Древо скорбных рук - Рут Ренделл

Она явилась несколько часов назад, причем совершенно неожиданно. Теренс безумно боялся таких вот, не оговоренных заранее, звонков в дверь. После отправки в банк документа о перечислении счета Джона Говарда Фиппса на имя Теренса Ванда он, вполне логично, ожидал, что за этим последует визит полицейских.

У него живот свело от страха. Он заставил себя подойти к двери и распахнуть ее, стиснув зубы и готовый подчиниться воле неумолимого рока. Но тут же разжал зубы, изобразив на лице некое подобие улыбки, увидев, кто к нему пожаловал.

На миссис Голдшмидт было коротенькое, напоминающее детское, но соблазнительное, обтягивающее фигуру платьице, и уже почти сброшенное с плеч меховое манто, сшитое из крохотных шкурок, вероятно, многих тысяч убитых и ободранных ради этого безумно дорогих зверушек.

Никакого делового повода для ее появления здесь не было и быть не могло, кроме разве сексуального влечения, что она и не собиралась скрывать. Миссис Голдшмидт молча поднялась в спальню. Теренс покорно следовал за ней. Толкнув дверь спальни ногой и оказавшись внутри, она тут же обвила его шею сильной рукой, притянула его губы к своим, одновременно сбросив на ковер манто. Оно легло на пол бесшумно и застыло, как красивый и послушный зверь.

Теренс понял, что он полностью во власти океанского прилива, и куда его вынесет, зависит только от жребия, который вытягивать не ему. Таким уж он родился — «ничтожеством», как окрестила его Фреда, и это притягивало к нему женщин, желание позабавиться с ним, сыграть роль жесткого босса, ласковой мамочки или просто сожрать самца, что, как известно, широко распространено в мире насекомых

Миссис Голдшмидт, вероятно, выбрала последнее, и у него не было выбора. Не мог же Теренс сказать ей, чтобы она шла домой, к мужу и посоветовала отказаться подписывать контракт на покупку дома только потому, что он ей разонравился. Отвергнув ее любовные притязания, Теренс столкнется с такими ужасными последствиями, о которых лучше не думать. У него уже имелся некоторый опыт в этой области, когда месть отвергнутой женщины была опасней змеиного укуса. Зато, подчинившись приказу жены, он ничем не обидит ее мужа. Тот ничего не будет знать и подпишет контракт.

Теренс только сейчас узнал, как зовут миссис Голдшмидт. Розмари. Имя совсем ей не подходило. Его пристальный взгляд разбудил ее. Она открыла глаза, встала и проследовала в ванную комнату, не издав ни звука. Теренс поспешно натянул трусы и устремился вниз. Там он достал из холодильника бутылку виски, бутылку «Перрье», стаканы и все это погрузил на поднос.

На лестничной площадке, где было окно во двор, он задержался и внимательно осмотрелся. Лампочки с дерева давно уже убраны. Кто-то раскидал по двору белые пластиковые пакеты, и ветер крутил их, забрасывал через забор, а потом возвращал обратно. Так и судьба поступала с Теренсом Вандом. Небо потемнело, на нем выступили редкие остро-колючие звезды. Теренс целый день не выходил из дома, не интересовался погодой, но сейчас на улице наверняка было морозно.

Под аркой, на том проклятом прежнем месте, он увидел того же самого молодого человека. Давно его не было, и вот он тут опять, как знак судьбы. Вряд ли это было возможно, но их глаза соединил единый луч. Они посмотрели друг на друга, и этот взгляд не сулил Теренсу ничего хорошего.

Теренс поспешно отвернулся. Неизвестный наблюдатель чем-то был похож на младшего из парочки полицейских, навещавших его не так давно, но уверенности в этом у Теренса не было.

Миссис Голдшмидт одевалась, в комнате горел полный свет, шторы были раздвинуты. Теренс сразу же задернул их.

— Я подумал, что тебе захочется выпить, Розмари.

— Кэтти.

— Прости, я не понял.

— Меня зовут Кэтти.

Он кивнул, вспомнив, что второе имя миссис Голдшмидт Каталина. Оно не подходило ей так же, как Розмари. Она была уже в колготках и сунула ноги в туфли бронзового цвета на очень высоких каблуках.

— Ты не собираешься расстаться кое с чем из мебели?

Он пожал плечами в нерешительности.

— Я бы купила эту кроватку. Если цена подойдет.

Теренс обслужил ее напитками, как заправский официант. Глотнув виски, он набрался храбрости и спросил, подписали ли они с супругом контракт.

— Бумаги ждут меня дома, — ответила она. — Думаю, что они будут подписаны к утру, смотря как пройдет ночь.

Теренс усмотрел в ее словах некую тайну, но решил не настаивать и не совать нос в чужие семейные дела. Все и так висело на волоске

Кэтти облачилась в манто и выписала чек на скромную сумму в качестве задатка. Теренс был рад деньгам, но понимал, что это скорее не задаток, а не слишком щедрая плата за оказанные им услуги.

Впервые Джейсон самостоятельно взял телефонную трубку, когда позвонил Иэн.

— Мамочка, мамочка! Тебе звонит Иэн.

Бенет уже не тревожилась за последствия подобного поступка. Джейсон первым успел к телефону и когда позвонил отец из Испании, и в его тоне она не ощутила напряжения или недовольства. Он воспринял пребывание в ее доме ребенка, похищенного Мопсой, как свершившийся факт, а не как нечто чудовищное, что надо прятать как семейный скелет в шкафу.

Первую ночь, проведенную с Иэном в постели, Бенет еще была не совсем в себе, потому что где-то рядом находился Джейсон. Проснувшись рано утром в крепких и ласковых объятиях Иэна, она тотчас подумала о малыше и о том, как он воспримет присутствие незнакомого мужчины в одной кровати с его «мамочкой». Хотя Джейсон жил в такой среде, где из подобных ситуаций не делалось события — успокаивала она себя.

Вот если на месте Джейсона был бы Джеймс. Ее Джеймс не должен быть свидетелем сексуальных отношений взрослых, но его уже давно нет в живых. Хотя мысль, что Джеймс жив и спит в соседней комнате, часто возвращалась к ней.

Бенет уже привычно взяла из рук мальчика переданную ей трубку. Иэн напросился на ранний завтрак после ночного дежурства. Она охотно согласилась, Джейсон тоже обрадовался гостю.

Глядя на мальчика, она каждый раз поражалась быстроте перемен, происходящих в нем. Его собственная мать, без сомнения, узнала бы своего сына, но вряд ли кто другой. Накануне Бенет постригла его, и короткая стрижка превратила его из малыша в маленького мальчика. Он немного похудел и подрос, зато личико округлилось и приобрело мягкость выражения, которого не было раньше. Только проницательный материнский взгляд и интуиция могли бы распознать в нем Джейсона.

По сути же Джейсон Стратфорд преобразился в иную личность, как бывает с человеком, сделавшим пластическую операцию, когда одновременно с новым обликом меняются внешность и характер.

Бенет уложила мальчика обратно в кроватку, наклонилась и крепко поцеловала в упругую румяную щечку. Потом отправилась готовить завтрак

Вернувшись с подносом в свою спальню, Бенет обнаружила его уже там. Джейсон развалился на ее кровати рядом с Иэном. Один взгляд на них обоих наполнил ее такой радостью, что у нее перехватило дыхание. Казалось, жизнь влилась в нее мощным потоком. Не раздумывая ни секунды, Бенет поставила поднос на стол и нырнула к ним в постель. Джейсон или Джей, как он предпочитал себя называть, уютно устроился между нею и Иэном, свернувшись калачиком.

Попозже утром вновь зазвонил телефон. Звонки скоро прекратились, потому что малыш первым устремился к аппарату и что-то сказал в трубку. Когда Бенет спустилась к телефону, она увидела, что трубка повешена и Джейсон преспокойно играет на ксилофоне. Она спросила его, кто звонил. Он улыбнулся. Мальчик часто изобретал собственные слова и сейчас использовал комбинацию, вероятно, составленную из слов «урод» и «гадкий». «Урогад», — ответил он.

У нее тревожно екнуло сердце. Бенет пыталась угадать, какой смысл Джей вкладывал в изобретенное слово и почему он так отнесся к позвонившему по ее номеру человеку.

— Джей, значит, ты повесил трубку и не позвал к телефону маму, потому что тебе не понравился его голос?

— Да, — сказал Джей и подчеркнул свой ответ энергичным кивком головы. — Урод и гад. Урогад!

Бенет хотелось бы рассмеяться, но в душе у нее зашевелилось беспокойство. Вполне вероятно, она ошиблась, думая, что Джейсон только дважды отвечал на телефонные звонки. Не исключено, что он брал трубку много раз и вешал обратно, если ему не нравился чей-то голос. Любые недоразумения и даже неприятности могли последовать из-за такого бесцеремонного обращения с телефоном.

Бенет посадила Джея себе на колено и как могла вразумительно объяснила ему, что он должен всегда сообщать ей, кто звонит. Если она наверху и там у нее отключен звонок, то может получиться так, что она не услышит сигнала и не будет знать, кто звонил ей.

— Ты понял меня?

Днем позвонил один из директоров ее издательства и предложил Бенет совершить в мае рекламное турне по Соединенным Штатам в связи с публикацией там ее романа в бумажной обложке массовым тиражом. Бенет спросила, звонил ли он ей до этого.