Оружие победы и НКВД. Конструкторы в тисках репрессий - Александр Помогайбо

В результате проведенных в первой половине 1938 года исследовательских работ на фирме «Боинг» появилось два проекта: «Модель 316»— модернизированный вариант созданного ранее экспериментального ХВ-15, и «Модель 322» — улучшенный вариант В-17. Оба проекта мало улучшили характеристики — было ясно, что для поставленных военными целей надо проектировать новый самолет.

В 1938 году Америка все еще не вышла из кризиса. В это трудно поверить, но на всю военную авиацию в 1938 году выделялось средств меньше, чем на строительство одного линкора. Потому авиационному командованию нужно было время, чтобы привыкнуть к горькой мысли о новом самолете. Но 1938 год стал годом оккупации Гитлером Чехословакии, аншлюса Австрии и угроз в отношении Польши. Война становилась неизбежной. 12 января 1939 года Рузвельт запросил конгресс о пересмотре заказов на боевые самолеты и подготовку 20 000 гражданских летчиков. 3 апреля появился закон об увеличении воздушных сил. Численность личного состава американских ВВС была доведена до двух тысяч двухсот офицеров и сорока пяти тысяч рядовых.

В январе 1939 года конструкторы фирмы «Боинг» решили отказаться от попыток модернизации Б-17 и принялись за создание «Модели 333». Она оказалась неудачной, поскольку (моторы располагались парами — один на тянущий винт, другой на толкающий) задний двигатель плохо охлаждал. Позднее появилась «Модель 334» с двигателями с горизонтальным размещением цилиндров, но из-за риска, связанного с неотработанной силовой установкой, проект был отвергнут.

И вот наконец появилась «Модель 341» — прототип бомбардировщика Б-29. Ее отличием была высокая удельная нагрузка на крыло. Раньше авиастроители этого боялись из-за высокой посадочной скорости — но на данной модели взлетную и посадочную дистанцию самолета обеспечивали щитки-закрылки. В течение лета 1939 года конструкторы «Боинга» испытывали крыло на новом самолете, после чего убедились, что они на правильном пути. В сентябре в Европе вспыхивает война, а в декабре 1939 года фирма «Боинг», уже уверенная, что идет правильным путем, на свои деньги начала строить модель будущего самолета. Ознакомившись с моделью, военные предложили усилить оборонительное вооружение. Самолет должен быть способен вести воздушный бой с противником. Требовались и больший запас бомб, и протекторированные бензобаки. Очень быстро на «Боинге» создали «Модель 345», тем более что военные начали финансировать проект. Скоро первый «Суперфортресс» вышел на летные испытания.

...7 декабря 1941 года случилось то, что многие ожидали. Японские самолеты напали на военно-морскую базу в Пёрл-Харбор, что означало вступление Соединенных Штатов в войну.

Первые же опыты по боевому применению «Суперфортрессов» выявили, что эффективность самолета крайне мала. Для борьбы с конкретными целями непикирующий самолет не годился, а для ковровых бомбежек самолетов было мало. Малорезультативность «Суперфортрессов» привела к мысли бороться против мелких фирм, которые в Японии снабжают деталями крупные предприятия. Зажигательные бомбы и напалм должны были вызвать пожары и дезорганизовать производство. 9 марта 1945 года 325 «Суперфортрессов» стартовали в налет на Токио; этот налет стоил жизни 84 000 человек (по другим данным, погибло и пропало без вести 150 000 человек), более 1 миллиона токийцев лишилось крыши над головой. Американцы потеряли 14 машин. Довольно скоро уже большая часть крупных и средних городов Японии лежали в золе. Моральное состояние населения, еще недавно фанатично преданного императору, было сломлено.

16 июля 1945 года в штате Нью-Мексико было взорвано первое американское атомное устройство. 10 дней спустя тяжелый крейсер «Индианаполис» доставил уран-235 для первой атомной бомбы «Little boy». Вторая атомная бомба называлась «Fat Man». Бомбардировки Хиросимы и Нагасаки были проведены именно со «сверхкрепостей».

7 августа 1945 года у Туполева шло совещание с учеными-локаторщиками. Неожиданно вошла секретарша и, наклонившись, что-то тихо произнесла ему на ухо. Туполев немедленно поднялся и, перейдя в другой кабинет, включил радио. В радиопередаче подробно рассказывалось о результатах бомбардировки Хиросимы. Туполев был потрясен: «Мое мнение — это безумие. За несколько дней до того, как Япония согласилась на капитуляцию, убить сто тысяч мирных жителей — это преступление!.. А что дальше? Само собой разумеется, через некоторое время и другие страны обзаведутся этим оружием...»

Еще в 1943 году, когда начал разворачивался атомный проект в СССР, встал вопрос о создании стратегического самолета, способного доставить атомную бомбу на большое расстояние. КБ И.Ф. Незваля, возглавившего КБ после ареста Петлякова, работало над глубокой переработкой Пе-8 и проектом нового бомбардировщика, у С.В. Ильюшина занимались ИЛ-12, в КБ Туполева начались работы над самолетом с шифром «64». Быстрее всего работы, естественно, продвигались у Туполева. В 1944 году был уже готов деревянный макет. Сам по себе самолет не представлял чего-то особо сложного, но в ходе его создания возникли проблемы иного характера. Дело в том, что разработать радиолокационное оборудование и автоматику на уровне той же «Суперфортресс» было невозможно из-за отставания в этих областях. Туполев срочно связался с виднейшим специалистом в этой области — Акселем Бергом. Аксель Берг — личность достаточно уникальная, чтобы остановиться на ней подробней.

Аксель Иванович Берг был арестован в конце 1937 года. Били, видимо, его крепко, поскольку довольно скоро он признал причастность к некоей «организации». Скорее всего истинная вина Берга заключалась в том, что его имя было связано с именем Тухачевского. В 1927 году, возглавив переоснащение флота радиосредствами, Берг высказался за то, чтобы использовать на флоте не армейские радиостанции, а специальные, учитывающие особенности флота. Многие высшие чины выступили против этой идеи, считая это распылением сил и средств — тем не менее Тухачевский сказал свое весомое слово в поддержку Берга, и с того времени началась разработка радиоаппаратуры для флота. Берг написал ряд работ: «Соображения о выборе длин волн судовых радиостанций», «Выбор мощности судовых радиостанций», «Радиосвязь погруженных подводных лодок» и другие, в поисках теоретической базы оснащения флота радиосредствами. Скоро появились практические результаты — в 1934 году была принята новая система радиовооружения. Было выпущено четыре типа радиопередатчиков мощностью от 50 ватт до 7,5 киловатт. В отличие от старых длинноволновых станций эти работали на средних волнах в диапазоне от 250 до 1900 метров.

А.И. Берг известен своими теоретическими работами в области радиоэлектроники. Перед войной он был освобожден и продолжал занятия радиоэлектроникой. Но началась война. Бергу пришлось оставить теоретическую работу и взяться за практику — радиолокационные станции. Положение здесь не радовало. Берг записал в дневник: «...Радиолокация, радиолокация и еще раз радиолокация — вот что нужно сегодня. Особенно меня волнует положение на флоте. А чем можем мы похвастать? Станцией «Редут-1», установленной в начале 1941 года на одном из крейсеров Черноморского флота? «РУС-1», созданный еще в 1939-м? Ну, еще несколькими типами станций, в свое время бывших весьма совершенными. Все это уже устарело!»

Встреча Туполева с Акселем Бергом в 1945 году носила почти конспиративный характер. В это время марксистско-ленинские философы — интеллектуальное НКВД того времени — развернуло борьбу с «лженаукой кибернетикой». Автоматические системы управления были связаны с теориями Винера, и потому вопрос об оснащении самолета автоматикой для обоих бывших «врагов народа» был крайне щекотлив. Туполев и Берг решили встретиться на летней базе в Жуковском. Уйдя в лес, они начали обсуждать проблемы будущего самолета. Выслушав вопросы Туполева, Аксель Берг ответил: самолет не только можно оснастить аппаратурой на основе отечественных элементов, но и нужно, к каким бы последствиям это для них ни привело. После встречи Аксель Берг немедленно поехал к члену ЦК Дементьеву. Требовалось срочно развернуть выпуск программистов, а для этого нужно было организовать новые кафедры. Дементьев прекрасно понимал «политический момент» — но он понимал и требования авиации. Он присоединился к «заговору», хотя из чисто прозаических мотивов:

— Если мы сегодня, как велено, закроем все работы по вычислительной технике для всех будущих самолетов, через год, через два те же высокие лица, забыв о нынешних своих командах, распорядятся разогнать бездельников, то есть нас, оставивших страну без боевых машин.

Дементьев предложил крайне засекретить машину, не вести переписку по данной теме и использовать язык, непонятный для других.

Увы, эти конспиративные меры не помогли. Автоматизация, программирование и миниатюризация[23] стремительно уносились вперед; что-то путное сделать скрытно и кустарно было нельзя. Основная трудность была в отсутствии специалистов. И потому чуда не произошло. Предприятия-смежники не могли на этом этапе обеспечить самолет «64» ни необходимым навигационным и радиотехническим оборудованием, ни автоматизированной дистанционной системой управления стрелково-пушечным вооружением. Самолет-носитель атомной бомбы создать было невозможно.