Олтаржевский - Ольга Никологорская

При всем уважении к разносторонности талантов Иосифа Виссарионовича, мы прекрасно понимаем, что он не был специалистом ни в области архитектуры, ни в области градостроительства. В современной литературе периодически появляются версии и предположения, которые приписывают Сталину авторство проектов здания Дворца Советов и даже… высотных домов в Москве. Мы не станем сейчас оценивать их достоверность, а будем исходить из общепризнанных фактов. Тем более что для подготовки таких крупных и значимых проектов, авторство которых приписывается Сталину, необходимы профессиональные знания и специфический профессиональный опыт. Ни того ни другого у «вождя народов» не было.

Скорее всего, Сталин мог оценить и действительно оценивал те или иные архитектурные проекты, высказывая предложения по их изменению или доработке. И, естественно, эти предложения становились обязательными для исполнения. Но все-таки специалистом в области создания архитектурных ансамблей городов он не был. Поэтому можно утверждать, что сама градостроительная идея создания в Москве системы башен-доминант все-таки, скорее всего, была подсказана ему кем-либо из профессиональных архитекторов. Сталин умел чувствовать интересные, смелые идеи, оценивать, часто на интуитивном уровне, их новизну, привлекательность и значимость. И поддерживал те из них, которые чаще всего были действительно полезны.

Но кто же был тем архитектором, который подсказал Сталину идею строительства высотных домов? Возможно, это был Лев Руднев — будущий автор высотного здания Московского государственного университета. Ряд специалистов считают, что такая идея в его духе. Однако этим архитектором вполне мог быть и Олтаржевский. В пользу этой версии говорят следующие факты. Во-первых, Олтаржевский обладал необходимой смелостью и решительностью для подготовки такой идеи. Во-вторых, в те годы он был единственным в Советском Союзе архитектором, обладающим опытом проектирования и строительства высотных зданий в Америке. Он хорошо осознавал роль высотного строительства в формировании облика городов. Как мы помним, ему довелось не только наблюдать за процессом и изучать чертежи, а самому сначала непосредственно участвовать в строительстве небоскребов в США, а затем создавать их проекты. То есть он обладал практическими знаниями технологии проектирования высотных домов, знал не понаслышке, как это надо делать.

Можно также обратить внимание на тот факт, что в книге Олтаржевского, посвященной строительству высотных зданий в Москве, приводится короткое, но очень четкое, свойственное официальным документам, направляемым руководству, обоснование желательности и целесообразности строительства высотных зданий в Москве. Когда читаешь этот раздел книги, становится ясно, что Олтаржевский здесь повторяет текст собственной аналитической записки. Куда в свое время была направлена эта записка — в Союз архитекторов СССР, Госкомитет по строительству, ЦК или лично Сталину, мы сейчас не знаем.

Вот что пишет Олтаржевский в своей книге:

«Помимо общего градостроительного значения высотные здания являются основными факторами в создании нового силуэта нашей столицы. Вопрос силуэта города во все времена занимал умы градостроителей. В трактате об архитектуре Леона Батиста Альберти мы читаем: “Башни придают особую красоту городу, если они поставлены в должных местах и имеют надлежащие очертания”.

Градостроители ревниво следили за сохранением силуэта города и по мере роста города увеличивали высотность доминирующих вертикалей. Можно привести целый ряд исторических примеров, иллюстрирующих это положение.

При Борисе Годунове была надстроена колокольня Ивана Великого, этот “столп славы и величия”, господствующий над всем кремлевским ансамблем. Вслед за этим была надстроена Спасская башня, а еще позднее — все башни кремлевских стен. Из зарубежных примеров можно указать на надстройку колокольни Святого Марка в Венеции, вызванную исключительно градостроительными соображениями, башню палаццо Веккио во Флоренции и др.

Небывалый в истории рост города, возможный только в нашей социалистической стране, с застройкой магистралей и площадей 10—14-этажными зданиями, радикально изменил вид Москвы и вертикальные объемы, придававшие в свое время живописность ее силуэту, утратили в этом отношении свою роль. Новые вертикальные объемы, иного значения и содержания, современные и более мощные займут их место в силуэте города».

Мы не знаем и едва ли когда-нибудь точно будем знать, что именно побудило Сталина дать распоряжение о начале проектирования и строительства высотных домов. Возможно, здесь какую-то роль сыграл и аналитический материал, подготовленный В.К. Олтаржевским.

Обратим внимание и на то, что именно Олтаржевскому поручили написать большую монографию, где подробно, со знанием дела разбираются архитектурный облик и конструкция каждого высотного дома. Обратим внимание и на то (этим полон весь Интернет), что молва, легенды, которые ходили и ходят в среде архитекторов, всегда отводят Олтаржевскому очень большую роль в создании высотных домов. Все это, видимо, не случайно, хотя официально Олтаржевский был только одним из авторов одного высотного здания — высотной гостиницы в Дорогомилове.

Как бы то ни было, но решение о строительстве в Москве высотных зданий было принято. 28 февраля 1947 года газета «Советское искусство» опубликовала постановление Совета министров СССР от 13 января 1947 года «О строительстве в Москве многоэтажных зданий», которое официально обозначило начало работ по проектированию и строительству московских «высоток». В постановлении, в частности, говорилось: «Пропорции и силуэты этих зданий должны быть оригинальными и своей архитектурно-художественной композицией увязаны с исторически сложившейся архитектурой города и силуэтом будущего Дворца Советов. В соответствии с этим проектируемые здания не должны повторять образцы заграничных многоэтажных зданий». В соответствии с постановлением немедленно началось проектирование восьми высотных зданий.

При обсуждении вопроса о начале строительства высотных домов в Москве один из ведущих архитекторов — Борис Иофан — отмечал, что, «за исключением Дворца Советов, мы не имеем опыта проектирования подобных зданий. Чтобы вернее найти характер нашей архитектуры многоэтажных зданий, полезно ознакомиться с обширной практикой строительства таких домов в Америке. Это несомненно поможет нам в большом и новом для нас деле». Но в Советском Союзе тогда был свой специалист, прекрасно знакомый с практикой высотного строительства в США, и это был В.К. Олтаржевский. Уж он-то не только знал, как создавать высотные дома, но и сам непосредственно их проектировал и строил. Скорее всего, о том, что в Советском Союзе есть такой специалист, вспомнили достаточно быстро и решили, вне зависимости от того, кто первоначально высказал идею о строительстве высотных домов, привлечь Вячеслава Константиновича к этой ответственной работе.