Если замерзнет ад - Евгений Аллард

Тело безжизненно обвисло, лишь покачивалось с лёгким скрипом. Райзен ощутил вновь прилив невероятного восторга, переходящего в почти физическое наслаждение. Все прошло, как по нотам. Он встал, вновь обвёл присутствующих взглядом. В какой-то момент ему хотелось услышать аплодисменты, овацию, но потом решил, это лишнее. Райзен подошёл к распростёртому на земле телу. «Хорошо, что Камилла не видит, как мерзко он теперь выглядит». Выпавший изо рта лиловый язык, свёрнутая набок шея с багровой бороздой. Между ног на брюках расплывалось мокрое пятно. В мертвецах никогда не было ничего привлекательного.

— Он мёртв? — поинтересовался Райзен скорее для проформы, чем из любопытства.

Врач, встав с колен, молча кивнул.

— Вы уверены?

— Можете сами убедиться, — ответил тот с чуть заметной иронией, махнув рукой в сторону неподвижного тела.

— Мистер Райзен, такое невозможно инсценировать, — проговорил Стэнвуд саркастически, но в голосе ощущалась только усталость.

— Хорошо. Кремируйте тело. Прямо сейчас, — приказал Райзен, не спуская глаз со Стэнвуда.

Шеф полиции замер, нахмурился, но быстро взял себя в руки.

— Что уставились? — грубо прикрикнул он на стоящих рядом копов. — Выполняйте приказ.

Райзен стоял около печи крематория, сложив руки на груди. Адский огонь с шумом и завыванием пожирал останки. Когда операция завершилась, выехал металлический ящик, наполненный толстым жирным слоем пепла. Что-то сверкнуло между полупрозрачными тёмными чешуйками. Райзен быстро протянул руку. Расплавленные, потерявшие форму часы. Перед глазами промелькнул, как видение яркий, солнечный день и счастливый гонщик, прижимающий сверкающий кубок к груди за победу в ралли. Такие часы были у него на руке.

Райзен поднял глаза и заметил отстранённый, печальный взгляд Стэнвуда.

— Неужели вам жаль этого мерзавца, Стэнвуд? — подняв одну бровь, спросил Райзен.

— Вы сейчас сожгли последнюю надежду на улучшение жизни в нашем городе, мистер Райзен, — ответил Стэнвуд с глубокой горечью.

Он медленно снял с груди значок и швырнул под ноги Райзену. Маленький предмет звонко щёлкнул по кафельной плитке, упруго отскочил в сторону. Тяжело переставляя ноги, заложив руки за спину, Стэнвуд медленно ушёл, совершено не опасаясь, что его схватят.

Райзен остолбенел. Но через мгновение, показавшейся вечностью, крикнул полицейским, стоявшим рядом:

— Схватите его! Быстро!

Он не узнал своего срывающегося голоса.

Копы переглянулись между собой и бросились вслед Стэнвуду. Или сделали вид.

Райзен вернулся к эшафоту, вышел на свежий воздух, на каменный пустырь, где ждал автомобиль. Камиллы там не было. Он нахмурился и, перекатывая желваки, устроился на заднем сиденье.

— Моя жена не вернулась? — первым делом спросил Райзен, когда увидел на пороге особняка дворецкого.

— Нет, мистер Райзен, — ответил тот.

Райзен бросил взгляд на часы. С начала штурма штаба прошло уже больше восьми часов. Бедфорд скоро должен явиться с докладом.

Райзен поднялся к себе в кабинет, упав в кресло, нажал кнопку связи.

— Бедфорд не звонил?

— Нет, мистер Райзен, — послышался спокойный голос секретарши.

Райзен начал заметно нервничать.

— Найдите его немедленно!

Прошёл ещё час, затем второй и лишь к обеду Бедфорд явился к главе города, чтобы доложить о проделанной операции. На его лице Райзен к своему сильному неудовольствию увидел странную смесь ужаса и отчаянья.

— Бедфорд, доложите мне, как прошла операция, — в сильнейшем нетерпении воскликнул Райзен. — Сколько вам удалось захватить бунтовщиков, какие потери у полиции? Вы сожгли этот гадюшник? Черт возьми, вы должны были сообщить мне об этом несколько часов назад!

Бедфорд, пытаясь взять себя в руки, пробормотал:

— Да, там все сгорело. Абсолютно все. Сплошной ад.

— Что вы лепечите, Бедфорд? — раздражённо вскричал Райзен. — Что у вас произошло?! Немедленно расскажите мне, что случилось! Или я не знаю, что с вами сделаю!

— Мы напали на штаб, бунтовщики слабо сопротивлялись, — начал рассказывать Бедфорд хрипло. — Мы быстро сломали ворота, которые вели на станцию. Уничтожили все пулемётные точки по схеме, которую вы дали. И все это почти без сопротивления. Они отстреливались, но вяло. Но потом…

— И что потом? — перебил его Райзен, не понимая, почему взгляд собеседника стал таким безумным.

— Потом в коридоре, ведущем к штабу, появилась странная полупрозрачная стена, от неё отскакивали пули и ракеты.

— И вас это остановило? — резко спросил Райзен.

— Нет, потом барьер исчез, мы ворвались в штаб, но там было пусто. Никого. Мы обошли все, обыскали каждый дюйм. А потом все взорвалось! — с нескрываемым ужасом произнёс Бедфорд.

— Я ничего не понимаю! — прорычал раздражённо Райзен. — Как же бунтовщикам удалось скрыться?

— Наверно, их кто-то предупредил, — проблеял Бедфорд.

Райзен откинулся на спинку кресла, задумался.

— Что вы там нашли, доложите.

— Лабораторию, типографию, просмотровый зал с каким-то оборудованием. Но ни одного человека. Хотя у них было много раненных. Но мы никого не нашли.

— Ладно, Бедфорд. Что сделано, то сделано. Вам придётся начать все сначала, черт возьми! И найти логово бандитов. Вы поняли меня?

«Этот мерзавец все-таки смог обвести меня вокруг пальца. Ну, тогда я тоже не буду с ним церемониться».

Когда Бедфорд, понурив голову, ушёл, Райзен быстро набрал номер телефона.

— Соедините меня с мистером Бейкером.

Когда в трубке раздался голос главного редактора «Трибуны», Райзен проговорил:

— Не отправляйте номер в печать. Прежде сделайте добавление. Вы поняли меня? На первую полосу поместите заметку о том, что Фолькленд был не только главарём бандитов, но и психопатом-убийцей, растлителем малолетних. Маньяком-убийцей. Вы слышите? Фотографии я вам передал. Вы поняли меня?

Он не смог уснуть всю ночь. Когда утром посыльный принёс свежие выпуски «Трибуны» и «Стандарт», Райзен лишь мельком бросил взгляд на первую полосу. Редактора обеих газет выполнили в точности его указание, поместив красочные фоторепортажи с места казни, статьи о маньяке-убийце. Но Райзена почему-то это оставило совершено равнодушным.

Резкая трель звонка прервала его размышления. Райзен нетерпеливо схватил трубку и поморщился.

— Алан, я восхищаюсь тобой, — услышал он жеманный голос Каваллини. — Ты был на высоте. Уничтожив этого негодяя, ты стал героем. Нет. Ты был им всегда. Но сейчас ты просто поднялся на недосягаемую высоту. Я хочу поставить в твою честь спектакль. Великолепное шоу. Ты разрешишь? Ты ведь так скромен.

— Да, — сухо ответил Райзен.

— Алан, — Каваллини застеснялся. — Я могу вновь работать в моем театре? Тот, который у меня отнял этот мерзавец?

— Это твой театр, — отрезал Райзен.

Он откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы на животе. Потом встал и прошёлся по кабинету. Усмехнулся, представив, какое шоу получится у Каваллини. И ринулся к телефону, когда услышал новый звонок.

— Мистер Райзен, я не успел вам выразить своё восхищение, — в трубке раздался густой, низкий голос Блейтона. — Эта виртуозная операция. Наш город, наконец, избавился от раковой опухоли, которая расползалась, внушая людям дерзкие мысли, мешая им работать.

— Да, Джаред, что вы хотите? — перебил его Райзен, прекрасно осознавая, зачем тот позвонил.

— Ничего. Ничего особенного. Просто выказать своё восхищение и уважение. Ничего более. Ничего более. Ну, если только, — замялся Блейтон. — Я хотел узнать по поводу сэра Роджера? Я слышал, что он исчез. Это правда?

— Да, Джаред. Полиция не может его найти.

— Алан, я понимаю… Это не совсем честно. Но не могли бы вы передать мне компанию Кармайкла. Временно. Я думаю, никто, кроме меня не сможет поддержать её работоспособность…

— Джаред, компания будет выставлена на торги. Вы можете её купить.

— Я знаю. Но может быть в виде исключения, рассмотреть мою заявку. Я был бы очень благодарен…

— Джаред, я думаю, что эта компания должна принадлежать вам, — сухо бросил Райзен.

Больше всего на свете ему хотелось как можно быстрее оборвать этот неприятный разговор.

— Благодарю, Алан! Благодарю!

Райзен ощутил комок в горле, нахмурился. Помимо его воли перед мысленным взором возник жёлто-серый спорткар. Его массивный и в то же время изящный, обтекаемый корпус, который придавал облику стремительность. На этом авто Фолькленд выиграл ралли, продемонстрировав невероятные способности, свои собственные и его детища. Машины Блейтона выглядели на этом фоне динозаврами.

«За что, Алан? За то, что он самый талантливый человек в городе?» Райзен словно наяву услышал голос Камиллы. Он звучал в голове, перебивая все мысли.