Раб. Часть 1 и 2 - Нидейла Нэльте

А теперь и того не останется, только обувание госпожи да дурацкое соревнование двух рабов, никакого удовольствия!

— А может, всё-таки поменяемся? — говорит тоскливо, глаза предвкушающие… Антер бросает на меня настороженный взгляд, ну вот, снова гадости ожидает. А ты чего хотела?

— Олинка, ты мне что обещала?

— Так я же только на пробежку…

— Нет уж, мне и самой интересно, далеко ли он меня донесёт. Так <strong>что</strong>: кто быстрее, или кто дальше? — уточняю.

— Давай кто быстрее… А что с проигравшим? Накажем?

Тьфу на тебя, больная. Лихорадочно соображаю, чем бы её отвлечь.

— Не, — говорю. — Давай… проигравшего раба поцелует победившая хозяйка.

Соображает, что ей может выпасть шанс поцеловать Антера, радостно кивает.

— Только в щёку, — добавляю. — А то в губы целоваться терпеть не могу.

Она тускнеет, но и на то согласна.

— Что, вообще? — говорит. — А я люблю…

— Вообще!

— Ладно, — вздыхает. — Идёт.

Вижу, что Антеру поцелуем в щёчку не обойтись, прости милый, это же лучше, чем идти в комнату наказаний под присмотром Олинки, правда?

Впрочем, Антер, похоже, не собирается уступать, как-то подозрительно глаза у него загорелись, подхватывает меня на руки, кажется, прежде, чем успеваю приказать.

— Не страшно… — шепчу ему тихонько, — даже если не выиграем…

Смотрит брезгливо на Олинку, на держащего её раба — тщеславие, что ли, проснулось? Да уж, время и место те ещё… Впрочем, могло быть и хуже.

— Начали? — интересуется Олинка. Киваю. Она отсчитывает, и наши мальчики срываются в бег.

Глава восьмая

Целоваться не любит, надо же… Интересно, правда ли? Не хочу, чтобы она целовала очередного Олинкиного раба, даже в щёчку, но вот проиграть ещё меньше хочется. Что за дурь такая в голове, откуда? Но вот добегу первым, разобьюсь в лепёшку, а добегу, хоть в чём-то за последние шесть лет буду первым! Пусть в дурацком соревновании, но ведь из всего, что хозяева могли придумать, оно самое безобидное.

Держит в руках поводок, чтобы не мешался. У олинкиного раба ошейник, нужно было идиотке расслабить его, от бега парень немного задыхаться начинает. Да и желания у него, по-моему, особенного нет. Только… чёрт, да, только страх.

Вдруг вспоминаются Олинкины приходы, кровоточащие колени рабов, ссадины, как она меня хлестнула… Метко, болезненно, упиваясь. Это тебя Ямалита не накажет, или накажет не физически, а что Олинка со своим за проигрыш сделает — можно представить…

Я уже впереди, уже почти добежали, осознаю, что хозяйка и правда далеко не пушинка, попробуй столько пронести, хотя и тяжёлой она мне не кажется, и сама так держится за плечи, что мои руки меньше устают… Но тоже тяжело дышу, и руки уже отваливаются, и ноги с непривычки скоро подгибаться начнут…

Чуть спотыкаюсь, замедляю ход. Приходим почти одновременно, я совсем немного позади. Ну и не первый, подумаешь. Кому я что доказал бы?

Антер ставит меня на землю, Олинкин раб продолжает её держать.

— Всё-таки мы выиграли?! — радостно восклицает Олинка.

— Похоже, — соглашаюсь, посматривая на Антера. Молчит, лицо непроницаемое…

— А что это он тебя без разрешения опустил? — подозрительно интересуется Олинка.

— Я разрешила, — говорю, — просто ты не услышала. Ты бы своему тоже разрешила, да ошейник ослабила, задохнётся же.

Олинка смотрит на раба, разрешает поставить несравненную тушку на землю и даже — о чудо! — ослабить ошейник. Бедняга судорожно вдыхает, лицо красное. Смотреть невозможно.

— Так что, я твоего раба целую? — спрашивает на всякий случай, даже не глядя на меня — всё внимание Антеру. Стоит мой хороший, молчит терпеливо.

— В щёчку, — напоминаю. Кивает, хватает его лицо руками, наклоняет к себе, Антер в последний момент всё-таки выворачивается щекой, Олинка недовольна, но тут ей приходит гениальная идея оставить на нём засос, кажется, полегчало несчастной. Фу гадость какая, чем бы свести…

— Ну что, идём к остальным? — интересуется Олинка.

— Ты иди, я хочу песок смыть, — сообщаю, — скоро придём.

Олинка смотрит на меня с интересом, но ведь здесь приличное общество, не позволяет вести себя так, как у меня дома. Ну да, папа из-за любого угла выглянуть может…

Олинка идёт к гостям, я вхожу в ту часть дома, где "комнаты для отдыха".

— Антер… — не удерживаюсь, спрашиваю тихо. — Мне показалось, или ты специально поддался?

— Накажете? — интересуется.

— Антер… — смотрю на него. Отвечает неожиданно серьёзным взглядом:

— А Олинка, как думаете?

Вот чёрт. Закусываю губу. Ты там увлеклась, азарт разыгрался. А он, как обычно, о ком-то кроме себя подумал… Какой же ты у меня… невероятный. О господи, ну как я могу снова и снова его обманывать, обнадёживать и разбивать мечту?! Может, плюнуть на всё и сбежать? Пусть кого-нибудь другого присылают…

Заглядываю в одну из "комнат для отдыха" — там Селий с Халиром с двух сторон к рабыне пристроились, вот чёрт, могли бы и запереться! Закрываю дверь, а то не удержусь в драку кинусь…

Смотрю на Антера, хоть бы не видел… Кажется, всё-таки видел, глаза мрачные. Молчит.

Внезапно навстречу выруливает Ажалли, ох, как же хочется сообщить, чем её сыночек занимается!

— Леди Ямалита! — зовёт, подходя. Останавливаюсь, вопросительно смотрю. Вдруг говорит:

— Хочу извиниться за поведение Селия. Он у меня ещё слишком молодой, как тестостерон в голову бьёт — ничего не соображает. Ну вы же знаете, наверное, эти мужчины — в ежовых рукавицах держать нужно. Больше такого не повторится, пожалуйста, не обижайтесь, вы наша гостья, подруга Свеллы, да ещё и на реабилитации, а он вас так нехорошо обнимал! Но вы уж простите дурака, а я ему от себя ещё добавлю.

Да что ж они все, думают, я отскочила от него потому, что он обнял меня не так? А то, что на пульт Антера нажал — вообще никто, кроме Халира, не заметил?

— Ладно, — улыбаюсь, — прощу, только вы ему этого не говорите, пусть пока не знает.

Улыбается заговорщически, что-то "рукавицы" твои обратный эффект имеют… Ладно, сама воспитывай своих отпрысков.

— Возвращайтесь к гостям, а то уж думают, что вы обиделись…

— Просто… накатило. Захотелось побыть одной. Но я скоро вернусь, сейчас себя в порядок приведу и приду.

Кивает, кидает взгляд на Антера, но признаёт моё право тащить раба, куда мне заблагорассудится.

Отхожу подальше, осторожно отрываю еще одну из дверей. Пусто.

Большая кровать, трюмо, душевая — можно и правда сполоснуть ноги от солёной воды, жаль косметичку не взяла, подновила бы макияж…