Тело в плюще - Кэтрин Пейдж

— Со мной ничего, а вот что с тобой? — бросила она резко и, похоже, исчерпав остаток сил, откинулась на спинку кресла.

Фейт решила, что пора проявить инициативу, хотя Мэгги справлялась с привычными обязанностями совсем не плохо.

— Я сейчас переоденусь, а потом приготовлю суп и сэндвичи. Нам всем нужно подкрепиться. И кофе сварю.

— Только не оставляйте продукты без присмотра. Готовьте все сразу, — посоветовала Феб.

Фейт вскинула бровь, но тут же кивнула — предостережение не лишнее.

— Брента вы не нашли, а как насчет Крис и Рэчел? — спросила Мэгги.

Сама не зная, почему, Фейт предпочла ответить отрицательно, частично оправдавшись перед собой тем, что Рэчел она действительно не видела — только ее гитару.

Прежде чем подниматься наверх, Фейт спустилась в буфетную и проверила контейнер с мукой. Ключи лежали на месте, в пакете. Она отряхнула пакет от муки и положила его в карман, после чего задвинула контейнер под полку. Вернувшись в комнату, Фейт поспешно переоделась и, выходя, с тоской посмотрела на роскошную ванну. Ладно, вот все закончится, и залягу на час в ванну, а потом спать. Но это только в Эйлфорде. Утешив себя таким обещанием, она направилась в комнату Элейн, расположенную в другом конце коридора. Что было на том листке, который спрятала хозяйка, когда Фейт пришла к ней с известием о смерти Бобби Долан? Романы на отрывных листках не пишут. Бумага была белая, а сам листок напоминал тот, на котором хозяйка написала для нее инструкции.

Открыв и закрыв за собой дверь, Фейт прошла к письменному столу. На нем не было ничего, кроме ежедневника, карандашей и маленького блокнота. В единственном ящике стола обнаружилась писчая бумага разных сортов, адресная книга, марки, но ничего примечательного. На дальнейшие поиски времени уже не оставалось. Фейт задвинула ящик и шагнула к двери, но тут же вернулась и подняла ежедневник. Под ним лежали три листа. Два были письмами — одно агенту, с жалобой на задержку с выплатой и советом незамедлительно связаться с издателем, другое некоей Кей Лайн, с благодарностью за помощь и предоставленную информацию. Судя по тону письма, доброжелательному и даже льстивому, Элейн относилась к Кей с уважением и восхищалась ее исследованиями. Но внимание Фейт привлек третий листок. Именно его она видела в то утро, хотя и мельком. Список имен под номерами от 1 до 9. В списке значились все, включая Брента и саму Фейт. Но еще больше ее потрясло то, что имена Брента, Бобби и Гвен были перечеркнуты. Трое погибших. Три имени, три разбитые вазы. Фейт почувствовала, как по спине пробежал холодок. Нет ничего легче, как спуститься по своей, отдельной лестнице и опрокинуть цветы. Зачем? Чтобы нагнать страху на остальных, живых? И сколько им еще отведено времени? Что это? Месть? Не зная, кто убил сестру, не вознамерилась ли Элейн уничтожить всех подозреваемых? А ее странное поведение в гостиной? Это близкое к трансу состояние? Может быть, она и впрямь сумасшедшая?

Положив листы на место, Фейт выскользнула из комнаты и заперла за собой дверь. Впереди еще одна ночь. Держаться поближе друг к другу и не оставаться наедине с Элейн. Или присоединиться к Крис? Заманчивый вариант, но ее исчезновение вызовет подозрения у Элейн, и она может отправиться на их поиски. Сюжет заворачивался подстать романам Бишоп. Зная остров лучше всех, Элейн найдет их без особого труда. Нет, лучше не подавать виду и вести себя нормально, так, словно ничего не случилось. Нормально! Она едва не рассмеялась.

Но при чем тут Брент Джастис? Почему его-то «вычеркнули»? Вероятнее всего, он стал свидетелем убийства Бобби Долан. Если бы Элейн отослала его с острова, то не стала бы вносить в список. Список, напомнила себе Фейт, который хозяйка составила еще до того, как ей сообщили о смерти Бобби.

— Кто будет суп? Горячий. Я приготовила суп-пюре из моллюсков, но если кто-то предпочитает с горошком, могу сделать и его. — Фейт поставила на стеклянный столик поднос с супом, теплым хлебом и сыром.

— Меня вполне устроит и этот, — отозвалась Элейн, не делая ни малейших попыток подняться из кресла. Остальные тоже остались на месте.

— Сварю кофе, — сказала Фейт. — Торт, полагаю, никто не хочет? Пелэмский шоколадный. Я испекла его утром.

— Торт, простоявший целый день на столе? — Феб покачала головой. — Нет, спасибо.

— Перестань, — усмехнулась Мэгги. — Думаешь, кто-то из нас расхаживает по дому со шприцем и накачивает цианидом булочки? Лично я от кусочка не откажусь. — Мысленно отметив Мэгги «пятеркой» за смелость, Фейт спустилась в кухню.

Восемь вечера, а кажется уже два ночи. Фейт, хотя и не проголодалась, съела тарелку супа, немного хлеба и сыра и налила вторую чашку кофе. Феб выпила кофе и снова взялась за вязание. Как и остальные, она почти не разговаривала. Мэгги, съев супа, демонстративно взяла большой кусок торта и, попробовав, объявила его точной копией ее любимого пелэмского. Элейн не поднималась из кресла и почти не шевелилась. Фейт растопила камин и время от времени подбрасывала поленья, беря их из аккуратной стопки сбоку от камина.

Люси еще до обеда взяла с полки книгу Нэнси Митфорд «Любовь холодном климате» и полностью погрузилась в чтение. Она удовольствовалась супом и теперь потягивала кофе.

— Итак, — деловито заговорила Мэгги. — Как распределимся? И во сколько начнем? — Она принесла из комнаты пухлый портфель и, судя по серьезному выражению лица, изучала какие-то документы, вероятно, имеющие отношение к колледжу. Интересно, подумала Фейт, что будет теперь с теми пожертвованиями, на которые так рассчитывают в Пелэме.

— По-моему, еще немного рано, — заметила Люси, отрываясь от книги. — Давайте начнем в десять. Сделаем две трехчасовые смены и одну двухчасовую. Если туман рассеется, в шесть будет уже светло. Может, даже раньше. Миссис Фэйрчайлд, поскольку она в смене одна, пусть выберет любую.

Мэгги кивнула. Феб и Элейн никак не отреагировали — обе, похоже, думали о чем-то своем. Феб, скорее всего, о песике, для которого вязала жилетку. А вот Элейн…

— Феб? Элейн? Ваше мнение? — резко спросила Мэгги.

— Решайте, как хотите, я со всем согласна, — равнодушно ответила Феб.

— Я тоже, — подала вдруг голос Элейн и, поднявшись из кресла, направилась к лестнице.

— Эй, ты куда? Подожди-ка! — крикнула Люси. — Мы же договорились, что из гостиной никто не выходит.

Хозяйка обернулась.

— Мне всего нужно взять пару таблеток тайленола. Можешь сходить со мной, если хочешь. Оружия в медицинском шкафчике, если ты думаешь об этом, у меня нет.

Шприцы с цианидом, оружие в медицинском шкафчике. Ситуация настолько вышла из-под контроля, что Фейт даже не смогла найти для нее подходящей метафоры.

— У меня есть тайленол, — вмешалась она. — В кухне.

Элейн вернулась в кресло.

— Вот и хорошо, подниматься не нужно.

Фейт принесла таблетки и стакан воды из-под крана. Хочет чего-то другого, пусть попросит. Просить Элейн не стала и, проглотив, не морщась, таблетку, снова откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

— Ну вот, теперь мы знаем, кого не надо ставить на первую вахту, — пожала плечами Феб.

Элейн открыла один глаз.

— Ты так в этом уверена?

В десять часов Люси и Феб заняли позиции, наиболее, с точки зрения Мэгги, пригодные для наблюдения в разных концах гостиной. Фейт убрала со стола и помыла посуду, потом принесла свежий кофе, фрукты, крекеры, сыр и булочки и подошла к книжному шкафу. Спать не хотелось, но ею овладела жуткая усталость. Чуть раньше, готовя кофе, она вышла на крыльцо и с радостью обнаружила на ночном небе несколько ярких звездочек. Где-то далеко, но под этим же небом спали Том, Бен и Эмми. Впрочем, Том, наверно, не спал, а смотрел в небо. Она обхватила себя руками, представляя, что обнимает всех троих, и почувствовала, как сильно любит каждого. Фейт знала, сила любви проведет ее через эту ночь, как проводила уже через многие другие.

Она выбрала последнюю вахту, рассчитывая поднять флаг с первыми лучами солнца. Но до утра оставалось еще несколько часов.

— Мы не сможем уснуть при таком освещении, — проворчала Мэгги. — Давайте хотя бы выключим верхний свет.

— Не пойдет, — заупрямилась Феб. — Сделай повязку на глаза. Миссис Фэйрчайлд найдет для тебя посудное полотенце или что-нибудь еще.

— Послушай, Феб, Мэгги права, — сказала Люси. — Погасим хотя бы верхний.

Компромисса удалось достичь, и Феб лично сопроводила Люси и Мэгги к каждому выключателю. Элейн либо спала, либо успешно это имитировала. С той минуты, как Фейт дала ей тайленол, хозяйка не шевельнулась.

Комната погрузилась в полутьму, и Фейт отложила «Гордость и предубеждение». Джейн Остин всегда была ее убежищем в любую бурю — при гриппе, бессоннице, в палате ожидания.

В час ночи вахта сменилась. Мэгги разбудила Элейн и попросила Фейт дать им обеим кофе. Никому другому раздачу этого напитка не доверяли. Феб устроилась в кресле хозяйки у камина, а Люси растянулась на диване, повернутом в сторону веранды — подальше от всех остальных.