Хранитель Мечей. Одиночество мага. Том 1 - Ник Перумов

– Госпожи и господа маги, – внушительным, хорошо поставленным голосом заговорил кто-то. – Мы собрались здесь в нелёгкий для Эгеста и всего Эвиала час. Я, Анэто, удостоенный чести возглавлять Белый Совет, и достопочтенная Мегана, хозяйка Волшебного Двора, пригласили вас прийти. Не думайте, что нас не достигли известия о поистине печальной судьбе одного из нашего братства, мага Воздуха, юного Эбенезера Джайлза...

Анэто сделал паузу. Никто из собравшихся не проронил ни звука.

– Разумеется, мы немедля вступили в сношения с чинами Святой Инквизиции по этому поводу. – Казалось, гробовое молчание аудитории несколько огорошило мага по имени Анэто. Он вновь сделал паузу, прокашлялся, словно тянул время, ожидая непонятно чего. – Мы не могли не выразить своего возмущения сим прискорбным фактом. Разумеется, мы не могли не указать на закреплённый во множестве трактатов, договоров и рядов пункт о том, что маг Академии, полноправный носитель посоха, неподсуден ни светскому, ни церковному суду. Мы не могли не указать, что, несмотря на некоторую общность целей и задач со святыми братьями, мы не признаём ни за одной верой монополии на абсолютную истину. Мы самым решительным образом потребовали объяснений, прямо заявив, что сие деяние Церкви поставило наши с ней отношения на грань разрыва. Ни Белый Совет, ни Волшебный Двор не согласятся с таким вопиющим ущемлением и оскорблением законных прав и привилегий носящих посох и отмеченных магическим даром...

Опытный оратор, Анэто обрёл твёрдую почву под ногами, устремляясь вперёд на всех парусах плавной, словообильной речи. Собрание по-прежнему хранило молчание.

– Мы самым решительным образом потребовали ответа. Госпожи и господа маги, мы сказали им прямо в лицо – за гибель мага Джайлза виновные должны быть строго наказаны. Мы потребовали выдачи таковых для предания ихнашемусуду, совместному суду Белого Совета и Волшебного Двора.

Анэто вновь сделал паузу, явно рассчитывая, что хоть кто-то из собравшихся задаст вопрос. Но пришедшие маги все как один молчали. И молчание это не сулило главе Белого Совета ничего хорошего.

А ведь ему предстояло ещё сказать самое сложное. Кицум догадывался, чт? это окажутся за слова. Он знал наверняка, что ни Белый Совет, ни Волшебный Двор не станут ввязываться в кровопролитную войну с Инквизицией из-за одного-единственного мага. Стоя перед лицом всеобщего и сокрушительного нашествия западной Тьмы, заниматься такими вещами было равносильно самоубийству.

Вот только Инквизиция, похоже, придерживалась на этот счёт другого мнения. И бывший шпион Серой Лиги, прослуживший ей верой и правдой не один десяток лет, понимал почему.

Не так уж трудно было отнестись к этому миру просто как к ещё одной стране, соседке Мельинской Империи? Опытному ночному воину было ясно, что Инквизиция решила раз и навсегда вырвать власть из рук местных волшебников. Достаточно просто было отыскать сходство с родным Мельином – только в Империи Церковь Спасителя не рисковала связываться ни с Радугой, ни с верховной светской властью. А вот здесь рискнула. Святоши всё рассчитали совершенно правильно: чародеи не выступят открыто против них. Они убедят себя, что целое важнее части, что во имя спасения Эвиала они должны... – и так далее и тому подобное.

И сами не заметят, как вереницами пойдут на костры, не успев даже помыслить о магии.

Стоит только один раз дать слабину. Подобно тому, как её дала Радуга в далёком Мельине. Если бы тогда волшебники выступили против Императора всей силой, навалились бы, не щадя собственных жизней, – мятеж умер бы ещё в столице.

Кицум слушал.

– Мы, кхм, потребовали выдачи тех, кто стоял за этим преступлением. Святые братья выразили свою скорбь, однако же представили нам с достопочтенной Меганой неоспоримые доказательства того, что бедный Джайлз действительно оказался в тенётах Тьмы, стал её послушным орудием. Некромант Неясыть, которого наш извечный Враг старается обратить в истинного Разрушителя...

Послышался дружный вздох. Кто-то вполголоса выругался.

– Некромант Неясыть, увы, тоже прошедший школу нашей Академии, обратил несчастного молодого чародея в свою куклу, зомбировал, как, наверное, можно было бы сказать. Я говорю об этом со скорбью в душе, ибо сам благословил выход в мир Неясыти, вооружённого тёмным знанием некромантии. И хотя мы можем сожалеть по поводу поспешности решения святых братьев, хотя мы выражаем недоумение по поводу явного и очевидного нарушения договора, нельзя в то же самое время и не отметить...

Кицум позволил себе лёгкую улыбку. Всё ясно. Ничего нового. Но, если законы власти одинаковы в этих мирах (которые и в самом деле гораздо больше похожи на разные страны, чем именно на различныемиры), то маг-чародей Анэто сейчас очень крупно проиграл. Если, конечно, происходящее не есть часть его собственного плана, какой-то иной, гораздо более крупной игры...

Кицум видел Светлого мага. Анэто никак не походил на прекраснодушного чудака, не ведающего, с какой стороны хлеб намазан маслом. Скорее уж он живо напоминал одного из Патриархов Серой Лиги. Такой ничего зря и необдуманно говорить не станет.

– ...Нельзя также не отметить, что – буду откровеннее! – святые братья оказали нам большую услугу, сняв с нас самих тяжёлое бремя. Ведь предавшийся Тьме Джайлз мог оказаться страшным оружием в Её руках, и... как бы ни ужасно это звучало, Инквизиция в данном случае имела все основания спешить.

Я понимаю, дорогие друзья, долгие годы противостояния со святыми братьями не могли не наложить отпечатка на ваше восприятие случившегося. Но призываю вас подойти к происшедшему не с мерками обычных смертных, не в терминах возмездия и отмщения. Мы предпринимаем тактическое отступление – с тем, чтобы выиграть главную битву. Тем не менее могу уверить всех собравшихся здесь, что ваш гнев мне полностью и совершенно понятен. Я тоже человек, и мне тоже доводилось терять друзей. Тем более горько, когда... когда происходиттакое...

Голос Анэто чуть дрогнул. Кицум презрительно усмехнулся – маг был хорошим актёром, но у него за плечами не было нескольких десятков лет в Серой Лиге, когда смерть идёт за тобой каждый день, каждый час и выживают только лучшие из лучших.

– Теперь я готов слушать вас, – раздалось тем временем. – Господа маги, я прошу – гневные филиппики произносить не надо. Не надо называть меня соглашателем и предателем. Не надо говорить, что я торгую жизнями моих учеников, – а ведь, не забывайте, Джайлз был магом Воздуха, магом одной с мною стихии, и для меня это во многом вопрос и личной чести. Не надо гнева, господа маги. У вас будут возможности ответить мне, если вы считаете мой поступок низостью. Белый Совет – не диктатура. Если большинство магов, как вам прекрасно известно, выступит с заявлением, что Анэто не достоин больше занимать сей пост, – я покину его в полном соответствии с Уложением. Ещё раз – я не диктатор, не тиран и не властолюбец. Я всегда буду готов служить Свету – неважно, в каком качестве. Если потребуется – рядовым лекарем на поле битвы. Когда-то, – Анэто позволил себе лёгкий смешок, – я именно с этого начинал. Учеником лекаря... Впрочем, сегодня у нас не вечер воспоминаний. Я готов слушать вас, друзья и соратники.