Тайный фарватер - Иван Стрельцов

– Ты не переживай, майор, это у меня уже пятая командировка в Чечню только за эту войну. В основном приходится бить ноги в этих горах, – Афанасьев ткнул кулаком в карту в районе предстоящих боевых действий. – Именно тут, у границы, мы как у себя в саду знаем, где какой куст, где какое дерево, какая скала и куда какая тропа ведет. Так что не переживай, майор. Все будет чики-чики.

– Ну, – Сазоненко развел руками. – Ученого учить – только портить, – взглянул на часы и добавил: – На еду, оправку и отдых вам отводится семь часов, потом начинается боевая работа.

– Ясно, – кивнул Афанасьев. – Наши позывные «Егерь-1» и «Егерь-2».

Анатолий с удивлением взглянул на пограничника. По утвержденному плану позывной рейдовых групп – «Куница». Это было очередное нарушение.

– Это мой позывной еще с Афгана, – как ни в чем не бывало пояснил пограничник. – И теперь я его всегда беру, ну, понимаешь, типа счастливого талисмана.

– Ясно, – усмехнулся Сазоненко. Люди рискованных профессий – летчики, подводники, диверсанты – весьма суеверный народ. И у каждого из них есть множество как счастливых, так и несчастливых примет. Поэтому лучше с ними об этом не спорить. – Значит, так и отметим, «Егерь».

Как тщательно ни готовились пограничники для выхода в горы, но операцию на сутки пришлось отложить. Тяжелые грозовые тучи наконец разродились обильным снегопадом…

Глава 5

Воронцова проснулась под мерное сопение Серванта, некоторое время она лежала, бездумно пялясь в отделанный пластиком потолок.

Занудный круиз по Красному морю начинал ей нравиться. Алена неожиданно вспомнила нападение акулы, серую стремительную тень хищницы. От одной этой мысли молодая женщина почувствовала, как сжалось все ее существо, страх парализовал тело, даже дыхание сперло.

Бывший боевой пловец просто встал на пути акулы и в считаные секунды расправился с подводной убийцей.

Потом они выбрались на атолл, Сервант быстро развел костер и принялся за приготовление морских деликатесов. Любуясь закатом, они наслаждались наваристой ухой из акульих плавников, жареным стейком морской разбойницы и запеченным на углях осьминогом, запивая эту экзотическую пищу холодным белым вином из пятилитровой пластиковой фляги, которая поджидала своего часа в переносном холодильнике.

Этой же ночью Алена отдалась своему приятелю. Сервант оказался любовником выше всех похвал.

На следующий день они вернулись на корабль заметно уставшие, с синими кругами под глазами. И, едва поднявшись на палубу, разошлись по своим каютам, чтобы вечером встретиться вновь…

Почувствовав на себе чужой взгляд, Сервант резко открыл глаза и, увидев сидящую в изголовье Алену, улыбнулся.

– Доброе утро, – улыбнулась в ответ Алена.

– Хэлло, – хриплым голосом ответил гигант, его английский по-прежнему был ужасным. – Почему не спишь?

– Уже утро, – ответила молодая женщина. Ее указательный палец ткнулся в накачанную грудную мышцу воровского авторитета и заскользил по накачанному рельефу. – Ты – мой лев, – коснувшись губами плеча, тихо произнесла Алена.

– Лев? – задумчиво переспросил Сервант и недовольно скривился. – Не, лев – зверюга ленивая, спит по двенадцать часов, обзаводится кучей самок и часто живет за их счет. Альфонс косматый.

Бывший мичман морского спецназа легко соскочил с постели и, не стесняясь наготы, подошел к зеркалу, придирчиво разглядывая свой накачанный торс: – Я скорее тигр. Уссурийский тигр, вот настоящий царь природы. Всегда один, он только для продолжения рода находит себе партнершу и потом снова уходит. Помню, однажды довелось мне побывать на Дальнем Востоке на учениях… – Сервант внезапно замолчал, вовремя сообразив: какие еще могут быть учения у колумбийского мачо. Резко развернувшись, он направился в душ, бросив на ходу: – Впрочем, это неважно.

Воронцова не стала его доставать ненужными вопросами, лишь мягко улыбнулась. Через четверть часа Сервант вернулся, обернув вокруг бедер махровое полотенце, он пригладил мокрые волосы и весело ухмыльнулся: – Так чем же мы займемся, детка?

– А знаешь, Рикардо, давай закажем шампанское и фрукты и будем весь день заниматься любовью.

– Ну что же, – наморщил лоб гигант, тщательно изображая мыслительный процесс. – Вторая часть этого предложения мне вполне подходит, но вот насчет шампанского и прочего… – он отрицательно мотнул головой. – Я же не бандерлог какой-то, поэтому делаю встречное предложение. Вместо сладкой лабуды закажем мясо и водку.

– Ты хотел сказать – текилу, – поправила его с легкой усмешкой Воронцова.

– Ее, родимую, – скрывая вздох разочарования, согласился мачо.

Повернувшись к мужчине спиной, Алена приняла соблазнительную позу и потянулась к телефону. В следующее мгновение она ощутила на своих бедрах руки Серванта, спину обожгло его горячее дыхание.

– Значит, в нашем деле появился еще один фигурант? – задумчиво произнес Френк Биглер, разглядывая стоящего перед ним руководителя бригады наружного наблюдения. Невысокий и сухощавый мужчина сорока лет с узким скуластым лицом, крючковатым носом и узкой полоской черных усов. Американец алжирского происхождения двадцать лет отдал службе в ЦРУ, занимаясь тайным надзором по приказу руководства. Из-за специфической внешности Сэма (оперативный псевдоним топтуна) могли использовать только в странах Ближнего и Дальнего Востока.

Алжирец был талантливым соглядатаем и, встав во главе бригады «топтунов», смог сколотить группу настоящих единомышленников и высококлассных профессионалов, обладавших полным арсеналом шпионских приемов. От сети осведомителей до систем спутникового слежения. В узком кругу центрального аппарата ЦРУ Сэма называли не иначе как Клещ, что означало: если алжирец вцепился, просто так его не сбросишь.

Прикрепление бригады Сэма к Френку Биглеру, под его руководство, могло значить только одно – заместитель директора Центрального разведывательного управления Ной Розенблюм уделяет серьезное внимание проводимой в Буктаре операции.

– Я бы хотел заметить, что появился не один фигурант, а группа, – негромко проговорил алжирец. – Русские, как мы обнаружили, некоторое время наблюдали за яхт-клубом. Потом съехали вниз и прямиком направились к недавно прибывшей яхте «Аграба». Произошла короткая беседа с хозяином яхты (мы, к сожалению, не успели настроить аппаратуру), после чего они развернулись и уехали восвояси. Исходя из этого, я взял на себя смелость сделать вывод, что хозяин и русские знакомы, а произнесенная фраза не более чем пароль, обозначающий продолжение операции. Но это можно толковать и по-другому, хозяин не более чем «ширма», а агент русских кто-то из команды. На яхте кроме владельца-капитана еще четверо матросов, трое арабов и один молодой человек с вполне славянской внешностью. Так что… – руководитель «топтунов» развел руками, дескать, я информацию лишь добываю, а выводы делать уже не мой профиль.

– Хорошо, – одобрительно кивнул Френк. – Думаю, эта версия также имеет право на существование, но пока меня интересует именно владелец яхты. Что вы о нем можете сообщить?

– Как только он сошел с яхты, я сразу же прикрепил ему серьезный «хвост», а сам тем временем связался с пограничной стражей. Яхта «Аграба» принадлежит иорданскому бизнесмену Касыму Мустафе Кошеиду, который собственной персоной прибыл в Буктар. Это совершенно точно удалось выяснить у пограничников. Прибыв в центр города, Кошеид поселился в гостинице «Хилтон» в номере «люкс», и мои люди тотчас же поставили его телефонную линию на прослушку. Два дня иорданец не привлекал к себе внимания, каждый день он ездил на яхту, где практически ничем не занимался. На третий день он позвонил Руслану Мамаеву и пытался выяснить у того, когда он сможет встретиться с его шефом.

– Стоп! – внезапным и не свойственным разведчикам возгласом Биглер остановил рассказ старшего «топтуна», интуитивно почувствовав, что напал на «горячий» след, как бассет на свежую кровь раненого зверя. – Кто такой этот Руслан Мамаев?

– Руслан Мамаев – личный секретарь-референт чеченского «бригадного генерала» Заурбека Галиперова, – Сэм не знал, какой пост занимал Сказочник в Ичкерийском правительстве, поэтому доложил вполне доступными словами. Впрочем, звание Галиперова нисколько не интересовало Френка, едва услышав фамилию бывшего вице-президента, он мысленно выдохнул: «Есть». Наконец все встало на свои места. Долгое время старший агент мучился единственной мыслью: если русские собрались выкрасть Сказочника, то каким образом они собираются его вывезти с крошечного острова, на котором расположен султанат Буктар. Да еще при том, что Заурбек Галиперов – личный друг самого султана, и значит, на его поиски будут брошены все силы государства. Самолет в этом случае исключался (в связи с войной в заливе строгий досмотр пассажиров), машина также отпадает, тридцать километров по мосту, соединяющему остров с материком, – чрезмерный риск. И вдруг появляется яхта иорданского бизнесмена, на этих и подумаешь в последнюю очередь. Иордания – союзница США в войне против Ирака, соответственно и Буктар союзник. Как говорится, в этом случае включается режим наибольшего благоприятствования. Похищенного чеченца вывезут в нейтральные воды, а дальше – что душе угодно. Русский танкер или рыболовецкий сейнер, атомная субмарина, а если сильно приспичит, могут привлечь и гидросамолет. От переполнявшего его возбуждения Френк почувствовал, как в горле запершило.