Реванш Генерала Каппеля (СИ) - Романов Герман Иванович

Мысли скакали в голове, переходя от одного предмета на другой. Барон Врангель всегда отличался завидным здравомыслием и быстро ухватил в намеках Каппеля главную суть – не наступать, отсидеться за крымскими перешейками и кавказскими перевалами, если все-таки придется отдать коммунистам с боем Кубанскую область. Собраться с силами, с толком потратить сибирское золото, и дождаться, когда поляки нападут на красных. Ведь паны буквально бредят идеей воссоздания Речи Посполитой в границах полуторавековой давности, от Балтийского до Черного моря. Не могут не напасть, видя, что с «белым» движением практически покончено…

- Петр Николаевич, сводка от генерала Романовского!

Врангель очнулся от размышлений и тут поймал мелькнувшую в голове мысль, задумался на минуту и повернулся к вошедшему в кабинет своему бессменному начальнику штаба генералу Шатилову, что пока еще пребывал в должности помощника главнокомандующего ВСЮР.

- Я думаю, что вам, Павел Николаевич, следует принять на себя обязанности Ивана Павловича – он подал мне рапорт о переводе в Сибирскую армию. В военных кругах к нему относятся крайне неодобрительно, как вы знаете, а потому генералу Романовскому следует незамедлительно выехать в Иркутск. Так будет лучше…

Петр Николаевич решил, что вполне достойно обошелся со «злым гением» убитого главнокомандующего ВСЮР. А что касается генерала Деникина, то следует как-то отметить его память. Он немного подумал, и, приняв решение, негромко произнес:

- «Добровольцы» понесли тяжелые потери, а потому в полках всех дивизий свести батальоны в полнокровные роты, оставив в них сверхштатный офицерский кадр. В память погибшего главнокомандующего ВСЮР следует переформировать части, находящиеся в Черноморской губернии. Именовать их впредь - «Ударной генерала Деникина стрелковой бригадой».

Глава 3

Глава третья

29 марта – 2 апреля 1920 года

Красноярск

командующий 1-м Сибирским армейским корпусом

генерал-лейтенант Сахаров

- Вместо того чтобы политесы здесь разводить, надо было бы драться насмерть! Вот только не в силах продолжать войну, тут главнокомандующий целиком и полностью прав! Нет, но каковы мерзавцы! Создали свой «буфер» и уверены, что мы поверим в его «независимость»?! Тут «товарищи» серьезно ошиблись - сделать вид еще не значит принять их игру, и, как только мы потихоньку соберемся с силами...

- Такое произойдет не скоро, Вячеслав Константинович, слишком неустойчиво наше нынешнее положение, - Вологодский белоснежным платком начал протирать стекла очков, что всегда делал, когда испытывал душевное волнение. И закончил совсем тихим голосом:

- Впрочем, и большевики испытывают в Сибири ненадежную опору, иначе бы не завели игру в этот самый «буфер», и не согласились бы столь охотно на мои некоторые требования. Однако считаю, что подписанные договоренности на самом деле служат в нашу пользу. Особенно при провозглашении в будущем Российской Федерации.

- Вы имеете в виду те «белые» территории в России, где еще продолжается война? Заполярье и северный Кавказ с Крымом?

- Именно их, Вячеслав Константинович, и только их. Другие образования и затрагивать нам не стоит – они находятся либо под полным контролем стран Антанты, я имею в виду прибалтийские и закавказские псевдо-государства. Или вполне самодостаточны, получив по результатам Версальского договора независимость – это касается Польши и Финляндии. Хивинское ханство и Бухарский эмират, находившиеся под протекторатом империи принимать в расчеты уже не стоит.

- Почему?

- После ухода из Семиречья казаков Дутова и Анненкова вторжение туда красных войск неминуемо приведет к свержению правящих домов и созданию там большевиками каких-нибудь советских образований – в Москве умеют «выпекать» раз за разом «народные республики», я их насчитал три десятка. И у всех одна судьба – через какое-то время они неизбежно входят в состав РСФСР. И учтите, Вячеслав Константинович – на этих рубежах правительство господина Ульянова-Ленина не остановится. Они говорят о мировой революции, и это факт – советскую власть объявляли венгры, словаки и на некоторых германских землях в прошлом году.

- Войска Антанты затушили там революционный костер…

- А под пеплом тлеют угли – долго ли раздуть из них всепожирающее пламя?! Большевистское учение обретает массу сторонников благодаря своей простоте и видимой справедливости с равенством всех людей. Ведь после Великой войны гораздо больше обездоленных и озлобленных людей, чем самодостаточных и уверенных в своем благополучии. Полтора года тому назад я предупреждал членов Директории, потом Верховного Правителя, что наша война с большевиками может оказаться долгой, а то и бесплодной. И ее цели не понятны, вернее, не воспринимаются сибиряками. Хотя за свое благополучие мои земляки воевать будут яростно!

- Время показало вашу правоту, Петр Васильевич, - Сахаров усмехнулся, подумав, что даже он, оказавшись перед выбором – или большевики, или сибиряки – будучи русским патриотом, выбрал второй вариант. «Интернациональные» коммунисты с их доктринами и откровенным безбожием, у него, воспитанного на триединой формуле «за веру, царя и отечество», вызывали острое неприятие. И спросил, не удержавшись:

- Петр Васильевич, если говорить про нашу будущность в виде Российской Федерации, у меня возник вопрос – почему на переговорах с Эйхе вы жестко стояли на признании большевиками Российского Северного Края генерала Миллера, и прекращении там военных действий. И в то же время, мне показалось, что судьба ВСЮР вас совершенно не тронула…

- Владимир Оскарович мне сказал перед отъездом из Иркутска – будьте реалистами и потребуйте от них невозможного. После чего произошел торг – вы уж простите за столь неуместное слово. Большевики уступили нам с РСК, мы обещали не поддерживать ВСЮР генерала Врангеля. И скажу сразу – все, что смогли сделать, выполнили. Судя по всему, генерал Врангель принял план нашего главнокомандующего – продолжая с красными воевать, он признал «самостоятельность» казачества. Большевикам теперь предстоит сделать нелегкий выбор. А мы фактически спасли нашу власть в Заполярье от немедленного крушения и получили здесь некоторое время на передышку. Я считаю, что данные переговоры были важны для нас в первую очередь!

- Вы совершенно правы, уважаемый Петр Васильевич. По крайней мере, два-три месяца отсрочки у нас теперь есть, возможно, даже полгода при лучшем стечении обстоятельств. А то и год – на такой срок тоже можно рассчитывать, если они не начнут войну этим летом.

- Почему вы так решили?

- Зима у нас наступает уже осенью, в октябре выпадает первый снег, и могут ударить морозы. Воевать в таких условиях, конечно, возможно, однако слишком затруднительно. Тем более наши наблюдатели быстро заметят переброску красных дивизий сюда, к Енисею, и мы успеем предпринять необходимые меры к отражению наступления.

- Вам виднее, Вячеслав Константинович. Вы у нас генерал, как говорят – и карты в руки. Но никогда бы не думал, что приеду в родной город «иностранцем» и буду вести в нем дипломатические переговоры. Сказали бы об этом мне раньше – никогда бы не поверил в такое!

Генерал только пожал плечами в ответ – шесть лет назад, до войны с германцами, скажи ему кто о том, что ждет Россию, посмотрел бы на такого «провидца» как на умалишенного. А сейчас…

Сибирская армия все же дошла до Красноярска, сметая на пути немногочисленные красные заслоны, захватывая один за другим брошенные интервентами и русскими беженцами эшелоны. Разглядывая отбитое у большевиков имущество и вооружение, Сахаров, в который раз приходил к выводу, что истоки недавних поражений от коммунистов всецело лежат на вине «белого» командования и гражданского управления. Россия стремительно изменилась, новое будущее уже нельзя изменить в старое прошлое, тут Владимир Оскарович полностью прав, создавая пресловутую ДВР. Ее все уже открыто называли Сибирью, тем самым окончательно отделяя от территорий рухнувшей в небытие Российской империи, от которой отлетели осколки прежде великой державы – Польши, Финляндии, Грузии, Литвы и прочих других, список которых отнюдь не короткий, с десяток наберется. Сейчас к ним добавилась «буферная» ВСДР и ДВР, причем последнее название вряд ли приживется среди местного населения, уже заменявшего его Сибирью.