Профессор, поправьте очки! - Дмитрий Стрешнев

– -Дураку понятно, а умному нет,-сказал Зашибец и встал, подведя жирную черту под всем, что было сказано.-Значит, договорились: без Володи – никаких несанкционированных приключений. Он вам скажет свой телефон.

Володя наконец открыл рот и голосом доброго бегемота назвал семь цифр.

– -Рад был, что зашли,-тут же многозначительно сказал Зашибец, которому, очевидно, не терпелось вернуться к своим маньякам и самоубийцам.

– -А бумаги?-напомнил Потапов.

– -Бумаги я вручу вам на выходе,-сказал следователь, не без причин опасаясь эксцентричного профессорского интеллекта.-Одна просьба: в Кремле не шарьте, там и без вас любителей пошарить достаточно. Ищите альтернативные варианты. Желаю удачи!

Очутившись на безбрежных просторах Октябрьской площади, Чикильдеев и Потапов некоторое время бессознательно шли, куда вели ноги, пока не оказались на самом пупке, возле памятника вождю мирового безумия, где присели на гранитные плиты.

– -Ну, спасибо за сюрприз, профессор!-сказал Сева.-Вот уж сюрприз, так сюрприз!

– -Причем здесь я?-возмутился Потапов.-Разве я знал, что мы у милиции на веревочке?

Впрочем, Сева сам сразу же устыдился своей интонации.

– -Ладно, Аркадий Марксович, хватит с нас этой эстетики коммунальной квартиры. Давайте спокойно бросим взгляд в глубины космоса.

– -Я вас понял,-сказал Потапов.-Действительно интересно, что нам перепало из тайных архивов?

Он раскрыл наугад листочки и с присвистом выдохнул, словно после стакана водки:

– -У-у!

Сева вытянул шею, но не увидел ничего, кроме несерьезных каракулей.

– -Вы случайно не кверху ногами держите?-съехидничал он.

– -Не гаерничайте! Это же скоропись шестнадцатого века!

И тут же в припадке ученого возбуждения Потапов пустил свой палец по кривым строчкам:

– -"…об Ивашке Головятове, что тот государев изуфреной опашень надевал на себя с глупа…"

– -Минутку!-нервно перебил Сева, вспомнив, как крепко держался за листки Зашибец и поражаясь следовательской мудрости.-Может не будем разбирать сейчас роль образа дива в "Слове о полку Игореве", а сделаем это в виде домашнего задания?

– -Да-да, после, после…-бормотал профессор, с трудом отрываясь от слова "с глупа".-Всё это надо изучить. В одном Роман Степанович прав: документы той самой, нужной нам эпохи.

– -На то он и следователь, чтобы улики собирать,-заметил Сева, желая лишь одного: поскорее завершить это научное заседание.-Вы разберитесь на досуге, а потом можете изумить меня выводами.

И, страдая оттого, что приходится раскрыть свое тихое прибежище, Сева сообщил Потапову телефон катиной квартирки.

– -Только не звоните очень поздно или слишком рано.

– -Слишком поздно?-беспокойно переспросил профессор, следя не за севиными словами, а за какими-то своими мыслями, петляющими, как сельская дорога.

– -Я имею в виду: когда вы возьметесь за телефонную трубку, чтобы мне позвонить, посмотрите сначала на часы,-терпеливо разъяснил Сева.

– -Да, да,-сказал профессор.-Я вас понял. Конечно, посмотрю сначала на часы.

31.

Сами можете представить, каково было Севе ожидать катино появление в конце рабочего дня. До чего же тонкая штука, скажу я вам, эти взаимоотношения между полами! Ах, как всё непросто в этой трепетной области, которая кажется порой такой малозначительной по сравнению с международным терроризмом или глобальным потеплением, но если задумаешься – только расстроишься и махнешь рукой. Одно хорошо: задумываться над тем, как устроена жизнь, нам особенно некогда, и спасибо Устроителю за это маленькое снисхождение. Но как, скажите, избавиться от ненужных мыслей в московской малогабаритной квартирке в разгар рабочего дня? Особенно в этой девичьей квартирке-бонбоньерке, где свобода скована настолько, что даже нельзя носки повесить на телевизор, для чего он, между нами говоря, только и годится. Можно было бы, конечно, что-нибудь почитать. Но уж то, что нынче печатают, читайте сами и не заставляйте других.

Но вот наконец пискнул звонок, и Сева поплелся навстречу судьбе. Катя вошла свежая и веселая, сохраняя утреннее благоухание L’air du temps, которое теснил приобретенный позднее горьковатый ореол кофе President. Как это, скажите на милость, некоторые умеют находить такую работу, которая идет только на пользу их здоровью и настроению?

– -Сева, что с тобой?-обеспокоенно спросила Катя, едва увидев Чикильдеева.

– -Что со мной?-удивился тот.

– -У тебя такой измученный вид, будто ты мешки таскал.

– -Знала бы ты, до чего тяжелые эти мешки,-мрачно сказал Сева.

– -О чем ты, Сева? Какие мешки?-спросила Катя, уже забыв, о чем шла речь, и Чикильдеев болезненно остро почувствовал, насколько у мужчин и женщин всё разное, начиная с геометрии и кончая психологией. Ах, если бы не эта кожа, гладкая, как воск!..

– -Так что случилось?-спросила Катя, сбрасывая туфли, и потрусила на цыпочках кухню, откуда невыносимо жизнерадостный радиоголос сразу же сказал:

– -Мы вещаем тридцать шесть часов в сутки, и наша музыка остается в памяти, хотите вы того или нет!..

– -Тут такое дело…-бесцветно сказал вслед Сева.

– -Ты же видишь: я не слышу!-резонно заметила Катя.-Говори пожалуйста погромче.

– -Такие дела у нас…-снова начал Сева.

– -У кого: "у нас"? У тебя и у меня?

– -Скорее только у меня.

– -Понятно,-сказала Катя.-У тебя и у этого завернутого на несуществующей библиотеке профессора.

– -Почему же – несуществующей?-неожиданно сам для себя выпалил Сева.-Кто тебе сказал?

Заснувший было карлик от неожиданности подпрыгнул и только и смог произнести:

"Ну ты даешь! Патриот!"

– -Ты сам мне это говорил,-удивленно заметила Катя.

– -А вот теперь появились новые обстоятельства.

– -Не сомневаюсь,-тут же едко согласилась Катя.

– -Знаешь, что…-сказал Сева. Он никак не мог вспомнить нужное профессорское слово, в голове ксенофоны мешались с ксилофонами, но наконец всплыло:-Тебе бы только ёрничать! За несколько дней мы всё раскопаем. Профессор найдет ниточку, а где забуксует – я ему помогу.

– -Забуксует?-спросила Катя, опускаясь на стул, словно подбитая птица.-Что значит: забуксует?

– -Я имею в виду исключительно мыслительный процесс в его голове.

– -Если бы ты знал, как я боюсь его мыслительных процессов! Может, хватит носиться везде, словно электрический веник? А то будешь потом жаловаться задним числом, как умная Маша!.. Лучше бы ты с разбойниками связался, чем с этим полоумным профессором!

– -Вот уж тут ты совсем не права!-возразил Сева, обидевшись за Потапова.- Он настоящий мужчина, только удачно это скрывает. Такая, знаешь, интеллигентская болезнь… А отказаться я всё равно уже не могу.