Тринадцатый сын Сатаны - Николай Стародымов

— Тяжело, неудобно, непрактично, — прокомментировал Владимир. — А мясорубка закреплена стационарно… Зачем? — он поднял голову и в первый раз улыбнулся, глядя на Максимчука. — Здорово, что ты это заметил.

Похвала, как известно, приятна всем, даже самым независимым домашним животным.

— Вот только куда фарш подевался? — с некоторой ревностью напомнил Ашот.

В самом деле, ведь они тут были вместе, вместе все видели — а заметил несуразность Максимчук. У него, конечно, опыт, да только ведь не опытом единым…

В этот миг сзади раздался какой-то новый звук. Все дружно обернулись на него. И успели только заметить, как быстро и аккуратно закрывается дверь холодильной камеры. В следующий момент погас свет. А потом едва слышно защелкнулся наружный запор.

Это было до такой степени неожиданно, что в первый момент никто не сообразил, насколько серьезным враз стало их положение.

— Ну вот мы в «Хопре», — неожиданно пошутил Соколов.

— Эй, что за шутки? — крикнул Ашот.

Голос вязко погас в обледенелом помещении.

— У кого оружие есть?

— У меня пистолет, — отозвался Владимир. — Да что толку? Тут дверь стальная с утеплителем. Натуральный пулеулавливатель. Ее из автомата прошибешь, а пистолет не справится.

Холод продирал. Первым почувствовал, что его начинает колотить дрожь, южанин Ашот.

— Мы так долго не выдержим, — сообщил он. — Надо что-то делать.

Не отвечая, Владимир на ощупь пробрался к двери и начал колотить по ней рукояткой пистолета. Однако звук получался глухой. Было очевидно, что он не в силах проникнуть сквозь стены.

— Но где же наши? Неужели никто не заметил, что мы исчезли?

— Каждый занят своим делом, — прекратив попытки достучаться, отозвался Соколов. — Никто не знает, где мы и что делаем.

— А этот, твой архаровец, который видел, что мы пошли сюда?

— У него пост. Пока он не заподозрит, что с нами что-то стряслось, он будет стоять на месте.

— Истукан, — проворчал Вадим.

— Исполнительный боец, которому поручен пост, — Максимчук посчитал необходимым снять необоснованные обвинения. — Дело не в том. Кто нас запер?

— Какая разница? — лязгая зубами, попытался ответить Ашот. — Главное, что заперли.

— Не совсем. Нас запер тот же человек, который убрал фарш. Следовательно, тут есть еще один вход в коридор, мимо бойца.

— Электрощит, — вспомнил Ашот.

— Точно, — оценил догадку Александр. — Гляди-ка, значит, у тебя мозги еще не промерзли…

Айвазян невольно нервно хохотнул:

— Ничего, недолго уже осталось.

— Но что нам это дает? — даже в темноте было слышно, что Соколов усмехнулся. — Единственное: теперь мы хоть примерно знаем, каким образом нас заморозили. Однако если мы срочно отсюда не выберемся, очень скоро это перестанет нас волновать.

— Слышь… Как тебя… Извини, забыл, — окликнул Максимчук.

— Это еще имеет значение?.. Ну, Володя.

— Так вот, ну-Володя, ты прав, нужно срочно искать выход… Скажи, если вдруг в этом заведении погаснет свет, что станут делать твои архаровцы?

— Все как положено, — не понимая, куда клонит собеседник, отозвался Волосок. — Усилить бдительность. Включить фонари — у каждого бойца имеется. Перекрыть входы-выходы. Проверить, все ли на месте. Найти командира. Действовать по его команде.

— Отлично. Значит, нужно попросту организовать короткое замыкание. Тот твой истукан наверху вспомнит, что мы пошли вниз…

— Ну у тебя и голова!..

— Просто я не так замерз как вы, — справедливости ради внес ясность Александр.

— Это почему же?

— Так я же коньячку сегодня славненько попил с моей Валюшкой, чем и в будущем собираюсь позаниматься неоднократно… Лучше бы, черт меня и всех нас побери, я у нее же и остался, чем с вами тут по холодильникам шарахаться… У кого есть запальничка?

— Хохол хренов, — простучал зубами Ашот. — По-русски не можешь говорить?

— Уж чья бы корова мычала… — в тон откликнулся Максимчук.

В трепетном свете огня зажигалки, дрожащей в коченеющих пальцах, никак не могли отыскать какой-нибудь электрический провод.

— Ну ее на хрен! — с трудом выдавил из себя тоже начавший замерзать Максимчук. — Лампочку замкнем! Вадька, лезь мне на плечи! Ты самый длинный, самый худой и самый молодой… Ребята помогите ему.

Вадима кое-как взгромоздили на плечи Максимчуку.

— Только быстрее, а то я уже концы отдаю, — простучал зубами Ашот.

— А сколько их у тебя? — хмыкнул Сашка.

Владимир нервно хохотнул.

— Не смеши, Вадима уроним… Ты чего там так долго?

— Лампочку не могу выкрутить…

Из трех осипших от холода глоток посыпался отборный мат.

— Разбей ее к едрене-фене!

Раздался хлопок, с тихим шелестом на пол посыпались осколки.

— А теперь замкни внутри контакты!

— Чем?

— Хреном своим! У тебя же нож в руке!

— А током не ударит?..

— Замыкай скорее!..

Когда Вадима спустили на пол, несколько мгновений все молчали.

— А вдруг не вырубило?

Ашоту никто не ответил. Все думали о том же.

— Но ведь тут света нет, — вдруг несмело проговорил Вадим. — Значит, патрон без напряжения! Замыкание не получилось…

Это было настолько очевидно, что Максимчук даже нервно хохотнул.

— Вот стая старых идиотов!.. Где выключатель мясорубки? Уж она-то точно запитана. Если только рубильник не вырубили…

Об этом не хотелось даже думать.

Отыскали выключатель. Владимир рукояткой пистолета разбил черную крохкую пластмассу. И прямо стволом полез в развороченное электрическое нутро. Там заметно мигнула желтая вспышка.

— А, черт!

Это воскликнул, отпрянув от стены, Соколов — похоже, его ударило-таки. Потом зависла полная тишина. Только слышно было, как кто-то дробно стучит зубами.

И вдруг — словно райская музыка раздалась. Послышался скрежет запора. Потом шелест открывающейся двери. И луч фонаря, бьющий прямо в глаза.

— Как вы тут оказались?..

Вопрос остался без ответа. Более того, спрашивающего дружным напором едва не сбили с ног. Вперед, вперед, к теплу!..

Только Максимчук приказал кому-то из открывших дверь «камуфлированных»:

— Никого не впускать и не выпускать! Где-то здесь кто-то прячется.

— Есть! — привычно отозвался боец.

…Зал был освещен фонариками с нескольких сторон. Все, в том числе и бармен, и девушки, и клиенты, лежали в центре, закинув руки за голову.

— Бармена давай сюда, — Максимчук чувствовал, что не в силах унять крупную дрожь — от холода и от нервного напряжения.

Это было грубейшим нарушением всех законов. Но…

— Бармен, ко мне! — рявкнул Соколов.

Тот подскочил с места.

— Водки! Четыре стакана! Быстро!

Словно по этой команде в зале вспыхнул свет. Кто-то нашел электрощит и включил выбитый тумблер.

Максимчук не стал дожидаться, пока стакан наполнится. Схватил его, махом проглотил обжигающую жидкость.

— Извините, ребята, что я вас обошел, — пояснил дрожащим друзьям. — Но только мне нужно сейчас поговорить наедине с этим Карабасом-Барабасом.

— Погоди, — попытался остановить его Соколов.

— Не положено, — поддержал друга детства Вострецов.

— Уж кто бы говорил, — оборвал его Сашка. И — Владимиру: — Вы, mes chers amis, люди официальные, а потому вам можно будет вменить в вину только то обстоятельство, что вы оставили меня наедине с преступником. Ну а с меня вообще взятки гладки: я человек частный, выпивший, к тому же сейчас, после попытки совершить на меня покушение, нахожусь в состоянии аффекта.

И подмигнул, чувствуя блаженство от разливающегося по организму тепла. На человека, пребывающего в состоянии аффекта, он никак не походил.

— Как, частный? — услышал он уже за спиной недоумевающий вопрос Соколова.

Но возвращаться не стал, только быстрее зашагал к задней двери.

Петруччо — Валентин — Костян — Седовласый

Чего ж это никто не звонит, а, етить твою налево? Опять все получится, как обычно — вечером, когда соберется теплая компашка, когда все придут, тогда и обрушится весь этот шквал звонков. Вот тогда всем потребуется порошок, да не просто потребуется, а потребуется незамедлительно. И вместо того, чтобы наслаждаться личной жизнью, нужно будет подниматься, куда-то идти, куда-то ехать, кому-то развозить пакетики…

Хорошо еще, что он, Петруччо, оптовик, а не розничник. Мелкий, конечно, оптовик, но все-таки оптовик. Тем, кто торгует в розницу, кто каждый день вынужден часами торчать где-нибудь в подземном переходе или околачиваться в Измайловском парке, вот тем куда тяжелее. Да и риску куда больше: могут и «менты» «замести», и конкуренты подлянку сделать, да и осатаневшие без дозы безденежные наркоманы напасть… А тут по крайней мере сидишь в тепле и сухости, как те ковбои Хаггис из рекламы, и едешь куда-то только в том случае, если твердо уверен, что это и в самом деле свой клиент. Риска при таком раскладе куда меньше. Во всяком случае, никто посторонний сюда позвонить не может.