску.

- «Комсомольскую правду», пожалуйста, - достала она из кошелька первую попавшуюся купюру и положила на монетницу.

Мелькнула костлявая рука и купюра исчезла, словно испарившись в руках виртуозного фокусника.

На её место легла газета.

Золотарёва взяла её и пошла прочь от киоска, заторможенно бегая глазами по заголовку, фото и тексту статьи на первой полосе.

«Неформальная царица оказалась пустышкой! - кричал заголовок над фото с Владом, который нежно обнимал сияющую от счастья Ангелину. – Как сообщают достоверные источники, - в который раз бегали её глаза по строкам, - история президента с некой Миленой Золотарёвой закончилась тогда, когда Владислав Анатольевич получил желаемое от деревенской простушки… Медведь заметил, что давно не встречал подобной стойкости и был заинтригован и, возможно, даже увлечён, но теперь всё в прошлом… Единственная женщина, которая действительно достойна его внимания, - заявил президент, – это его личная помощница, которая уже давно стала для него намного большим. Цитата: «Теперь я это осознал…».

- Женщина, сдача! – кричала ей вслед бабулька предсмертного возраста, почти вытащив морщинистое ссохшееся лицо в крохотное окошко ларька.

Милена обернулась, но взгляд её был совершенно отсутствующим. Словно она вообще не понимает, что происходит.

- Тьфу, - демонстративно плюнула старушка и вновь скрылась в недрах крошечного киоска, когда и после третьего окрика: «Сдача» безумная даже не пошевелилась.

- Всё в порядке? – спросил стоящий рядом телохранитель. – Ты же понимаешь, что это сделано умышленно, чтобы отвести от тебя внимание? Я доложил ему вчера о нашем неудачном визите к мэру. Фото и статью сляпали ночью, поставив рядом с ним первого, кто доступен двадцать четыре часа  в сутки.

- Ага, - машинально отозвалась Милена и отправилась к машине.

Ей не казалось всё это таким уж случайным. Влад знал об их «волшебных» взаимоотношениях с Ангелиной. Её не покидало ощущение, что он сделал это специально.

«Зачем? - не давала покоя шокирующая мысль. – Зачем он умышленно причинил мне боль?».

- Есть какой-то ресторан поблизости? – спросил Макс.

- Да, дальше по улице, - безразлично отозвалась Золотарёва, всё с тем же отсутствующим выражением. Словно здесь была лишь физическая оболочка, машинально реагирующая на окружающий мир.

- А ты что будешь? – спросил он её, сделав заказ официанту, когда они оказались за столиком.

Милена моргнула. Словно только сейчас поняла, что они уже в ресторане.

- Не знаю, - рассеяно отозвалась она. – Салат. Овощной. Любой.

Макс наблюдал за тем, как бессмысленно она ковыряет ингредиенты принесённого ей «блюда», и не знал, что ещё может сделать, чтобы привести её в чувство.

В местном «бутике», где он прибарахлился, она покорно сидела с таким же отсутствующим видом, не видя ничего вокруг. Это пугало его гораздо больше, нежели бы она ревела и истерила, как любая баба.

Когда они вернулись в квартиру, она ушла в спальню и больше оттуда не вышла.

Он заглядывал пару раз. Она просто лежала, глядя в одну точку, временами теребя пододеяльник.

В тишине глубокой ночи ему казалось, что он слышит даже её дыхание, что уж говорить о шорохе простыней и гудках по ту сторону связи.

Она кому-то звонила.

«Да», - узнал он голос Медведя.

- Зачем ты это сделал?

Макс часто наблюдал за ними в последнее время. Его поражало то, как, порою, президент с любовницей понимали друг друга без лишних слов.

«Чтобы ваша легенда звучала убедительнее, - ответил диктатор. – Или не имела значения, если провалится, - добавил он».

- Я не об этом, - произнесла она.

Медведев ответил не сразу.

«Чтобы тебе было легче».

- О чём ты?

«Астахов сможет сделать тебя счастливой».

- А ты нет?

«Нет».

- Почему?

Тяжёлый вздох. Макс почти видел перед внутренним взором, как Медведь устало потёр переносицу.

«Я не создан для семейной жизни».

- Я и не смогу никому подарить семью, - не отступала она.

«Семья не определяется наличием детей, Мили».

- А чем?

«Единством».

Они помолчали какое-то время.

«Я много думал об этом, - вновь заговорил Медведь. – Чертовски много, Сокровище. И я бы хотел. Если бы мог. Ты единственная женщина, с которой бы я хотел создать нечто нормальное».

- Но? – услышала она между строк.

«Ты сама говорила, что не встречала ранее таких, как я».

- Да, - согласилась она.

«Я – нечто за рамками нормальности. Нечто большее».

Милена усмехнулась.

- Как скромно.

«Это правда. Мне никогда не будет достаточно того, что всем остальным. Я рождён править. Я не могу без этого. Не могу просто сутками сидеть у камина, или на крыльце, снова и снова, каждое чертовое утро и вечер встречая рассвет и закат. Вообще не могу просто сидеть. Где-либо. Без действий».

Милена знала, что это правда.

«Я боюсь, что даже если попробую, в конце концов, возненавижу тебя, - продолжил диктатор, добивая. Правдой. – Что я пожертвовал всем ради тебя. Что ты лишила меня этого, - поправился он. – Но я желаю тебе счастья, - добавил он».

Золотарёва вновь усмехнулась.

- Ты просто отдаёшь меня? – спросила она, похоже, отказываясь в это верить. – Это конец?

- Да, - уверенно ответил один из самых могущественных людей на планете.

- Я не вещь, - зло произнесла Милена и явно сбросила вызов, судя по звукам.

Слёз Макс так и не услышал.

Глава 55. Защитник

 Милена не могла уснуть, снова и снова прокручивая в уме полуночный разговор, пытаясь понять, осознать, принять и набраться сил жить дальше.

Она бросила взгляд на окно. Комнату уже давно залил солнечный свет. По ощущениям было часов десять утра. Она взяла в руки телефон.

10:15

Золотарёва поднялась и поплелась в душ. Что толку лежать? Это ничего не изменит. Она уже всё это проходила. Гораздо хуже.

«Хорошо, что сейчас лето», - подумала она, облокотившись о косяк спальни.  Ей всегда было легче справиться с чем угодно среди зелени, на свежем воздухе.

Её взгляд скользил по спящему, лежавшему на животе, обнажённому по пояс мужчине. Он ещё спал.

Красив. Это она и ему говорила. Немного перекачан на её вкус, но это неважно. Мужчины старше Золотарёвой на двадцать лет тоже никогда не были в её вкусе.

Между нею и Максом больше не было той неприязни, что была ранее. Враждебности. Он, вроде, даже изменился. Появилась благодарность, когда он спас ей жизнь. Признательность. Готовность телохранителя отдать за неё жизнь потрясла, на время дезориентировав, но в груди ничего не ёкало и не замирало.

«Интересно, а он знает, что стал «счастливым» обладателем «щедрого» дара от самого диктатора? – усмехнувшись, подумала Милена. – Получил б/у бабу из-под самого Медведя? Его, наверняка, тоже не спросили. Все мы лишь Его фигурки на шахматной доске», - печально закончила она, оторвавшись от косяка и направившись в ванную.