Томится душенька на зоне - Владимир Колычев

— Да это грабеж!

— Нет, это плата за свободу. Пятнадцать лет строгого режима. А с учетом тех злодеяний, которые совершал по вашему приказу Скобарев, возможно и пожизненное заключение…

— Но у меня нет таких денег.

— Меня это не волнует.

— Сколько у меня времени?

— Послезавтра утром будет оперативное совещание. Я должен буду отчитаться о проделанной работе. Если к этому сроку я не получу деньги, мне придется доложить, что преступление раскрыто…

— А если получите?

— Это уже мои трудности, как я буду выкручиваться. Главное, что все претензии к вам отпадут.

— Вы меня за горло взяли.

— Профессия такая…

— Хорошо, я согласен. Завтра вечером деньги будут. Но мне нужно поговорить с отцом…

— Назовите адрес, вас туда отвезут.

— Но у него нет такой суммы.

— Ничего не знаю… Вы должны оставаться в квартире у отца…

— У него дом.

— Неважно. Вы должны оставаться у него. Если денег не будет, послезавтра за вами приедут… Не советую вам искать спасения в бегах. За вами будут следить, вас немедленно арестуют, тогда все…

— Будут вам деньги, будут…

Восемьсот тысяч — невероятно большие деньги, целое состояние. Но делать нечего: свобода стоит гораздо дороже…

Марина плыла по течению как бревно. Сама позволила довести себя до состояния полной беспомощности, на себя только и могла обижаться. А Игорь Соломонович не так уж и плох. Старый, но не вонючий. Спят они в одной постели, но может он редко и не долго. На подарки не скупится… И все равно невмоготу. Но уйти от него Марина не могла. И некуда, и Адам не позволяет…

Она успокаивала себя тем, что искала плюсы в своей новой жизни. Игорь Соломонович ей не отвратителен; дом у него превосходный, она полная в нем хозяйка. Шестьсот квадратов общей площади, пять спален, семь санузлов, без малого гектар ухоженной территории — лес, клумбы, бассейн с подогревом… С Антоном она такого позволить себе не могла. Но Антона она обожала. Хотя, казалось бы, любить его было не за что. Маленький, некрасивый, да еще и ударить может. Но не зря в народе существует поговорка про любовь и козла…

Марина выходила из бассейна, когда появился Адам. Он шел прямо к ней, Игоря Соломоновича рядом не видно.

— Отец где?

Обычно он смотрел на нее с вожделением. Но сейчас, хотя она была почти голой, он едва обращал на нее внимание. Взгляд сканировал пространство вокруг. Он явно был не в своей тарелке.

— Да здесь где-то был, — пожала она плечами.

— За тобой, что ли, подглядывает?

— Зачем ему это?

— А чтобы на ночь возбудиться.

— Ну зачем ты так?

Игорь Соломонович вышел к ним из-за куста жимолости. Марина слегка изогнула губы в насмешливой улыбке. Может, и правда подсматривал?.. Заставлял же он ее надевать халат медсестры из секс-шопа, и стюардессой она у него была, и танцовщицей из стриптиза. Однажды он даже предложил ей роль плечевой проститутки, но она отказалась. Обойдется…

— Отец, у меня к тебе дело…

Мужчины ушли в дом, и Марина последовала за ними. Ей нужно было переодеться. Вечер уже, солнце давно светит где-то за лесом, греет слабо. И если вовремя не сменить мокрый купальник, можно замерзнуть. И вообще, надо уже принять душ и ложиться спать. Скучно. А сон поможет время убить…

У них с Игорем Соломоновичем была общая комната, но у нее имелась и своя персональная комната. Туда она и направлялась, когда проходила мимо кабинета, в котором уединились мужчины. Дверь была приоткрыта, но ее никто не увидел. Зато она могла слышать голоса. Ничто не мешало ей остановиться и послушать, о чем они говорят. До двери в свою комнату рукой подать, секунды хватит, чтобы в ней скрыться.

— К матери я с этим обратиться не могу! — нервно говорил Адам. — И тебе страшно в этом признаться. Но только ты можешь дать мне деньги…

— Сколько они требуют?

— Восемьсот зеленых тысяч.

— Они с ума там сошли, что ли? — возмутился Игорь Соломонович.

— Нет. Просто они знают цену этим уликам…

— Ты уверен, что ее убили?

— Да.

— Ты точно ее заказал?

— Да… Она из тюрьмы вышла, угрожала мне. Компромат на меня, сука, собирала…

— В какое же ты дерьмо вляпался, сынок!

— Если завтра не будет денег, мне кранты!

— Восемьсот тысяч, наличностью. Я даже не знаю, где взять столько денег. Если бы недельку, другую…

— Они ждать не будут. А если денег не будет, они возбудят уголовное дело. И твоя репутация пострадает, ты должен это понимать.

— Ну да, ну да, что это за чиновник такой, у которого сын такие безобразия вытворяет?

— И не только это. Коля Скобарев на тебя раньше работал. Могут возникнуть негативные аналогии…

— Да, сынок, подставил ты отца… Ладно, найду я деньги. А что дальше? Завтра ты снова вляпаешься в дерьмо.

— Нет. Я за ум возьмусь… Генка взялся, Лешка, теперь моя очередь… Женюсь, детей заведу, работать буду…

— Свежо предание, да верится с трудом… Может, постараемся как-то обойтись без денег?

— Как? В милицию обратиться? Так рука руку моет…

— Да, да… А где гарантии, что после того, как деньги будут, они не возбудят уголовное дело?

— Нет гарантий…. Надо верить… А деньги будут?

— Будут. Но сначала поклянись, что никаких больше ночных клубов, никаких наркотиков.

— Клянусь!

Марина лишь усмехнулась, слушая этот бред. Она за клятву Адама не дала бы и ломаного гроша. Слишком скользкий он человек, чтобы ему верить. И опасный, чтобы не принимать его в расчет. Какая-то женщина вышла из тюрьмы, угрожала ему, а он взял ее и убил… Марина с ужасом подумала, что этот подонок мог отправить в тюрьму и ее.

Она ушла в свою комнату, затем перебралась в общую спальню. А Игорь Соломонович все еще оставался в своем кабинете, кому-то звонил, с кем-то договаривался.

Марина уже спала, когда он лег в постель. Приставать он к ней не стал, а утром дал ей денег и отправил ее в город, на прогулку по модным магазинам. Сам он был слишком занят, чтобы поехать вместе с ней. Но без него лучше…

Но шоп-тур не заладился с самого начала. Марина думала не столько об одежде, сколько о том, сможет ли выкрутиться Адам. С одной стороны, она хотела, чтобы он попал за решетку на долгие лета. Но с другой — она боялась, что он и ее потянет за собой. Скажет на следствии, где находится пистолет с ее отпечатками пальцев, и все… Она купила целый ворох платьев, юбок, блуз и сарафанов, но только когда расплатилась за них, поняла, что все это совсем не то, что ей нужно. Пришлось возвращать товар обратно.

А на стоянке она обнаружила, что колесо машины спущено.

— Ну не сволочи! — в сердцах воскликнула она.

Нервы не выдержали, и душа опрокинулась как кузов самосвала — хлынул из нее мусор.

— Ничего страшного, — услышала она за спиной приятный мужской голос.

Марина обернулась и увидела симпатичного молодого человека в светлом летнем костюме. Черты лица не совсем правильные, но белозубая улыбка и мужской шарм делали его неотразимым. Он смотрел на спущенное колесо, как будто любовался им. Ему было весело, но сам он каким-то непостижимым образом заряжал Марину спокойствием. И душа у нее вернулась на место, встала на прикол.

— Ничего страшного, — повторил он. — Сейчас мы вам заменим колесо, и все будет в порядке…

Голос бодрый, звонкий, но при этом умиротворяющий.

— А как мы его заменим?

Спортивный «Мерседес» в подарок она получила два месяца назад. До этого училась и сдавала на права. Практика вождения мизерная, а знание техники и вовсе нулевое.

— У вас должно быть запасное колесо.

— Да, наверное…

— И домкрат.

— Не знаю.

— Сейчас посмотрим. — Парень полез в багажник ее машины, достал оттуда домкрат, осмотрел его. — Машина отличная, а это — нет слов…

Он подошел к темно-зеленому «Ниссану», достал оттуда свой, более внушительных размеров домкрат. Подставил его под спущенное колесо… Не прошло и пяти минут, как ее «Мерседес» готов был отправиться в путь.

— Спасибо вам большое, — поблагодарила его Марина.

Она смотрела на него, и ей не хотелось уезжать. Он завораживал ее своим теплым чистым взглядом, но при этом она не думала о том, что хорошо было бы закрутить с ним роман. Ей хотелось просто быть с ним, слушать его успокаивающий голос.

— Пожалуйста… Взгляд у вас какой-то мятежный, — сказал он. — Тревога в душе.

— Вы что, экстрасенс?

— Нет, я психоаналитик.

— Похоже.

Теперь она знала, почему его присутствие успокаивало ее. Видно, этот парень большой профессионал в своем деле.

— Мне показалось, что вы кого-то обвинили в спущенном колесе? — спросил он.

— Нет, вам не показалось… Мне могло показаться, а вам нет… В общем, мне показалось, что это продавцы магазина сделали, пока мне деньги за товар возвращали… Голова тяжелая, плохо соображаю, накупила сама не знаю что…

— Голова у вас действительно тяжелая. И душа беспокойная… Ну да ладно, у кого сейчас нет проблем. Не буду вас отвлекать. Приятно было с вами познакомиться…