Кира Вайори (СИ) - Наталия Шитова

Он кивнул:

— Конечно. Я предупредил Вайори, что приду сегодня немного попозже. Он не возражал.

— А можно мне с тобой?

Шокер растерянно моргнул:

— Зачем?

— Да я не к тебе. И даже не к Мареку. Я просто хотела с тобой дойти. Мне надо в курьерскую службу.

— Зачем? — повторил Шокер, на этот раз уже не растерянно, а подозрительно.

— У меня контракт, чтобы ты знал. На три задания в месяц. И уже полтора месяца, как я выпала из служебного поля. Надо всё уладить.

— Думаю, Вайори уже давно всё уладил. Нечего тебе там делать, — возразил Шокер.

— Шокер, ещё раз. Напрягись. У меня контракт. Обязательства. Которые ваш победоносный мятеж не отменял.

— Ну, так отменит. Долго ли? — усмехнулся Шокер.

Я почувствовала, как во мне закипает… Я даже затруднялась определить, что именно. Но обозлилась я мгновенно:

— Знаешь, сиди в своей терракотовой норе и не лезь в мою работу! Я свободная гатрийка!..

Он фыркнул.

— Ты меня нарочно дразнишь?!

— По-твоему, я в настроении шутить? — удивился Шокер.

Наш спор прервал звонок в холле. Ятис пошёл открывать. Через минуту на пороге гостиной показалась бледная зарёванная Валея.

— Валюша, милая, зачем ты пришла?! — испугался Шокер. — Тебе надо отдыхать.

Он вскочил, взял дочь за плечи и повёл к дивану.

— Ничего, папа, я отдохнула, — тихо сказала девочка. — Рита очень хорошо меня устроила.

— Садись, садись… Нельзя всё время плакать, милая.

— Извини, папа, это… Это всё нервы… — Валя вытерла глаза, всхлипнула. — Это у меня пройдёт, я знаю. Мне все говорят, что пройдёт, что всегда проходит… Я и сама больше не хочу плакать. Просто так получается. Они текут и текут, сами по себе. Даже, когда я пытаюсь думать о чём-то другом, а совсем не о Скае… Но не получается, всё равно только о нём и думаю, вот слёзы и текут. Наверное, я схожу с ума.

— Конечно нет, девочка моя. Чтобы эта боль стала терпимой, нужно время. Я же знаю, как ты любила его.

— Почему «любила»? — возмутилась Валея. — Я люблю!.. Что, нельзя любить человека, если он умер? Разве ты, папа, больше не любишь маму, Илая, дедушку, дядю Йана? Разве, если я завтра умру, ты закроешь мне глаза и скажешь: «Я любил свою дочь, но больше не люблю»? Что, человек перестаёт быть самым родным и самым замечательным через минуту после того, как его сердце останавливается?

Шокер обнял рыдающую дочь и посмотрел на меня полными ужаса глазами. Я только пожала плечами. Мне нечем было им помочь, только глупой печальной улыбкой.

— Валюша, ты абсолютно права, — проговорил Шокер. — Я не знаю, почему люди так говорят… Это действительно странно, если подумать.

Шокер поцеловал её, погладил по мокрой щеке и снова привлёк к себе.

— Я пришла, потому что я тебе ещё кое-что должна сказать, — заговорила Валея, уткнувшись ему в грудь. — Надо было тогда сразу всё сказать. А я побоялась, что ты Ская убьёшь… У нас со Скаем ребёнок будет.

Шокер молча закрыл глаза. Его левая ладонь сжалась в кулак. И кулак начал белеть, белеть, белеть…

— Скай никогда его не увидит, а он так его хотел…Папа, я знаю, что ты сейчас скажешь…

— Не знаешь, Валя.

— Папа!

Шокер с усилием разжал кулак. Его пальцы дрожали.

— Не кричи. Зачем? Криков ещё не хватало, — тихо и устало сказал он. — Я хочу сказать, Валюша, что твой малыш будет очень счастливым с такой мамой. Правда.

Она отстранилась и недоверчиво посмотрела отцу в лицо.

— Да, очень жаль, что Скай его не увидит, — медленно, запинаясь, продолжал Шокер. — Но ведь всё было бы ещё хуже, если бы этого ребёнка не было. Ты ведь хочешь его?

Валея судорожно закивала.

Я тихонько сидела и глотала слёзы, глядя, как Шокер выруливает из ситуации, когда он вынужден подыскивать и произносить правильные слова вместо того, чтобы от отчаяния и гнева разбить в хлам мою гостиную.

— Вот видишь, всё не так плохо, — сказал он дочери. — И к тому же у малыша будет не самый плохой дед. Как считаешь?

Валя всхлипнула и обняла Шокера.

— Не плачь, милая… — Шокер поцеловал дочь, чуть развернул её в мою сторону и указал на меня. — Лучше посмотри, какая у твоего ребёнка будет замечательная, молодая и красивая бабушка.

— Шокер, ты обалдел что ли?! — возмутилась я.

Валея оглянулась на меня, задумчиво шмыгнула носом и вдруг улыбнулась сквозь слёзы:

— Так вы всё-таки женитесь?!

Шокер серьёзно и степенно кивнул.

— Правда?! — Валея прижала руки к груди. — Папочка! — она кинулась целовать отца, потом повернулась ко мне. — Кира! Я так за вас рада! Ты не представляешь!

Она сорвалась с места и бросилась мне на шею.

Я обнимала её и смотрела через её плечо на Шокера. Я очень надеялась, что мой взгляд прожжёт этого бессовестного мужика до костей.

Он же глядел на меня одновременно виновато и нахально. Хотя нет, это было не нахальство. Скорее, отчаянный кураж, когда уже терять нечего… Как это у него получается, ума не приложу.

Я велела Валее остаться у меня и попросила Ятиса проводить её наверх в гостевую спальню.

Когда Валя, расцеловав меня, ушла зарёванная, но умиротворённая, я отвернулась от Шокера и подошла к окну.

— Что-то не так? — тихо спросил он.

— А что может быть не так? Разве что-то произошло? По-моему, ничего не случилось.

— Кира, ну опять ты… — вздохнул он с досадой. — Ты же всё поняла.

— Конечно, поняла. Надо было любой ценой поднять настроение дочке.

— Да. И поэтому пришлось сказать это вот таким образом… Хотя я планировал иначе.

— Иначе? — я повернулась к нему. — Как, интересно?

Он смотрел на меня, закусив губы.

— Ну, как? Скажи, ведь правда интересно! В белом костюме, с букетом, на коленях? При свечах? С колечком в бокале?.. Ты расскажи, давай!

Шокер молча смотрел на меня.

— Ну ты что, язык проглотил? Хотя бы расскажи, как планировал? Хоть послушаю. А то ведь, блин, так и не узнаю никогда, как это могло бы быть… Ну? Что молчишь? Расскажи!

— Опять я тебя обидел, — сокрушённо проговорил Шокер.

Я отмахнулась от него:

— Да что за беда! Не в первый раз! И не в последний, не так ли?!

— Ну… Ну, давай ещё какое-нибудь правило придумаем, чтобы впредь ни-ни…

— Какое тебе ещё правило, Шокер? Без правила не догадаться, что новости, касающиеся меня, я должна узнавать раньше родственников?.. Впрочем, пусть будет правило. Записываешь?

— Угу, — важно кивнул он, скрестив руки на груди.

— Правило третье: иметь совесть!

— Кира Вайори, обещаю, что впредь так и будет.

— О, эти обещания лорда!.. — проворчала я. — Хорошо, что меня раньше уже звали замуж обычным нормальным способом, а то я была бы просто в истерике от такого оригинального предложения руки и сердца.