Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ж будем делать с пленными? — напомнил о выживших саргах спокойный и уравновешенный Кориган.
— Ох, я и думать про них забыл… — спохватился Артемир.
— У нас нет припасов для их содержания, и нет лишних отрядов для конвоирования на юг… — однозначно намекнул Датокил, ограничивая принятие решения одним лишь доступным вариантом.
— Я не хочу их убивать! — вспыхнул Артемир. — Да, страх в глазах противника — это тешит мою гордость… — приор решительно покачал головой. — Но вселять в них ужас, что заставит отчаянно сопротивляться нам, как стихии, несущей лишь смерть — не мой путь! К тому же, пленные помогут нам собрать тела павших товарищей.
Вздохнув и закатив глаза, Датокил договорился с остальными взять их с собой, но на пониженном обеспечении.
* * *
Решив воспользоваться выданной Исхилием грамотой, Артемир повел чернознаменное войско вдоль западных горных хребтов на север — в Златную Коммуну. С каждым пройденным днем становилось все холоднее, как со стороны грубеющей погоды, так и со стороны местного населения. Если централы встречали равенцев довольно сухо и безразлично, не будучи жертвами их прежних набегов, то располагающее влияние саргийского королевства на северян было значительным, и все чаще дозорные ловили всякого рода диверсантов и лазутчиков из рядов озлобленных аборигенов. Отпуская восвояси всех неудачливых злопыхателей, вопреки желаниям Салатора и Датокила, Артемиру кого-то удалось убедить в своей цивилизованности, а кого-то — в своей слабости… Так или иначе, к началу холодной северной зимы походные колонны Приората ступили на земли отца Исхилия без особых потерь и организованных сопротивлений, ограничившись несколькими дезертирами из рядов златнокоммунного ополчения, которые не рассчитывали воевать на стороне равенцев.
Встреченные высокими чинами довольно благожелательно, равенцы на землях своих новых союзников получили провиант и кров, представленный в виде заброшенного поселка на далекой окраине какого-то города. Ряды огромных скотных стойбищ, окруженные обветшалыми хижинами с заросшими двориками, вполне сошли за бараки. Учитывая то, что уже начал выпадать снег, и останавливаться, судя по всему, не планировал, равенский штаб решил остаться до начала весны на своих новых квартирах. Помимо пощады неподготовленных к таким холодам южан, местное ополчение получало возможность общаться с родными, живущими неподалеку. Барон Златной Коммуны, общающийся с Артемиром через Исхилия, встретил решение союзников объедать его целых три месяца без особого энтузиазма, но успокоился тем, что его прикроют в случае нападения саргов. Да и отряды пленных, преподнесенные Артемиром в дар, скрасили негостеприимную кисль. В качестве жеста доброй воли он даже отправил равенским солдатам теплые накидки из волчьей шерсти, принятые замерзшими бойцами с чистосердечной благодарностью.
Артемир нисколько не сомневался, что Саргия и ее «лигавые» приспешники не оставят равенцев в покое после грандиозного поражения близ плато западных хребтов, потому на зимовке неустанно совершенствовал свою физическую подготовку, и требовал того же от своих солдат и командиров. В пример остальным он ставил могучего Хрграра, которому не было равных в ближнем бою. Многие этим были недовольны, ибо требовать от камушка увесистости булыжника — та еще несправедливость. Тем не менее, боевые навыки и дисциплина в равенском войске выросли, во многом благодаря военным советникам, которых с собой как-то раз притащил Исхилий, да и оставил Артемиру. Один из ветеранов, потерявший правую руку по плечо в бою со стаей голодных волков, и чудом выживший после такой потери, обучал Артемира лично приемам верховой езды и боя с такой неполноценностью. Украдкой поглядывая на своего пожилого наставника, Артемир даже научился радоваться тому, что его телесная утрата не так уж драматична…
Так прошла почти вся зима, в покое и достатке. Поначалу Артемир с тревогой ожидал проявления своих врагов, но с каждым днем их отсутствия его беспокойство размывалось, и в итоге он почти забыл, что его народ находится в состоянии войны. Пару раз он даже получил подкрепления из Равении, прибывавшие с его посыльным. Довольный тем, что, помимо спокойных вестей из их прежней невольничьей родины, он помог доставить и новые силы, посыльный светился от гордости.
* * *
Морозы уже начали сходить на нет и местная природа подавала первые признаки оживления, посылая с доброй песнью своих маленьких эмиссаров — трепетных птичек, довольно щебечущих и вселяющих во всех предчувствие приходящей скоро весны. С каждым новым днем о приходящей оттепели напоминал и барон Златной Коммуны, всячески намекая на скорейший исход равенцев с его земель. Артемир и так это понимал, потому за примерно три недели до наступления тепла начал сбор походных припасов. Занимаясь провизией, приор вновь начал терзаться беспокойствами по поводу будущего их кампании. Чудовищные потери, нанесенные прошлой пирровой победой, не удалось полностью восстановить: равенская конница была вопиюще прорежена, а несколько отрядов верховых златнокоммунцев не шли ни в какое сравнение с почившими героями. Да, артиллерия осталась нетронутой, стрелков с новыми ружьями и простых застрельщиков было много, но тактику их применения нужно было менять, как показало тяжелое прошлое. Даже если брать обычную пехоту ближнего боя, не осталось почти ни одного отряда, в котором было бы больше половины бойцов. Судя по молчанию Нордиктовской Лиги, удар для нее был таким же болезненным, как и для равенцев, но ее ресурсы были куда более обширными, чем у Приората, и все это знали. Несколько облегчить эту ситуацию смог визит старых друзей почти в день выхода равенцев с их зимовок…
— Марий! Не может быть! — воскликнул Артемир, при виде знакомого сарга с блестящей лысиной выронив мешок с меховыми одежками для солдат.
— Дорогой мой Артемир! — старик расплылся в ласковой улыбке и протянул руки для приветственных объятий, на которые Артемир тут же ответил. — Я думал, что ты уже забыл обо мне.
— Я? Да как же я мог?.. — с кислой улыбочкой выдавил из себя Артемир, пробитый насквозь тяжелым копьем вины. Действительно, одного из главных спонсоров их освобождения он забыл, при первой встрече обещая забрать его с одинокого острова. Стоит ли говорить, что приор так и не воплотил своего слова. Однако, Марий стоял здесь, да еще и рядом с конем на поводьях, и это породило закономерный вопрос:
— А как ты здесь оказался, любезный Октавиус?
— А ты разве не знаешь? — удивился Марий. — Ведь это твой друг приплыл за мной на корабле, правда, не на том, на коем вы прибыли ко мне впервые.
— Кипар… — догадался Артемир. А про себя подумал: «Живи вечно, мой внимательный и учтивый друг…».
— Да, один из братьев. — кивнул Марий, помрачнев после
