Вампиры города ветров - Хлоя Нейл

Не ожидая ответа, я развернулась на каблуках и направилась к машине. Открыла дверцу, забралась внутрь и захлопнула ее за собой.

Катчер поймал мой взгляд в зеркале заднего вида.

— Тебе лучше?

— Он все еще стоит там с ошеломленным видом?

Повисла пауза, пока он проверял, затем раздался смешок.

— Да, стоит.

— Тогда да. Мне лучше.

Машина неторопливо ехала на север, к Уикер–парку, Этан ворчал на Катчера за то, что тот раньше не поделился информацией о Тейте. Мэллори дремала на заднем сидении, видимо изнуренная магическими упражнениями, а Катчер подпевал «Аббе» по радио.

Мы доехали до дома Мэл и попрощались. Катчер напомнил мне, что завтра вечером у меня по расписанию тренировка с ним. Мэллори и я всплакнули над ее переходом в статус подмастерья волшебника и над тем, что наше с ней общение в ближайшие шесть недель сведется преимущественно к телефонным звонкам. Но я доверяла Катчеру, и ввиду того, что Селина на свободе, радовалась, что Мэллори больше узнает о своем даре, способностях, научится управлять магией. Чем больше у нее защиты, тем спокойнее мне будет. Уверена, Катчер думает так же.

Поскольку мы прибыли порознь, я и Этан сели в свои машины и отправились в Дом Кадогана по отдельности: он — в глянцевом «мерседесе», я — в коробчонке — «вольво». Я припарковала машину на улице, радуясь, что на сегодня выполнила свой трудовой долг и могу хотя бы пару часов посвятить себе. Но Этан встретил меня в вестибюле с конвертом кремового цвета в руке. Придерживая свой груз — почту, туфли и меч, — я взяла конверт.

— Это прислали тебе, — сказал он.

Я открыла. Внутри было приглашение на торжественный ужин в доме моих родителей завтра вечером. Сегодняшний день был достаточно длинным. Похоже, и завтрашний не позволит перевести дух.

— Мило, — заметила я и показала ему приглашение.

Он прочитал его, затем кивнул:

— Я позабочусь о платье. У тебя завтра тренировка на катанах с Катчером? — В ответ на мой кивок он тоже кивнул. — Тогда мы уедем сразу после нее.

— Что на повестке?

Этан повернулся и направился к своему кабинету. Я последовала за ним, по крайней мере до ступенек.

— Повестка, — сказал он, когда мы остановились, — продолжать расследование. Твой отец осознает, что мы интересуемся угрозами, затрагивающими Брекенриджей. Если я в нем не ошибся, он проведет собственную проверку.

— Ты это спланировал, — прокомментировала я, думая о семенах, которые он посеял в голове отца. — Сказал ему как раз столько о Брекенриджах и об опасности, с которой мы столкнулись, чтобы он начал задавать вопросы. — Хотя меня не вдохновляла мысль о визите домой, я в состоянии оценить хорошую стратегию, когда я ее вижу. — Неплохо, Салливан.

Он одарил меня холодным взглядом, перед тем как направиться в сторону кабинета.

— Ценю твой вотум доверия, — сказал он и ушел.

Оказавшись в комнате, я сгрузила меч и стопку почты, сбросила сапоги. Я оставила мобильник в комнате, поскольку планировала провести вечер с теми немногими людьми, которые могли позвонить, но обнаружила голосовую почту.

Это был Морган. Он оставил сообщение, что беспокоится и хочет убедиться, что я добралась домой целая и невредимая. Но я слышала вопросы в его голосе: где я была, что делала, было ли это достаточно важно, чтобы побудить Этана привлечь Стража, занимающего пост лишь пару месяцев, к делу? Я до сих пор не была уверена, что знаю ответ на последний вопрос.

Я взглянула на часы: почти четыре утра. Полагаю, Морган еще на ногах, но после секундного колебания я решила не перезванивать — не хотела ходить вокруг да около и не была в настроении разбираться с его менее чем завуалированной враждебностью в адрес Этана. Ночь и без того была достаточно длинной и богатой на споры.

Заря уже занималась, поэтому я сняла свой наряд для свидания и облачилась в пижаму; умылась, взяла молескин и ручку, забралась в кровать. Пока солнце поднималось, я писала заметки — о вампирах, Домах и философии пития — и уснула с ручкой в руке.

ГЛАВА 14

Центр не выстоит

Я проснулась счастливая, пока не вспомнила о том, что готовит вечер. Я поворчала и взяла приглашение на вечеринку у родителей. На этот раз ужин посвящался программе воспитания подростков. Не то чтобы повод несерьезный, но я всегда ломала голову насчет мотивов отца. Его интерес в налаживании связей был по меньшей мере настолько же велик, как интерес, который он проявлял к делам этой организации.

«Ветер дует во все паруса», — подумала я и положила приглашение на кровать. Я села, откинула челку с глаз, выпрямила ноги и встала на пол. Решила не принимать душ, зная, что сейчас вспотею на тренировке, но оделась в одобренный Катчером наряд — короткий топ без бретелек и намек на шорты, накинув поверх спортивную куртку, чтобы прилично выглядеть по пути.

Как только я застегнула куртку, раздался стук в дверь. Я открыла и обнаружила в коридоре Элен в аккуратном твидовом костюме.

— Привет, дорогая, — сказала она, протягивая ярко–синюю сумку–чехол с логотипом шикарного магазина из Петли. — Принесла твое платье.

Я взяла чехол — не настолько тяжелый, как я ожидала, учитывая его размеры. Освободив руки, она извлекла розовую записную книжку из кармана розового жакете Кивнув, она зачитала:

— Сегодня вечером официальный прием. Цвета — черным и белый. — Она посмотрела мне в глаза. — Это помогло в выборе, конечно, но пришлось изрядно пожульничать, чтобы быстро достать это платье. Его только что доставили.

Меня обеспокоило, и больше, чем следовало, что платье выбрала она, а не Этан.

— Спасибо, — ответила я. — Ценю твои усилия.

Какая жалость, что она не может занять мое место!

— Не за что, — сказала Элен. — Мне надо вниз. Полно работы. Хорошо проведи время на вечеринке. — Она улыбнулась и убрала записную книжку обратно в карман. — И осторожно с платьем. Это солидные инвестиции.

Я нахмурилась, глядя на сумку–чехол.

— Уточни насчет «инвестиций».

— Около двенадцати на самом деле.

— Двенадцать? Двенадцать сотен долларов? — Я уставилась на чехол, придя в шок от мысли, что буду ответственна за четырехзначные инвестиции Кадогана.

Элен хмыкнула:

— Двенадцать тысяч долларов, дорогуша. — Бросив эту бомбу, она ушла по коридору, совершенно не насладившись зрелищем моего крайнего ужаса.

Как можно осторожнее, словно имела дело с Библией Гуттенберга, я разложила чехол на кровати.

— Номер два, — пробормотала я и расстегнула чехол. У меня вырвалось тихое восклицание. Это был черный шелк — ткань настолько нежная, что я едва чувствовала ее под пальцами. И да, это было действительно бальное платье. Квадратный лиф без бретелек тонул в роскошном чернильно–черном шелке юбки.