Искушение дьявола - Кимберли Логан

— Мне надо было вызвать Уолдрона на дуэль за то, что он ушел, оставив вас стоять в одиночестве. Но я знал, что это только усугубит дело, поэтому сдержался.

Мора слегка повела плечом, потрясенная тем, с какой яростью он ее защищал. «Неужели я действительно ему небезразлична?» — подумала она, и сердце ее подпрыгнуло от волнения.

— Я благодарна вам за заботу, милорд, но вы правы: это наверняка усложнило бы ситуацию.

— Должен заметить, Мора, что это не просто забота. Мне хотелось открутить башку этому идиоту. Он вас не стоит.

— А он наверняка считает, что я его не стою.

— Он ошибается.

Хоксли подошел ближе, преодолев расстояние, которое она между ними установила, обхватил ладонями лицо девушки и, нежно запрокинув ее голову назад, принялся внимательно изучать ее черты.

— Но ведь он плохо вас знает, правда? — продолжил он, обдав ее губы ласковым теплым дыханием. — Мне уже кажется, что вас никто и никогда не знал по-настоящему — просто вы никому не предоставляли такой возможности.

Это утверждение показалось Море забавным.

— И это говорит человек, который годами делал вид, будто он сам дьявол, — напомнила она ему, вскинув бровь. — Где же теперь этот дьявол, скажите на милость? Я по нему соскучилась.

Он покачал головой, хитро улыбнулся, потом вдруг подался вперед и накрыл ее губы своими.

От этого медленного чувственного поцелуя у Моры закружилась голова. Она постепенно таяла в пламени страсти, которое разгоралось все сильнее с каждым движением его губ, языка, и очень скоро превратилось в бушующий пожар.

Закинув руки на шею Гейбриелу, она запустила пальцы в волосы на его затылке. Его ладони прошлись по ее плечам, и Мору обкатило приятной теплой волной. Она была так поглощена собственными ощущениями, что даже не заметила, как он развязал ленты на платье, и шелковая ткань, скользнув по ее рукам, упала на пол. За платьем последовала батистовая сорочка с кружевной отделкой, и девушка осталась стоять перед ним, в чем мать родила.

С благоговением, оглядев изгибы ее тела, он подхватил девушку на руки и понес к кровати. Его зеленые глаза излучали такое яростное желание, что она вздрогнула. Но какая-то смутная мысль, притаившаяся на краю сознания, мешала Море забыться, даже когда они уже оказались в постели.

«Ты же не для этого позвала его сюда», — напомнил ей внутренний голос. Девушка замерла, совершенно расслабившись от его ласк. Он многого не знает. Надо немедленно прекратить это и все ему рассказать. Но в глубине души она отчаянно боялась предстоящего разговора. А вдруг, узнав все то, что она так долго от него скрывала, Хоксли никогда ее не простит? Или возненавидит? Нет, этого нельзя допустить! Да, раньше она всячески старалась его оттолкнуть, отрицала свои чувства к нему, но теперь подозревала, что вот-вот влюбится в этого человека. При мысли о том, что она может чем-то вызвать его ненависть, у нее холодело сердце.

Должно быть, почувствовав ее напряжение, Гейбриел приподнялся на локтях и встревожено посмотрел на девушку.

— Что с тобой? — тихо спросил он, заведя ей за ушко прядь волос. — Может, днем я сделал тебе больно…

— Нет-нет! — поспешно заверила его Мора. — Все в порядке. Немножко ноет, но ты не сделал мне больно. Ты не мог этого сделать.

Он нагнулся и провел губами по обнаженному изгибу ее плеча, затем погладил пальцем ключицу и двинулся ниже, к ложбинке на груди. Она задрожала.

— Ты такая красивая, Мора! — прохрипел Гейбриел. — Я очень хочу тебя. Но мы не должны опять заниматься любовью, если ты не готова. Не подумай, что я жду от тебя больше того, что ты мне уже дала.

Мора тихо вздохнула, ощутив на своих губах еще один легчайший поцелуй. Она вдруг забыла, о чем думала, полностью отдавшись во власть его осторожных, почти благоговейных ласк. Тихий внутренний голос, который упорно пытался ее образумить, звучал все тише и в конце концов, превратился в еле слышное невнятное бормотание.

— Я тоже хочу тебя, Гейбриел, — взволнованно прошептала она, почувствовав комок в горле. — Я готова к этому. Пожалуйста, люби меня.

Услышав ее тихое признание, он сдержанно зарычал и вновь завладел ее губами, подарив ей очередной ошеломляюще-чувственный поцелуй. Потом, рывком встав с кровати, он на глазах у девушки стянул с себя всю одежду. Свет лампы мягко освещал его бронзовую кожу, упругие мышцы, стройное тело. Внушительный мужской орган, который сегодня днем доставил ей столько удовольствия, гордо свидетельствовал о полной готовности любить и дарить наслаждение.

В этот момент Гейбриел был похож на золотую статую Адониса — само воплощение мужского совершенства. Когда он вернулся к Море, она немедленно раздвинула ноги и нетерпеливо застонала. Глухо зарычав, он раздвинул розовые влажные лепестки и скользнул в ее зовущее лоно. На этот раз она не почувствовала никакой боли — только легкий дискомфорт — и вскоре уже плыла по волнам блаженных ощущений.

Она поднимала и опускала бедра в такт его медленным уверенным толчкам. Ее оргазм был сильным и глубоким. Когда Гейбриел содрогнулся и без сил, тяжело дыша, рухнул на нее, Мора испытала полное удовлетворение. Они лежали, крепко прижавшись, друг к другу, и их сердца стучали в унисон.

«Как же хорошо!» — думала она, засыпая в его объятиях. Наконец-то она нашла свое место.

Когда Гейбриел проснулся, Мора лежала, обняв его грудь, уютно пристроившись сбоку. Шелковые простыни сбились под их нагими телами, а в воздухе пахло мускусом.

Довольно вздохнув, он провел рукой по ее разметавшимся черным локонам. Они столько раз занимались любовью, что он сбился со счета, но каждый последующий раз, был приятнее и чудесней предыдущего.

«Эта женщина — настоящее открытие», — думал он с ленивой улыбкой. В ней интригующе сочетались невинная барышня и распутная искусительница. Конечно, Море не хватало опыта, но она была послушной ученицей и жадно впитывала все, чему он ее учил.

Гейбриел осторожно стянул простыни, отбросил их в сторону и залюбовался спящей девушкой. Она была прекрасна! Атласная кремовая кожа, хрупкая фигурка миниатюрной Венеры… Гейбриелу хотелось разбудить ее поцелуем и снова предаться страсти. Но он знал, что задерживаться опасно. Правда, дверь в соседнюю комнату была заперта и ее тетя выпила перед сном изрядную дозу опия, так что вряд ли она их побеспокоит, но в любом случае рисковать не стоит.

Он наслаждался ее обществом, ему было приятно спать с ней в одной постели, но он не хотел, чтобы она вышла за него замуж только потому, что их застали в компрометирующей ситуации. Она должна сама, без всякого принуждения, сделать выбор. Гейбриел знал, что ему придется набраться терпения.