Главное Убежище - Александр Неверов

— А, что тут говорить! — раздраженно махнул рукой Борода. — Придем на это, как его, "Шоссе" к молоткам, а там видно будет, куда мы влезли.

Товарищи пришли в свою комнату, быстро собрались и стали дожидаться Рашевского. Через полчаса в дверь постучали. Они встрепенулись, думая, что это Рашевский, но это оказался Шуруп.

— Пришел попрощаться, — пояснил он, заходя в комнату. — Как-то суетливо у нас получилось. Но я по быстрому постараюсь. Метнусь на "Парк", там гляну что там и как, ну и сразу назад.

Приятели молчали.

— Ну ладно, пойду я. Надеюсь, я быстро.

— Ты зря туда прешься, — серьезно сказал ему Фил. — Где эта ваша Илона фиг ее знает. За это время она уже могла сто раз оттуда уйти. А если она сейчас на "Спортивной" или уже на "Университете"? Что тогда? Попрешься за ней, к людоедам на обед?

Шуруп отрицательно мотнул головой.

— Надеюсь, до этого не дойдет.

Видно было, что ему не приятны подобные мысли. Поэтому он еще раз простился, пожал всем руки и поспешно ушел.

— Вот так вот они, — неизвестно к чему сказал Борода.

Однако Фил понял его как-то по-своему.

— Да, один нормальный тут был, да и тот…

Веник же ничего не сказал.

Дальние станции

Пост охраны станции "Свобода" остался позади и друзья вошли в тоннель ведущий на "Площадь Ильича". Вскоре пропали лампочки, освещающие тоннель и пришлось включить фонарики.

Веник обвел взглядом их отряд вышедший на опасное дело. Сразу же подступило ощущение какой-то нереальности или, лучше сказать, несерьезности всей затеи.

Разрекламированный дизелист Васильич оказался малорослым пожилым алкоголиком, который идя по тоннелю то и дело шмыгал носом. Венику даже показалось, что у того тряслись руки. Он и советник шли впереди, что-то негромко обсуждая. Сам же Рашевский тоже не впечатлял. Он шел неровной походкой, то и дело спотыкаясь в темноте. По-видимому, в тоннели советник выбирался не часто.

Друзья же Веника, вероятно, чувствовали то же, что и он, неодобрительно поглядывая на новых союзников.

Удивительно, но последний член их отряда — странный Арутюнян (как и думал Веник, это оказался тот самый чернявый парень), выглядел очень уверенно. Он шел с таким серьезным видом, что можно было подумать, будто бы этот молодой армянин всю жизнь провел в походах и вылазках. Парень шел уверенным шагом и с серьезным выражением лица.

— Ну, что скажете? — тихо спросил Веник у товарищей.

— Дойдем до "Шоссе", а там видно будет, — сказал ему Борода. — Как бы у них планы по пути не поменялись.

— Так ты что, думаешь, что они могут передумать?

— Кто их знает…

Толстяк раздраженно махнул рукой.

Путь не оказался очень долгим. Тоннель был безопасным. Один раз им встретился мотовоз с двумя гружеными вагонетками. Груз был закрыт брезентом и непонятно было, что везут. Два машиниста приветливо кивнули им. Друзья тоже помахали в ответ.

На подступах к "Площади" Рашевский провел небольшой инструктаж.

— Поменьше говорите с местными, — начал наставлять он. — Если спросят, то мы идем на "Авиамоторную" и все. Понятно?

— Понятно! — за всех ответил Фил.

Что касается Арутюняна, то тот это выслушал безразлично и Веник подумал, что армянину вероятно даже и не сказали, зачем его взяли с собой.

На посту, при входе на станцию, их встретили несколько охранников. Оба, удивив советника были сильно удивлены. Веник понял, что Рашевского здесь хорошо знают.

Отряд поднялся на платформу и пошел в противоположный конец станции, туда, где располагалась администрация. Проходя мимо лазарета, Борода остановился.

— Нам бы Деда навестить, — сказал он советнику.

Тот кивнул:

— Навестите. Мне тоже интересно было бы с ним поговорить. Но он вероятно еще не очнулся.

— Но все равно, хотя бы гляну на него.

Советник снова кивнул и пошел с отрядом дальше.

Фил, почему-то не изъявил желания навестить Деда.

— Какой смысл туда идти? Если он жив, то вряд ли скоро очнется. Вы идите, а я за нашими друзьями послежу, — тихо добавил мастеровой и пошел вслед за отрядом.

Борода и Веник, обуреваемый нехорошими предчувствиями, подошли к лазарету. Борода заглянул внутрь и сразу же отошел, пропуская выходящего незнакомого мужчину с красным крестом, нарисованном на рукаве его светлой куртки.

— У нас тут товарищ лежит, — сказал толстяк.

— Старик?

— Ага. Нам бы глянуть на него.

— Чего на него глядеть?

— Ну как… Как он и что.

Санитар с сомнением оглядел двух товарищей.

— Ну посмотрите. Только недолго.

Товарищи вошли в лазарет и сразу же увидели койку с дедом, который странно выглядел, одетый в странную серую одежду.

Когда они подошли ближе, тот вдруг повернул к ним голову и тихо сказал:

— Парни!

Веник чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он-то ожидал увидеть чуть дышавшего старика, но Дед оказался в полном сознании и, если так можно сказать, даже бодрым.

— Парни, — старик сделал попытку приподняться.

Борода бросился к нему:

— Лежи-лежи. Ты чего это?

Дед только отмахнулся:

— Да в порядке я.

Он снова откинулся на подушку и со слезами на глазах сказал:

— Парни… Все-таки вы спасли меня. Не бросили.

— С чего ты взял, что мы тебя бросили бы, — ответил Борода, озадаченно разглядывая старика, словно незнакомого.

— Слушай, Дед. Ты как? В порядке? — спросил немного пришедший в себя Веник. — Мы то думали, что ты тут без сознания будешь, да и правду сказать…

— Да, — перебил его толстяк. — Мы ведь думали, что ты того…

— Да нормально я, — ответил старик. — Нормально. Рана болит проклятая, а так ничего.

Толстяк и Веник переглянулись.

— Нет, ты видишь, — сказал Борода. — Это значит после того, как Шуруп ему вколол он и получился. А так бы он…

Веник вспомнил оранжевую коробочку с ампулами у проводника. Препарат А-Семь. Кто знает, жив был бы Дед, если бы этой коробочки у того не было. А может это и не простые ампулы были. Веник вспомнил пресловутого Дока. Они ведь там занимались какими-то исследованиями.

— Рассказывайте, парни. Какие новости? И где Фил?

— А… — толстяк махнул рукой и быстро рассказал итоги их похода на "Свободу".

— Ну так это хорошо, — сказал Дед. — Хорошо, что они нам помогут. По иному и нельзя было, чтобы не рассказать. Главное следить надо, как бы нас и тут не нагрели.

— Вот и я о том же, — озадаченно сказал Борода. — Хорошо, что ты в порядке, но…

— Слушай, Веня, — сказал Дед парню. — Мне тут надо кое-чего этому болвану рассказать. Если не трудно, оставь нас, а?

— Конечно, — Веник кивнул, вышел из лазарета в зал и осмотрелся.

Ему показалось, что сейчас на станции стало многолюднее, чем в прошлый раз. Он медленно пошел к центру зала, туда, где находился импровизированный рынок. Чего тут ждать Бороду? Пускай сидят, говорят. Надо бы Фила найти, рассказать ему о Деде.

Веник подошел к рынку. Здесь было многолюдно. Быстро проходили по делам люди, не спеша ходили мимо рядов немногочисленные покупатели.

Медленно идя мимо прилавков, Веник обратил внимание на жалкую худую женщину, видимо местную. Она держала в руках грубо сработанные башмаки и жалостливо их рассматривала.

— Может скинешь цену? — говорила она продавцу обуви. — У меня больше нет.

Женщина протянула руку, показывая продавцу что-то, на что она хотела обменять башмаки. Венику стало любопытно, что могут местные жители предложить торговцам и решил подсмотреть. Он мельком взглянул на продавца и остановился как вкопанный. За импровизированным прилавком из перевернутого ящика сидел Заяц.

Веник застыл на месте, потрясенно глядя на старого знакомого. Тот что-то самодовольно говорил женщине, глумливо усмехаясь.

Медленно, стараясь не привлечь внимания, Веник развернулся и медленно пошел назад к лазарету.

"— Неспроста он здесь! — сразу сообразил парень. — Зачем он покинул насиженное и хлебное место на "Парке Культуры" и сюда перебрался? А что если его послал Андрюха???"

Взволнованный Веник ускорил шаги. Подходя к лазарету он увидел, выходящего оттуда толстяка.

— Нет, ну ты видел, а? — начал тот. — А я-то дурак, хоронить его на "Римской" собирался.

Веник только рукой махнул.

— Да это потом. Ты слушай, что у меня! Заяц здесь!

— Какой заяц?

— Тот самый! Забыл что ли?

— Где??? — в глазах толстяка появился гончий блеск.

— Да тута. На рынке вон торгует.

— Идем! — Борода рванулся вперед.

Подойдя поближе, Венике показал на андрюхиного подельника. Тот по-прежнему о чем-то говорил с давешней женщиной.

— Я обойду его, а ты подходи, поздоровайся, — сказал Борода и прошел через проход на платформу.

Обойдя рынок по платформе толстяк вышел из прохода и оказался почти сразу за спиной у ничего не подозревающего бандюшонка.