Достичь смерти - Никоноров Александр

  У Намата были свои цели, но ни Тарлиону, ни остальным Жрецам знать их не следовало. Раз они имели право скрывать многие вещи от Переписчиков, то чем он хуже? Старый хрыч думал, что Намат вызвался помочь от чистого сердца и из-за преданности Ордену? Смешно!

  - Почему смешно? - спросил Горфи, когда они сидели на привале, еще только подходя к границе Андиливии.

  - Чувствую. - Коротко бросил Намат, оправляя красный плащ. - Я не верю, что у них есть способ сладить с Сарпием. Столько лет не было, а тут вдруг что-то появилось. Чушь собачья! Между прочим, судя по лицу Валорга, он тоже недалеко ушел от моей версии.

  - Что, считаешь, будто Тарлион блефует? - низким голосом, куда ниже, чем можно было ожидать от ее внешности, спросила Эдиль.

  - Конечно блефует! Так почему бы не пойти на блеф и нам? Вот только, в отличие от старика, я знаю, что делать. И в первую очередь надо убрать его, чтобы перекроить Орден по-новому. Тарлиону пора на покой, а он все тянется к власти и могуществу, заставляя остальных Жрецов танцевать под его лютню! Чем он лучше Андигона?

  - А

ты

чем лучше? - поинтересовался Мантиз, доедающий третий кекс из тех запасов, что были пополнены накануне в городе. Последнее из явных отличий с Чинтроксом - полнота первого. - Чем лучше?

  - Ну, если просто предположить, - добавил Чинтрокс, стараясь успеть загасить вспышку гнева Намата.

  Тот провел пальцем по тонким усикам и серьезно посмотрел на Мантиза.

  - Возрастом. Стратегией. Политикой. И у меня план получше. Сколько уже Сарпий носит

ша-эну

? Сорок дней? Значит, у меня в запасе будет пятьдесят дней, если теория верна, и сущность, попадая в нового носителя, обнуляется. За это время я сделаю то, до чего не додумался чванливый Сарпий.

  - Что же ты сделаешь? - улыбнулась Эдиль, поглаживая мужчину по спине.

  Она смотрела на него как на маленького мальчика, который впервые взял выструганный меч и теперь планировал, как он выйдет на большую дорогу и станет сражаться с ворами и бандитами. Ошибка Намата заключалась в том, что он выдавал свои темные узурпаторские дела за благие, идя на самообман высочайшего уровня - любой лжец обзавидовался бы!

  "Давай же, - думала она, - будь хорошим мальчиком", - взмолилась женщина.

  - Свергну Андигона! - выкрикнул Намат.

  "Умничка".

  - Не очень мудро бросаться такими фразами на его землях, - хмыкнула Эдиль.

  - Но ведь это пошатнет Баланс?

  - Нет, Горфи, не пошатнет, - твердым тоном заявил Намат. - Потому что деятельность Андигона и без того вовсю шатает Его! Я лишь сведу все на ноль и размажу сопляка по всей Лауторне.

  - Андиливии, - ввинтил Чинтрокс.

  - Ага, - с набитым ртом поддакнул Мантиз.

  - В любом случае, даже если уйду в минус и не успею найти средство против

ша-эны

, я тоже выдвинусь к Ондогорану и уничтожу себя. Я-то хоть попытаюсь послужить во благо!

  - Идиотизм, - прокомментировала Эдиль.

  - Нет. У меня, в отличие от Сарпия, по крайней мере будет большая практическая прослойка между началом и концом инициации. Я принесу хоть какую-то пользу, - повторил Намат. - К тому же как там красиво пел Тарлион? Они нашли средство? Пусть. Лишний повод не отказываться от задуманного.

  "Интересно, кого больше ты пытаешься убедить? - гадала Эдиль, сжимая его естество. - Себя или нас? Ах, наверное, образ начинает таять подобно леднику. Нужно срочно подкрепить его бравыми словечками".

  - Но сперва я свергну верхушку Ордена. Вот для этого мне и пригодятся воины Андигона.

  - Какой ему интерес? - поинтересовался Горфи.

  - Живое орудие в лице нас. А потом мы разделим границы владения, и каждый из вас станет пастырем собственных земель!

  Мантиз отвлекся от еды.

  - А если у Жрецов все-таки есть средство запечатать

ша-эну

?

  - Хотя бы запечатать, я уж молчу про уничтожение, - как ни в чем не бывало продолжил Чинтрокс.

  - Тем лучше. Сперва мы довершим свои дела, а затем заставим их исцелить меня. И тогда заживем...

  Эдиль чмокнула Намата в щеку. Тот победно улыбнулся, довольный своей речью.

  - Ты забыл кое-что, мой повелитель. Баланс. Ты не представлял, что с ним станется, когда ты пойдешь свергать Жрецов?

  - Я ничего не забыл! Я думал об этом. И пришел к выводу, что правление Андигона, поведение Жрецов, Сарпий,

ша-эна

- все они стоят на одной половине. Раньше Орден был другим, и его руководство не преследовало никаких корыстных целей, не злоупотребляло положением и не вело себя, как разбогатевшие и получившие власть идиоты. Мы встанем им в противовес!

  - И станем новыми Жрецами? - как будто бы нехотя прошептал Горфи.

  - Нет, Горфи. Мы станем богами.

2

  Она пришла к нему в палатку, когда все остальные разошлись, зевая и сонно обсуждая грядущие планы. Намат лежал с закрытыми глазами, на губах царила блаженная улыбка.

  "Грезит о подвигах и будущей славе, мой вершитель правосудия", - с иронией подумала Эдиль, раздеваясь.

  Заслышав такой знакомый -

соблазнительный

- шорох снимаемой одежды, Намат приоткрыл один глаз и, убедившись в своих догадках, улыбнулся во весь рот.

  - Это правильно, - важно заявил он и сел.

  На женщине остались только сапоги. Виляя бедрами, она неторопливо прошла к ложу, хихикнула и выпрыгнула из обуви. Эдиль укрылась под одеялом с головой и хотела зарыться как можно глубже, но сильная рука Намата обхватила крепкие плечи женщины и настойчиво потянула к себе. Эдиль подалась.

  - Наслаждайся последними деньками. Кто знает, вдруг я потом буду слишком занят, - сказал мужчина, усаживая ее на себя.

  Она охнула и издала протяжный стон.

  - А я бы хотела... О-о-ох... Тебя попробовать, когда ты станешь могущественным, - томно произнесла Эдиль и закусила губу.

  Намат оскалился и приподнялся. Он укусил Эдиль за сосок. Вскрикнув, она надавила на плечи Намата, заставляя его лечь. Женщина взяла неторопливый ритм, но по лицу своего мужчины видела, что тот, подобно младенцу, витает где-то в грезах. Она ускорилась.

  - Это опасно, - ни с того ни с сего брякнул Намат. Бедра заработали сильнее. - Ох, ты... Ох, ты даже не представляешь, что я сделаю! Вот увидишь. Завтра мы встретимся с Андигоном, - Эдиль задвигалась еще быстрее. Она приоткрыла рот, смешанное со стонами дыхание вырывалось громко, наполняя палатку звуками сладострастия. - И тогда начнется. Я...

  Устав от неуместной и так надоевшей болтовни, женщина наклонилась и поцеловала его.

3