Вкус любви - Люси Монро

— Саймон, это просто смешно. Ты делаешь из мухи слона. Я сказала, что наелась, разве мы не можем просто оставить все как есть?

— Джейкоб обидится, если ты не доешь. — Вспомнив реакцию старика, когда ему пришлось вчера вечером подавать им «Наполеон», простоявший в холодильнике, Саймон сказал: — С ним станет трудно общаться.

— Разве он не всегда такой?

— Только не вздумай говорить это при нем. — Он протянул руку через стол и пододвинул ей тарелку.

— Слушай, мне нельзя. Это великолепие потом скажется на моих бедрах.

— Ты считаешь, тебе нужна диета? — Эта мысль шокировала его. Аманда была совершенна.

— Да, я могла бы сбросить фунтов десять.

Черта с два!

— Если ты доведешь свое тело до веса меньше оптимального, у тебя возникнут проблемы с иммунной системой.

— У меня не совсем анорексия.

Он начинал интересоваться.

— Нервная анорексия — подрывающая силы болезнь.

Она округлила глаза.

— Это я пошутила. По-моему, очевидно, что у меня нет проблем с едой.

— Что же в этом очевидного? — спросил он, чувствуя, что нащупал недостающее звено. Потом, как часто случилось у него В лаборатории, кусочки информации сложились в его голове. — Он говорил, что ты толстая, да?

— Кто — он?

— Не изображай дурочку.

Она посмотрела в сторону, ощущая слабость, которой не было несколько секунд назад.

— Я уже говорила тебе, что Ланс не считал меня воплощением идеальных женских форм.

— Расскажи мне об этом, малышка. Пожалуйста.

Она покачала головой:

— Все уже кончилось.

— Нет, не кончилось.

Она взглянула на него, и боль, отразившаяся на ее лице, резанула его словно ножом.

Он встал и поднял ее на ноги.

— Иди сюда.

Обняв ее, он направился прямо к своему большому мягкому дивану.

Глава 14

Аманда позволила ему усадить себя на диван так, что они оказались лицом друг к другу. Он хотел, чтобы она рассказала ему о браке с Лансом, но какая женщина захочет обсуждать свое неудачное замужество? Она медленно провела взглядом по его широкой груди вверх, к лицу.

Он смотрел на нее с глубочайшим сочувствием, на которое она даже не смела рассчитывать.

— Расскажи, что этот ублюдок сделал тебе.

— Почему ты так уверен, что он что-то сделал?

Смех Саймона был резким.

— Я был бы слепым идиотом, если бы не понял, что с тобой что-то случилось. Ты самая красивая женщина, которую я знаю, а ведешь себя так, словно твое тело тебе отвратительно.

— Все не так плохо!

— Может быть, но ты не имеешь никакого понятия, насколько ты очаровательна и чувственна.

Вероятно, это потому, что она никогда не была чувственной ни с кем, кроме него. Ей хотелось рассказать Саймону о своем прошлом, но чтобы он понял ее брак, ей придется рассказать ему и о своей семье.

— Мой брат познакомил меня с Лансом, когда я первый год училась в колледже. Я ни с кем не встречалась. Я была слишком застенчивой. Слишком серьезной. Слишком уверенной, что я действительно такая неуклюжая и непривлекательная, как всегда твердила моя мать. Кроме того, я не была похожа на своих калифорнийских сверстниц.

Он взял обе ее руки в свои и успокаивающе гладил большими пальцами тыльные стороны ее ладоней, но не произнес ни слова.

Она глубоко вздохнула и медленно продолжила:

— Ланс прекрасно поладил с моей семьей. Он был адвокатом с впечатляющим списком клиентов. Мои родители были удивлены, что он заинтересовался мной. Брат сказал, что мне очень повезло.

— Ты любила его?

— Я думала, что да. Мне так сильно хотелось, чтобы наши отношения сложились. Мне хотелось чувствовать, что я принадлежу кому-то.

— Но твоя семья…

Воспоминания о детстве все еще больно ранили. Поэтому обычно она подавляла их, но сейчас ей было необходимо, чтобы Саймон понял.

— Я была нежеланным ребенком. Мой брат, Брайс, на десять лет старше, и он — единственный ребенок, которого мои родители хотели иметь. Мать собиралась сделать аборт, но, к несчастью для нее, экономка деда сообщила ему о ее беременности. Он пригрозил вычеркнуть ее из завещания, если она избавится от меня.

Аманда почувствовала, как Саймон напрягся. Нетрудно представить. Он потерял мать, когда был ребенком, но, судя по его рассказам, она любила его. Аманду же за всю ее жизнь не любил никто, если не считать Джиллиан.

— Мне было три года, когда дедушка умер. Заслужить одобрение родителей мне удалось только однажды — когда я заинтересовала Ланса. Я вышла за него, уверенная, что теперь наконец меня примет моя семья и к тому же у меня будет своя собственная. Все десять месяцев нашей помолвки я жила в состоянии эйфории. Ланс даже не возражал, чтобы мы отложили нашу первую близость до свадьбы.

— Ты не спала с ним?

Она покачала головой:

— Ребенком я много читала. Мое чувство нравственности пришло из книг, а не от семьи, потому что они либо игнорировали, либо критиковали меня. «Маленькие женщины», «Анна из Зеленых Крыш» и другая классика — эти книги не были населены типичными калифорнийцами.

Она отвернулась и стала смотреть в окно на воду, наслаждаясь спокойствием природы.

— Моя первая брачная ночь была кошмаром. Ланс хотел, чтобы я делала вещи, о которых я никогда и не слышала. Я была испуганна и растерянна. Близость с ним обернулась для меня страданием. Но это еще было не самое страшное. Самым болезненным в первую брачную ночь было то, что Ланс выключил свет, чтобы он мог представлять, что у меня другое тело.

— Он сказал тебе это?!

Она не смотрела на Саймона.

— Да. Все два с лишним года нашего брака он доставал меня просьбами сделать операцию по уменьшению груди, отслеживал каждую калорию, которую я съедала, и пилил меня, если я не занималась на тренажерах минимум час каждый день.

— Почему же ты оставалась с ним?

— Думаю, просто потому, что привыкла быть нелюбимой, Я точно не знаю. Быть за ним замужем было больно, но жить дома было гораздо больнее. Я пыталась наладить свой брак, но все, что я делала, не могло решить проблему.

— Твой бывший муж — ублюдок. Такую проблему ты не могла решить.

Она глухо рассмеялась.

— Он не хотел меня, и я была убеждена, что это я виновата. Я испробовала все, чтобы соблазнить его, но ничто не помогало. Оглядываясь назад, я не понимаю, зачем так старалась. Не то чтобы мне нравилась близость с ним. Он был в высшей степени эгоистичным, капризным любовником. — Она содрогнулась от воспоминаний. — Весь последний год у нас вообще не было секса, а мне, если не считать ощущения своей полной несостоятельности как женщины, мне было все равно.

— Ты думала, что я тоже не хочу тебя.

Вспомнив боль от отказа Саймона, она кивнула.