Путь к сердцу - Аманди Хоуп
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выбравшись на поверхность, распрощалась с другом и первым делом отправилась воплощать свой замысел. Для этого перебралась через мост в рабочий район. Зашла в швейную мастерскую, здесь шили одежду для рабочего люда, крепкую и добротную. То, что мне нужно. Заказала десять тёплых курточек, приблизительно трёх размеров. И десяток тёплых штанов. На шапки и перчатки мне даже сделали скидку, как оптовому покупателю. Затем завернула в обувную мастерскую, где по такому же принципу заказала тёплую обувь для мальчишек.
Закончив с делами, осталась очень довольна, теперь Шкет не отвертится, я таки его перехитрила. А не надо спорить с женщиной, она всё равно сделает по-своему.
Вернувшись в гостиницу, первым делом закрылась на ключ и принялась рассматривать украденные драгоценности, разложив их на кровати.
При свете свечи они приобретали таинственный и неземной отблеск. Довольно перебирала между пальцами тонкие нити золотых цепочек, ласкала нежно камешки. Перемеряла все украшения, придумывая, под какое платье можно было бы одеть каждое. Работы оказались просто чудесными. Я даже знаю, чьих рук. Такую красоту совсем не хотелось продавать на черном рынке, а переделывать тем более. Выжду какое-то время, и сама буду носить. А что? Ведь всё делалось на заказ, значит, заказчик ещё не видел сделанную ему вещь. Узнать эти драгоценности может только продавец и ювелир их изготовивший. Дядюшка Фейт меня никогда не подведёт, а продавец — птица слишком низкого полёта, вряд ли на балах появляется.
Конечно, можно нечаянно нарваться на слишком внимательную заказчицу, которая может узнать свой эскиз. Но я ведь удачливая.
Ненароком вспомнился герцог и его странное послание. Вынула из потайного кармана на платье конверт (да, я всё это время таскала его с собой), и разложила среди украшений. Видел бы Его Сиятельство, в какое соседство попало его письмо, желчью бы изошёл. Улыбнулась довольно, вроде бы и не месть, а приятно. Для полноты эффекта ещё и завернула в листок колье с бриллиантами, поднимая себе таким своеобразным способом настроение.
Вдоволь наигравшись, сложила всё на места и принялась вновь собираться в дорогу. До встречи с Его Сиятельством ещё целая неделя, которую я проведу в кругу семьи, леча израненную встречами с ним душу.
Отдохну хорошо, а там, на свежую голову, подумаю, как поступить.
Гостиницу я покинула рано утром, в самом лучшем состоянии духа. Предвкушая скорую встречу с родными.
Подъезжая к дому, радостно рассматривала белые долины и холмы, леса, покрытые снегом. Даже воздух здесь был свежий и целительный. Не сравнить даже с загородным особняком виконта.
У порога меня встретила взволнованная Хеттер. Она уже разожгла печь и готовила завтрак и, завидев подъезжающую карету в окошко, выбежала на крыльцо. Обнявшись с кухаркой, поцеловав в щёку вышедшего навстречу Роджера и пожав руку Морису, не раздеваясь, побежала наверх, к моей девочке.
Соули ещё спала, я присела у кроватки, с щенячьей радостью глядя на доченьку. Проснулась Кет и со слезами кинулась обниматься. Под всхлипывания экономки открыла глазки и Соули. Схватила её на ручки и прижала к себе. Малышка первое время сонно моргала, ничего не понимая, но, когда разобрала кто её так нагло тискает, обняла меня своими маленькими ручонками. Я чуть не расплакалась. Моё маленькое счастье со мной, что ещё нужно?!
Граф тоже обрадовался моему приезду, как добрый дедушка, погладил по головке и поцеловал в лобик.
В первый день мы закатили праздничный обед, собрав всех за одним столом. Такого шума и гама, по словам милорда, этот дом давно не слышал.
Это были самые чудесные дни, я проделала всё, о чем мечтала. Мы катались на санях, строили крепости и снеговиков, играли в снежные бои. А вечерами сидя у камина, я читала графу с Соули сказки, под которые они оба засыпали.
Хеттер каждый день готовила самые любимые мои блюда, Кет ни разу даже не пожурила, а только радовалась, тайком утирая слёзы умиления.
Казалось, сам дом ожил, радуясь нашему маленькому семейному счастью.
— Ты приносишь в дом праздник, — как-то тихо сказал мне дедушка Чарльз, передавая экономке заснувшую у него на руках, когда мы в очередной раз читали сказки, Соули. Кет понесла девочку наверх в кроватку.
— Просто мы давно не виделись, вот и радуемся друг другу, — ответила смутившись.
— Нет, — возразил он. — Это в твоём характере — делать людей счастливыми. Делать их лучше, чем они есть на самом деле, потому что ты о каждом думаешь хорошее, и люди стараются соответствовать.
— Да ну, — отмахнулась я, перелистывая страницу книги и делая вид, что ею увлечена. Уж очень неловко я себя чувствовала от его похвал.
— Правда, правда, — продолжил он, не давая мне уйти от темы. — Вот я, старый ворчун и брюзга, а рядом с тобой становлюсь добрейшим дедулей.
— Вы и есть добрейший дедуля! — рассмеялась на это.
— Я? — он крякнул неопределённо. — Ты не знала меня совсем, я был раньше жутким скрягой, пакостником и невероятно злобным старикашкой.
Даже приподнялась от возмущения, собираясь протестовать.
— Не перебивай, — сделал он предупреждающий жест, когда я попыталась возразить. — Думаешь, почему меня хотела отравить моя же экономка. Сначала она была очень даже приличной женщиной, только я так отравлял ей жизнь, что бедняжке не оставалось ничего иного, как отравить меня, и я её за это не сужу.
— Вам много досталось, — произнесла я в оправдание.
— Так же, как и всем, — отрезал он. — Ты вот сиротой осталась в таком юном возрасте и успела разного повидать, но осталась светлой и доброй девочкой.
— Ох, Вы меня не знаете, — улыбнулась печально, уж больно мне не нравился этот разговор. Не только потому, что он меня смущал, а ещё и потому, что не могла понять, к чему граф ведёт.
Но он опять перебил:
— Я слишком стар, чтобы любезничать, потому послушай меня девочка, — он приосанился и тяжело вздохнул. — Не знаю, кто тебя обидел и чем, да только не надо тебе больше возвращаться в город.
Я замерла, потупив глазки, слишком тяжёлым становился разговор.
— Ты оттуда вернулась уставшая, измученная, тени под глазами. И даже когда смеёшься и радуешься, чувствуется в тебе боль, словно червячок изнутри тебя гложет.
Он замолчал, а я не знала, что ответить. Граф прав, мне не стоит возвращаться. Вот только я не знаю, как жить, если не
