Демоны не спят - Пирс Энтони

— Сознавайся, — сурово потребовала Нада, — ты дала ей сонное зелье? Учти, демонам это не понравится!

— Единственное, что я дала ей и ее собаке, это по миске каши да по ложечке целебного эликсира, — хрипло возразила Ма. — Они совсем из сил выбились, так что без этого было не обойтись. Как, спрашивается, ты довела их до такого состояния? А еще спутница!

— Ким, как ты себя чувствуешь? С тобой все в порядке? — спросила Нада, подойдя к столу.

— В полнейшем, — отозвалась девушка, которой и правда основательно полегчало.

Голова прояснилась; она чувствовала себя бодрой и хорошо отдохнувшей.

— Ты уверена? — переспросила Нада, причём как раз в ее голосе особой уверенности не звучало.

— Да, да, Ма просто чудо! Так вкусно меня накормила… Наклонившись, Ким погладила уже проснувшуюся Грезу, и та весело завиляла хвостом.

На лице Нады отразилась внутренняя борьба. Потом она обернулась к хозяйке дома.

— Наверное, я должна попросить прощения. Мне показалось…

— Не волнуйся, — проскрипела женщина. — Глядя на мою физиономию, все думают, что я должна быть жуткой злюкой. Поэтому мне и пришлось поселиться на отшибе.

— Да, внешность бывает обманчива, — согласилась Нада.

— Это точно. Взглянуть хоть на тебя: мало кто догадался бы, что ты из змеиного племени.

— А ты как догадалась? — изумилась Нада.

Анафе Ма улыбнулась — зрелище было не для слабонервных.

— В твоих волосах застряли сосновые иголки, а на одежде ничего такого нет. Стало быть, одетой ты по земле не каталась, а, скорее всего, пребывала в другом обличье. Будь ты из оборотней, так пробежала бы поверх упавших иголок, а раз они все же на тебя попали, выходит, ты не бежала, а ползла. Ну и, наконец, ты охраняешь эту девушку и ведешь себя так, словно уверена в своей силе, хотя выглядишь ненамного старше и крепче ее. Какие магические существа в одном из своих обличий выглядят людьми, а в другом перемещаются ползком и способны дать отпор почти кому угодно. Только наги. Вот и понятно, что ты нага, пребывавшая в облике змеи и только что обернувшаяся девушкой.

— Ты права, — кивнула Нада, достав гребень и принявшись вычесывать из густых каштановых волос иголки, вместе с которыми выпало несколько обрывков нити. — Путешествовать удобнее змеей, но, к сожалению, многих змеиный облик отпугивает.

— Ну что ж, зато у тебя есть возможность приноравливаться к обстоятельствам.

— Да, это так. А в чем твой талант?

— В каше. Все говорят, что она у меня получается просто волшебной.

По всему получалось, что особой помощи от Ма ждать не приходилось. Чем могла, она уже помогла.

— Спасибо тебе, — сказала Нада. — Нам пора в путь.

— Это само собой. Я уже говорила Ким и тебе повторю — постарайтесь держаться подальше от кентавровова отстойника.

— Да уж постараемся, — заверила Нада.

— Но как нам отблагодарить тебя за твою чудесную кашу? — спросила Ким, вставая из-за стола.

— Мне вполне достаточно удовольствия принять у себя гостей, — отозвалась Анафе Ма и, наклонившись, потрепала по холке Грезу. Собака завиляла хвостом, а женщина, улучив момент, неожиданно шепнула Ким на ухо:

— Будь очень осторожна, девочка, затевается что-то неладное.

Путницы покинули дом и зашагали на запад. Туда вела удобная тропа, так что идти стало гораздо легче, тем более что каша определенно прибавила Ким сил и прибавляла еще больше, по мере того как переваривалась. Судя по поведению собаки, та испытывала такое же воздействие.

Глядя на повеселевшее животное, Ким неожиданно поняла, что Анафе Ма явилась первым после нее человеческим существом, которого Греза не сторонилась. До сих пор настрадавшаяся собака доверяла только своей спасительнице и не подпускала к себе никого. Даже Наду.

Возможно, Ким оставила бы предостережение старой уродины без внимания, однако девушка уже привыкла полагаться на инстинкт Грезы, собака же, судя по всему, находила Ма полностью заслуживающей доверия. Правда, Ким понятия не имела, чего именно ей следует беречься, однако призыв к осторожности упал на подготовленную почву. Что-то и впрямь было неладно: обыкновенка чувствовала это интуитивно.

Ей оставалось лишь положиться на добрый совет да собственные чувства и держаться начеку. Что она и делала.

Тропа петляла по лесу так, словно ей нечем было больше заняться. Иногда она делала рывок по прямой, но чаще змеилась, а то и вовсе выписывала диковинные кренделя: то начнет (разумно оставаясь при этом за пределами досягаемости) заигрывать с раскидистой древопутаной, то подсунет под ноги путникам грязную лужицу.

Через некоторое время Греза начала нервничать. Ким знала, что, почуяв опасность, собака подняла бы лай, но этого не было. По всей видимости, Греза унюхала нечто незнакомое и терялась, не зная, как к этому отнестись.

Затем рядом с тропой показалась поляна, поросшая странными цветами: будучи отвратительными с виду и имея еще более отвратительный запах (они были рвотного цвета с тем же запахом), цветы тем не менее походили на розы. Неподалеку росли и обычные розы, прекрасные и благоухающие. Лишь эта поляна выглядела безобразно.

Сначала Ким подумала, что этот газон возделан Анафе Ма и цветам передалось уродство доброй старухи, но потом она сообразила, что дом и обстановка лесной жительницы выглядели вовсе не отталкивающе, а каша и вовсе была выше всяких похвал. Пытаясь найти объяснение происходящему, Ким присмотрелась к поляне и заметила посередине маленькую щепочку, похожую на те смолистые сосновые щепки, с помощью которых ее отец разжигал огонь в камине. Неожиданно щепка щелкнула.

— Ого, да это никак наоборотное дерево! — воскликнула Ким и потянулась за находкой.

— Осторожно! — крикнула Нада. — Это может быть опасно!

— Для вас, здешних, может, и да, но я ведь обыкновенка. У меня нет магического таланта, а дерево это, насколько мне известно, переиначивает наоборот только магию.

Нада посмотрела на нее с сомнением, но возражать не стала. Ким подобрала щепку, и, само собой, с ней ничего не произошло. А вот розы тут же стали меняться, становясь такими же прекрасными, как и росшие поодаль. Оказалось, что это волшебные голубые розы с совсем уж волшебным шоколадным запахом.

Ким дала понюхать щепочку Грезе, и та не показала ни малейшего беспокойства. Из чего следовало, что собака, скорее всего, обыкновенская. И уж во всяком случае, обыкновенная, а раз в ней нет волшебства, то и наоборотить в ней нечего.

Это заставило девочку призадуматься над тем, как могла обыкновенная обыкновенская собака угодить в определенно волшебный пузырь. В Обыкновении существует множество способов избавиться от мусора, но все они совершенно не волшебные — возможно, поэтому от них так мало толку. Однако гадать было некогда: возможно, ей удастся когда-нибудь разгадать эту загадку, а нет — значит, не судьба. Щепку Ким сунула в карман, ничуть не сомневаясь в том, что находка ей пригодится, и, возможно, в самое ближайшее время. Игра есть игра, и все, что здесь случается на самом деле, ничуть не случайно. Возможно, эта щепочка представляет собой ключ к предстоящему испытанию. Скажем, захочет дракон изжарить ее, выпустив струю огня, а наоборотное дерево превратит ее в струйку прохладной водицы.

Тем временем впереди послышались резкие звуки. Они становились все громче, и скоро стало ясно, что это удары по металлу. Потом тропа приблизилась к плетню из переплетенных узловатых деревьев.

— Это ограда логовища огров! — предупреждающе воскликнула Нада.

Ограми Ким была уже сыта по горло, а потрму поспешила обогнуть усадьбу. Что, увы, оказалось неосуществимым: густые заросли просто не позволяли сойти с тропы. Оставалось лишь идти вперед.

— Может, эти огры не такие уж злые, — со слабой надеждой пробормотала девушка.

— Добрый огр — это все равно что недрачливый дракон или путная путана, — фыркнула Нада.

Однако собака не лаяла, и Ким сочла это добрым знаком. Как показала встреча с Анафе Ма, не всякий, кто безобразен с виду, непременно еще и зол. С другой стороны тот факт, что тропа вела их прямиком к ограде, указывал на приближение очередного испытания. А любое испытание можно пройти успешно, лишь проявляя сообразительность в сочетании с осмотрительностью.

Приблизившись, Ким поняла, откуда исходил звук: страшенный огр ковал подковы для кентавров. Правда, сами кентавры отказывались называть свою обувь подковами (вы бы еще сказали — оковы!), а именовали это изделие не иначе как галоши, то есть Главные Атрибуты Лошадей-Интеллектуалов. Кентавры и впрямь представляли собой наиболее образованный и мыслящий народ Ксанфа, но чем их галоши отличались от обычной лошадиной обувки, никто кроме них самих не знал. А они эту тайну не раскрывали никому. Кузнечного горна не имелось, да в нем и не было нужды: под могучими ударами огра металл плавился сам по себе.