В объятиях тьмы - Александра Айви

— Свою душу? — Вайпер нахмурился.

— Называй как хочешь. — Стикс нетерпеливо взмахнул рукой. — Смысл жизни. Цель.

Вайпер долго смотрел на бывшего друга. Попав в плен, меньше всего он ожидал философской дискуссии. Но в конце концов, Стикс оставался верен себе.

— Ты рассуждаешь как человек, — наконец протянул Вайпер. — Это человеческий обычай — лезть вон из кожи, добиваясь не совсем понятных целей.

— А разве это неправильно? — возразил Стикс. — Ведь и мы не жалеем сил, чтобы оставить после себя наследие, способное оказать благо всему нашему роду.

Вайпер бросил красноречивый взгляд на серебряные наручники, которые все глубже впивались в кожу.

— Полагаешь, вот это сильно обогатит нашу культуру?

Старший вампир поморщился, но его голос даже не дрогнул.

— Ты, кажется, забываешь, что именно Анассо возглавил борьбу, чтобы облагородить кланы. Его сила помогла нам уничтожить приверженцев древних обычаев. Пока он жив, анархии не будет. Полагаю, что ты, Вайпер, как никто другой, понимаешь — это великая цель.

Вайпер не забыл прошлое.

— Итак, Стикс, цель оправдывает средства?

— Вайпер, ты смеешься надо мной?

Вайпер криво усмехнулся:

— Вовсе нет. По правде говоря, я тебя отлично понимаю. Мне нравилось быть вождем клана, но, как ты говоришь, в мире есть не только власть. И лишь сейчас я нашел цель моей жизни.

Стикс посмотрел на него с любопытством:

— И что же это?

— Шей, — просто ответил Вайпер. — И какие бы ужасы ты ни предрекал, я сделаю все ради ее спасения. — Наклонившись вперед, он обнажил клыки. — Если понадобится, я отправлю всю расу вампиров прямиком в пекло.

Старший вампир стиснул в пальцах старинный медальон.

— Лучше опомнись и призови Шалотт, иначе именно так и случится.

Неудивительно, что на этом разговор иссяк.

Внутренние пещеры напоминали комнаты средневекового замка. Стены и даже потолки покрывали богатые гобелены, полы — толстые ковры, а тьму разгоняли высокие бронзовые канделябры, в каждом из которых находилось по дюжине мерцающих свечей.

Там была также тяжелая, пышно украшенная резьбой мебель, при виде которой у Стикса не раз возникало искушение взять в руки спичку и канистру с бензином. Он присягнул на верность, но остался воином. Как можно загромождать жилище подобной мебелью? Вместо того чтобы заколоть врага, чего доброго, споткнешься об оттоманку и свернешь себе шею.

Но Анассо ни разу не спросил его мнения, а Стиксу хватило ума не лезть с советами. За последнюю сотню лет хозяин сделался весьма непредсказуемым в своих настроениях. Кое-кто из слуг поплатился жизнью за то, что осмеливался подать голос, когда его не спрашивали.

Стикс замедлил шаг, приближаясь к огромной спальне. Какие перемены произошли за эти сто лет! Слишком многое изменилось.

Тяжелая болезнь, поразившая хозяина. Дамокл, отравивший все вокруг своим присутствием. Обман, который он, Стикс, вынужден был терпеть ради общего дела.

Уже не в первый раз он спрашивал себя, почему остается здесь. Он принес клятву, и его слово было словом чести. Но настали дни, когда он чувствовал, что его честь запятнана.

— Стикс?

Заслышав тихий, режущий ухо голос, он невольно расправил плечи. Собравшись с силами, вошел в спальню, главным предметом обстановки которой была огромная постель.

В камине ревел огонь, жар грозил опалить его кожу и делал почти невыносимым тяжелый запах гниющей плоти. Но Стикс не дрогнул, направляясь к постели, в которой лежал вампир, его хозяин.

Некогда огромное могучее тело ссохлось и скрючилось, и теперь вампир, могущественнейший из всех, живущих на земле, был похож на мумию. У него выпадали волосы, и на голове виднелись проплешины воспаленной кожи. Он напоминал мертвеца и издавал запах мертвечины, но только дурак мог бы вообразить, что он слаб. Его черные глаза сверкали, выдавая присутствие в этом теле коварной и опасной силы.

Подойдя к постели, Стикс низко поклонился:

— Мой господин, вы хотели меня видеть?

На изможденном лице появилась слабая улыбка.

— Ах, Стикс! Я слышал, что ты привез Вайпера и очень скоро он призовет сюда мою Шалотт.

— Да, господин.

— Я бы предпочел сразу заполучить демона, но ты все равно хорошо потрудился. Впрочем, как всегда.

— К сожалению, похоже на то, что моих стараний не всегда достаточно. — Он знал, что его голос звучит натянуто, но что тут поделаешь?

— Какая скромность! Но в твоем голосе я слышу… — Он пронзил Стикса взглядом: — Надеюсь, ты не сожалеешь?

— Я бы не хотел причинять боль другу.

— Полагаю, ты говоришь о Вайпере? — тихо спросил Анассо.

Стикс замер. Получив приказ захватить Вайпера и Шалотт, он был решительно против и даже затеял ожесточенный спор. Разве они сражались не за то, чтобы положить конец именно такого рода предательству среди вампиров?

— Да. Его честь безупречна. Вайпер не заслуживает, чтобы с ним обращались подобным образом.

Анассо вздохнул:

— Мой старый друг, тебе известно — я был бы рад принять Вайпера как брата, если он поможет нам получить Шалотт. Он уже воспользовался амулетом?

— Нет. — Стикс поморщился. — Он… питает к демону чувства.

— Жаль. — Старый вампир погладил малиновый бархат своего одеяния, как бы находясь в глубокой задумчивости, но от Стикса не укрылся мрачный огонь в его глазах. — Как и тебе, мне претит причинять боль одному из наших соплеменников. Но к сожалению, мы не имеем права колебаться. Шалотт почти у нас в руках. Вайпер должен воспользоваться амулетом.

— А если он откажется?

— Я имею все основания надеяться, что Вороны сумеют его переубедить.

— Вы отдали приказание применить пытки?

— Это было твое решение, Стикс, не мое, — мягко напомнил Анассо. — Я предлагал куда менее… хлопотные способы решения проблемы.

Лицо Стикса окаменело.

— Убить Вайпера и силой привести демона? — спросил он с едва скрываемым отвращением.

Темные глаза сверкнули, а затем вампир старательно придал своему лицу выражение безграничного терпения.

— Жестокое обвинение, сын мой.

— Как еще это назвать?

Анассо беспомощно махнул костлявой рукой:

— К сожалению, великое дело не обходится без жертв.

Стикс покачал головой:

— Красивые слова не могут затмить омерзительной сути.

— Полагаешь, я не испытываю сожаления, сын мой? Я изменил бы прошлое, будь это в моих силах. Только я виноват, что мы оказались в столь плачевном положении.

И поделом, сказал себе Стикс. Собственная слабость подвела Анассо. Его страсть к запретным удовольствиям, способная погубить благородного вампира.