Синяя дорога - Жанна Браун

— Рудных?

— Да. Ну, как тебе сказать. Слишком глубокими стали шахты и другие трудности. Вот мы и сажаем деревья, кусты и травы, которые поглощают из почвы металл. Такие растения иногда на шестьдесят процентов состоят, например, из железа или там из никеля. Каждое растение на один вид металла. Сажают их на отвалах старых рудников. Как правило.

— Занятно врет! — широко ухмыляясь, сказал Марк.

— Заткнись! — старый Фиц увлекся. — И на одном месте у вас, наверное, севооборот! Сначала железо, потом медь, уран или еще чего-нибудь?

— Правильно, — Бен обернулся к парням. — Ваш предок смыслит кое-что в своем деле. Да все Фицджеральды, в общем, такие. Мой пра-прапрадед прославился тем, что вывел для удобства очистки кубическую картошку. А в его времена это было достаточно сложно.

— Для удобства очистки? — удивленно повторил Исаак и густо покраснел. Ему стало неловко, что он попался на удочку. — Ну, ты…

— А как же тебя отпустили путешествовать? — перебил его отец.

— Очень устал. Много пришлось работать. И главное, я перегнул при работе с возбудителем мозга, — ответил незнакомец. — Все время за линией допустимых режимов. Здесь и началось… — он показал на голову. Лицо его исказилось.

— Так тебя положили в желтый домик? — Марк даже присвистнул.

Незнакомец смотрел непонимающими глазами.

— В психиатрическую клинику, я хотел сказать!

— Не совсем. Психиатры направили меня сюда. Дали машину времени. Разрешили изредка возвращаться… Компьютер-диагност нашел, видите ли, что состояние постоянной опасности может вызвать оздоровительную реакцию.

— Так тебе надо бы в леса Амазонки, — сказал старик, — поохотиться на аллигаторов.

— Ну, люди вашего времени не хуже аллигаторов, — Бенжамен захохотал, и его смех звучал теперь довольно жутко. — Я позанимался немного английск'ЯЯР^век двадцатый, и вот уже две недели я здесь.

— Складно, — резюмировал Исаак. — Значит, ты шизик?

Бенжамен не удостоил его ответом. Может быть, он не понял. Или не хотел понять.

— Послушай, старик, — продолжал ой, — я заметил, что ферма не очень в порядке. У вас что, затруднения?

— Эх, парень! — Джон Фицджеральд махнул рукой. — Против больших ферм с машинами невозможно бороться с нашим тракторишкой в двадцать сил и прочим старьем. Видно, ребята правы, надо подаваться в город!

Все замолчали.

— Вот что, — прервал молчание Бен, — подождите пару дней. Я постараюсь вам помочь.

— Что, хочешь дать нам денег? Или помочь новыми машинами? — встрепенулся Джон.

— Н-нет. Другим способом!

— Ты же видишь, отец, он тебя дурачит! — возмутился Исаак. — Ну-ка, ты обещал доказать, что ты из будущего.

Бен задумчиво посмотрел на Исаака.

— Пошли! — сказал он и поднялся.

— Пошли, — Исаак взял двустволку. — И не думай удрать!

Все вышли за калитку.

У забора стояла небольшая открытая машина, похожая на какой-то европейский автомобиль без колес. Незнакомец сел в него. Исаак поднял ружье.

И тут машины не стало. Ни машины, ни седока.

Они не растаяли в воздухе, не поднялись в небо в пламени. Они просто тихо пропали.

Фицджеральды тупо смотрели на место, где только что был человек. Человек и машина. Они стояли минут пятнадцать, Исаак даже прошел по этому месту и постучал для уверенности сапогом по мягкой весенней земле.

Ничего не было.

Старина Фиц первым подал голос. Он кашлянул и произнес:

— Исаак! Возьми деньги, — он протянул ему синенькую бумажку, — и купи виски. Побольше!

Утром, как водится, у всех троих болели головы. Для порядка они делали вид, что прибирают двор. Им хотелось поговорить, но они как-то не решались начать.

Посылку обнаружил отец: он пошел покурить на свое место, под навес, и увидел на атомобильном диване мешок и коробку. Лежали себе просто так большой мешок из какого-то желтого пластика и синтетическая желтая коробка. В коробке были насыпаны семена, похожие на кофейные зерна. Сверху лежало письмо:

«Здравствуйте, дорогие предки. Семена сажать на расстоянии восемь — десять метров друг от друга на глубину пять сантиметров. В каждую ямку класть полстакана ускорителя роста из мешка. Потом засыпать землей. Поливать каждый день — по десять литров на побег. Удобрять, как яблони, только доза вдвое больше. Доить начинать через два месяца и три дня. Желаю удачи. Ваш Бенжамен Фицджеральд».

В отношении дойки сказано было неясно, но посадку произвели, не вступая друг с другом ни в какие разговоры, кроме деловых.

Через неделю все сто пятьдесят семян дали большие, в двадцать сантиметров, ростки. Зеленая ножка, четыре зеленых листа и темно-красная бархатистая почка посреди листьев.

Воду растения пили с удивительной жадностью. После того как около каждого ростка выливали ведро, лужица годы исчезала за пять минут. Но побеги платили за работу удивительным ростом. Через полмесяца это уже были деревья толщиной двенадцать — пятнадцать сантиметров с пятиметровой плоской, как бы срезанной кроной, а почка имела диаметр примерно два метра. Еще полмесяца деревья росли вширь, но больше всего развивались крона и почка.

К концу месяца через листву свесились вниз странные кожистые соцветия. Через два дня они отцвели, и остались висеть белесые длинные колбаски с дырочками на концах.

К этому времени весь участок был обнесен высоким плотным забором, так как стало приезжать много любопытных. Деревья росли слишком быстро, и это удивляло соседних фермеров.

Это случилось на тридцать шестой день. Кончились удобрения, и отец с Исааком поехали в город, чтобы пополнить запас. Марк остался поливать деревья и сторожить плантацию от любопытных. Одному ему было тяжело управляться, и поливка шла медленнее обычного. Внезапно он услышал громкое, очень громкое мычание с дальнего конца участка. Сначала ревела одна корова, потом заревела вторая, и пошло, и пошло — как будто на плантацию ворвалось стадо. Марк схватился за жердь и бросился туда, откуда раздавался рев. Теперь мычание слышалось над самой головой. Он оперся рукой о ствол дерева. Ствол вибрировал, как будто мычало дерево.

Это было непонятно и страшно. Однако Марк нашел в себе силы принести садовую лестницу, приставить ее к деревцу и пролезть через листву к вершине.

Великий боже! Они давно не заглядывали на «главную почку», как они ее называли. Все ожидали плодов. А почка выросла в подобие коровы. Огромной, жирной, мясистой коровы без задних ног. Ее нижняя часть переходила прямо в ствол дерева. Из брюха коровы, если можно так назвать это животное или дерево, свешивались два вымени с десятью сосками. Передние ноги не имели копыт и вообще выглядели как массивные короткие культи. Но голова, голова была настоящая, коровья. Она оглушительно мычала, был виден даже язык, а в глазах, близоруких и каких-то незрячих, было страдание.