Капетинги и Плантагенеты - Наталия Ивановна Басовская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Битва при Азенкуре была проиграна так же сокрушительно и бесповоротно, как когда-то сражения при Слейсе, Креси и Пуатье. Не существует точных данных о потерях, понесенных Францией в этом сражении. Историки не раз пытались, опираясь на косвенные сведения, определить цифры, которые позволили бы представить масштаб поражения Франции. Результаты этих подсчетов дают значительный разброс: от 2–2,5 тыс. погибших рыцарей до 8 тыс. Однако в любом случае в глазах Фруассара это была гибель «цвета рыцарства».
Одержав победу, Генрих V проследовал в Кале и затем с великим торжеством и огромной добычей вернулся в Англию. Это событие было пышно отмечено по всей стране: одно за другим следовали торжественные богослужения, устраивались праздничные шествия и т. п. Однако Генрих не мог не понимать, что достигнутый военный успех еще не означал победы в войне. Несмотря на гибель нескольких тысяч французских рыцарей при Азенкуре, во Франции еще оставалась армия, многочисленные гарнизоны в крепостях и городах, был жив дух сопротивления завоеванию.
Новое военное поражение Франции было воспринято, по словам автора «Нормандской хроники» Кошона, как «очень большой позор для Французского королевства». Монстреле сообщает, что жители Парижа справедливо связали это событие с «противоречиями и раздорами сеньоров королевской крови» и решительно потребовали, чтобы правящий от имени короля дофин Людовик положил конец междоусобицам101. Но положение оставалось прежним: в Париже еще сохранялся траур по погибшим в битве при Азенкуре, а герцог Бургундский уже повел свои войска на столицу, чтобы вырвать власть у арманьяков. Силы и внимание правящей группировки были по-прежнему сосредоточены на борьбе за власть, а не на отражении внешней опасности.
Королевская власть, таким образом, оказалась на данном этапе неспособной выполнить прогрессивную функцию защиты государственных интересов Франции, как, например, во времена Карла V. Сопротивление завоеванию все больше становилось ненаправляемым из центра делом отдельных лиц, городов, отрядов. Большинство мелких и средних феодалов на местах не признавало английской власти. Как писал хронист Кузино, даже после победы Генриха V при Азенкуре «мало нашлось знатных, которые покорились ему, кроме гасконцев и других людей из их земли»102. В конце 1415 – начале 1416 г. неоднократно происходили англо-французские столкновения у берегов Нормандии и вблизи занятого англичанами Гарфлера. Они неизменно оканчивались поражением разрозненных, не имеющих поддержки короля сил Франции.
Английский король тем временем готовил новое крупное вторжение во Францию. Как показали последующие события, на этот раз ставилась задача реального покорения всей ее территории. Важным моментом подготовки решающего удара, как обычно, стала проблема союзников. Опираясь на реальные достижения в войне и теоретические «законные права» во Франции, Генрих V предпринял дипломатические шаги с целью обеспечения международной поддержки. Весной 1416 г. в Лондоне активно велись переговоры с германским императором Сигизмундом и графом Голландии, Зеландии и Геннегау Вильгельмом. Заключение официального союза с императором было успехом, который мог в будущем обеспечить Англии поддержку на континенте. Кроме того, с помощью графа Вильгельма и императора английский король создавал некоторое время в глазах общественного мнения Европы видимость готовности к заключению мира с Францией.
Под флагом мирных переговоров Генрих V прибыл осенью 1416 г. вместе с германским императором Сигизмундом в Кале и встретился там с герцогом Бургундским. Однако вместо англо-французского мира эта встреча привела к созданию англо-бургундского союза103. Договор, в котором герцог признал законными права Генриха V на французский трон и обещал ему военную помощь, был крупным достижением английской политики. Патриотически настроенные элементы во Франции восприняли действия герцога как предательство. Так, автор «Нормандской хроники» заметил по этому поводу, что герцог Бургундский «стал скорее англичанином, чем французом»104. Союз с Бургундией наметился несколько лет назад, в ходе гражданской войны во Франции. Подтверждением реальности его создания стал отказ герцога Бургундского от участия в борьбе против английского вторжения в 1415 г. В 1416 г. союз английского короля и герцога Бургундского был официально оформлен. Это подрывало позиции и без того ослабленной Франции и делало ее шансы на победу в войне крайне малыми.
Летом 1417 г. новая большая английская армия (около 10 тыс. человек) во главе с самим Генрихом V высадилась в Нормандии. Хорошо экипированное, снабженное осадными орудиями и артиллерией войско приступило к последовательному покорению Франции. Именно в это время герцог Бургундский вновь подвел свои войска к Парижу. Теперь это был не просто очередной акт междоусобной борьбы с арманьяками, а убедительная реализация англо-бургундского союза. Коннетабль Франции граф Арманьяк не мог вывести армию из окруженного бургундцами Парижа. Английские войска быстро продвигались по Нормандии, где почти не осталось французских войск, так как все силы были брошены на борьбу с бургундцами.
Единственным серьезным препятствием на пути завоевателей были крупные города, жители которых, как правило, держались до последнего. Их сопротивление приводило Генриха V в бешенство. Ему казалось, что до победы над Францией остался один шаг. В гневе он забыл о своей роли «законного и доброго» государя Французского королевства, к которой он стремился еще с 1415 г. После взятия штурмом долго не сдававшегося Кана английский король приказал перебить всех его защитников, не щадя мирных жителей. Сильнейшая военно-морская крепость Нормандии – город Шербур пал лишь после десяти месяцев осады, и то с помощью подкупа. И все же французские города один за другим были вынуждены сдаваться англичанам: пали Понтуаз, Макт, Фалез. Английские войска приближались к крупнейшему городу Нормандии – Руану. В это самое время в Пикардии шли бои между войсками арманьяков и бургундцев, и герцог Бургундский направил новые силы на захват столицы Франции.
В мае 1418 г. Париж был взят сторонниками «бургундской партии», которые повели себя как настоящие захватчики. На улицах города происходили ожесточенные бои между приверженцами двух феодальных группировок; были перебиты, казнены или заточены явные и тайные сторонники арманьяков.
Неудивительно, что англичане не встречали организованного отпора. Тем не менее в отдельных городах и крепостях Нормандии им приходилось преодолевать растущее сопротивление населения (по словам хрониста Монстреле, «всех людей Нормандии»)105. В июне был осажден Руан, жители и гарнизон которого не желали капитулировать и надеялись на помощь короля. Начав править Францией от имени окончательно потерявшего рассудок Карла VI, герцог Бургундский объявил, что он готовит войско для поддержки Руана. Причиной его внешней переориентации было опасение полностью утратить популярность во Франции. В атмосфере растущего массового сопротивления завоевателям стало рискованно
