Поле битвы — Москва - Лев Пучков

— Сейчас подойдут, — так же шепотом ответил из мглы голос Петрушина.

Я сел на кровати, на ощупь нашел спортивный костюм и стал натягивать штаны. Чего это они тут устроили?

Теперь понятно было, откуда идет зеленоватое свечение. На полу, между нашими кроватями, лежал Лизин тепловизор и неброско отсвечивал компактным экраном. На экране были видны десятка три красных точек разной степени яркости. Присмотревшись, я заметил между ними разницу: у нижней грани экрана находились статичные точки, их было большинство, а у верхней грани виднелась всего одна. Вдоль левой грани медленно двигались пять точек, судя по вектору, они направлялись к той, что была отдельно.

Я натянул костюм и приоткрыл нижний обрез одеяла на окне — взглянуть, не светает ли.

— Поставь на место! — зашипел Вася. — Мы же, типа, спим!

— Не видно, — успокоил его Петрушин. — Отсвет слабый, второй этаж, панель лоджии прикрывает. Но вообще, лучше, конечно, не открывать. Ближе подойдут, могут заметить.

За окном — ни зги! А вечером, помнится, фонари горели... И кто подойдет-то?!

Вася что-то недовольно пробурчал и задвинул прибор под мою кровать. Я сплю возле окна, теперь уж точно с улицы никто не заметит, можно балконную дверь настежь открывать.

Скрипнула входная дверь, ожидаемая полоска света из коридора не появилась, в призрачном отсвете экрана тепловизора соткалось какое-то подобие двух новых теней.

— Чего так темно? — раздался хрипловатый со сна шепот Иванова.

— Судя по всему, трансформатор рубанули, — ответил Петрушин. — Вот, смотрите...

Некоторое время тени молча пялились на экран прибора — мне пришлось пересесть на Васину койку, не видно ни фига. Пять точек продолжали неспешное движение, остальные пребывали в покое. Я обратил внимание, что в левом нижнем углу экрана тоже есть отдельное от остальных пятнышко — именно пятнышко, а не точка, оно было больше и значительно ярче.

— Сектор охвата? — уточнил Иванов.

— Триста метров, — доложил из темноты Серега. — Думаю, это то самое. Наблюдатель, пять бойцов и транспорт. Только подъехали — горячий...

Пять точек пересекли верхнюю грань экрана и пропали.

— Хорошо — в обход идут, — продолжил Серега. — Если бы топали по прямой, уже здесь были бы. Ну и что будем делать?

— Да не факт, что нам вообще что-то надо делать, — Иванов сочно зевнул. — Может, это какие-нибудь казановы с прогулки топают — типа наших ловеласов...

— Впятером? — усомнился Петрушин. — Вдоль периметра? И наблюдателя выставили? Ну, полковник...

— Этот все время там сидел, — добавил Вася. — Я включил в два часа — там уже была точка.

В этот момент знакомо пискнул тон автоподстройки радиочастотного сканера, крохотный динамик хрипло булькнул и отчетливо выдал по-чеченски:

— ... дик ю.

— А ху бох?

— Обстановк дик ю. Мича ду шу?

— Вай хинц хабохур бу...

В номере на несколько секунд воцарилась гробовая тишина — все как будто даже дышать перестали.

Я лязгнул зубами от неожиданности и проснулся окончательно. Вот так ни фига себе — дождались! Откуда вы, родные?! Мы же вроде как в самом сердце России, тут кругом гарнизонов и милиции понапич-кано — немерено...

— Чего говорят? — деловито уточнил Вася.

— Все нормально, скоро будем, — ответил Серега. — Думаю, у нас есть не более пяти минут до начала активной фазы.

— Журналю... — Иванов сипло откашлялся. — Кхе-кхе... Журналисты. «Привязка»...

— А я что говорил? — злорадно прошептал Вася. — Ну и кто умный?

— Да, Вася, да, — торопливо пробормотал Иванов. — Предположим худший для нас вариант. Следили, вычислили, знают — где... Что делают?

— Оба входа заперты изнутри, — высказался Петрушин. — Стропа, кошка, лоджия. Огонь через окна, стекла осыпаются. Лезут в окна, добивают. Эвакуация. Проще пареной репы.

— Да, просто... Но шумно, — не одобрил Серега. — Стекла осыпаются. Даже если бесшумное оружие — могут быть крики. Время эвакуации значительно сокращается. Через полчаса будут искать по всей области.

— Хорошо, твой вариант?

— Лоджия первого этажа. Щупать все двери и окна, пока не обнаружат открытое.

Резонно. Лоджия сплошная, вдоль всего корпуса, между номерами перегородки по пояс — Петрушин перешагнет и не заметит...

— А если нет открытой двери или окна?

— Если у них есть хотя бы один ночной прибор, не проблема найти пустой номер. Их гораздо больше, чем занятых. На первом этаже вообще, по-моему, три-четыре заняты. Аккуратно взрезать стекло, войти внутрь. Коридор, лестница, второй этаж. Искомый номер. Все! Как минимум до утра никто не хватится. Можно неспешно уходить в полный рост и даже успеть покинуть область до общей тревоги.

— Искомый номер? — засомневался Иванов. — Если ориентировались только по балкону и другой информации не имеют... Попробуй-ка найди в темноте этот самый искомый! Дверь номера заперта. Опять шум получится. Вдруг «клиенты» чутко спят?

— Они грохнут дежурную, — прорезался Вася. — Сто пудов.

— Не факт, — возразил Серега. — Из нижнего коридора можно спокойно пройти на лестницу, не заходя в фойе. Лестница в пяти метрах от входа в фойе, дежурная сидит в глубине, за конторкой...

— Они ее грохнут, — убежденно заявил Вася. — Потому что у нее вторые комплекты ключей. И дощечка с фамилиями отдыхающих — кто в каком номере живет. Я вечером разговаривал, видел...

— Ты просто клад, Вася! — искренне похвалил Иванов.

— Да я в курсе. Если бы не я, вы бы вообще сейчас спали бы все. А Костя, между прочим...

— Погоди-ка...

В этот момент рядом с «точкой-наблюдателем» вновь появились пять ее пропавших было близнецов. Несколько секунд они топтались в куче, затем выровнялись в колонну по одному и медленно двинулись к общему массиву статичных точек.

«Духи» шли к нам. Теперь соображать надо было очень быстро...

— Что мы делаем? — вроде бы невозмутимо уточнил Иванов.

— А где Глебыч? — спросил Петрушин.

— Нет его, в карты играет. Что делаем?!

— Мы с Васей... Вася?

А Вася куда-то исчез! Смылся, гаденыш, в самый ответственный момент!

— На разведку пошел, — успокоил нас Петрушин. — Сейчас придет.

— Какая, на фиг, разведка! — в отчаянии прошептал Иванов. — Они сейчас вломятся...

— Не вломятся, — невозмутимо возразил Серега. — Они как минимум минут пять будут по лоджии лазить.

Пять активных точек приблизились к общему массиву, на несколько секунд остановились и сбились в кучу.

— Прибор не катит, — раздался от двери срывающийся Васин шепот — парень куда-то быстро бегал, запыхался. — В фойе керосинка, в коридоре световое пятно.

— Годится, — одобрил Петрушин. — Держи.

— А вы? — спросил Серега.

— Мы с ножами. Вася, отдай ствол Косте.

Вася, ни слова не возразив, передал мне кобуру с пистолетом и два запасных магазина.

— А мне? — раздался обиженный голос Иванова.

— Вам рация, — сказал Петрушин. — Извините, третьего ствола нет...

Точки выровнялись в одну линию и медленно поползли по воображаемой прямой вдоль корпуса.

— Мой сценарий, — одними губами сказал Серега. — Жека?

— Обувь все сняли, — скомандовал Петрушин.

Послышалась легкая возня — хлопцы снимали кроссовки. Я и так был босой, нечего снимать.

— Носки тоже. Там ковролин, скользить будет.

— Да сняли-сняли, — нетерпеливо буркнул Серега. — Не первый год замужем...

Через едва приоткрытую дверь балкона с нижней лоджии донесся какой-то глухой стук. Пять точек на экране замерли.

— Маршрут: коридор — лестница, нижний коридор, бытовая комната, — распорядился Петрушин. — Не топать! Пошли...

Мы выскользнули в коридор.

Темно, как у негра где! Я ориентировался по дыханию следовавшего впереди Сереги. От нашего номера до лестницы — всего метров десять, так что через пятнадцать секунд мы уже были в бытовой комнате первого этажа, где нормальные люди днем гладят одежду.

Пятно в коридоре, напротив входа в фойе, и в самом деле присутствовало, но было оно очень скромное. Когда мы проскочили через него, я с трудом различил силуэты товарищей. Я слабенько разбираюсь в разрешающих способностях ночной оптики, но Васе можно верить. Если сказал, что прибор тут «не катит», значит, так и есть.

Итак, мы сидели в бытовой комнате и выглядывали в коридор. Вход в фойе — в семи метрах, дальше — дверь на лестницу.

— Мы сядем под лестницей, — сообщил Петрушин. — Они из темноты, несколько секунд, по-любому — концентрация на световом пятне из фойе. Нам хватит. Вася, ты меня видишь?

— Вижу.

— Годится. Идешь сзади, слева, в двух метрах. Шум был где-то в середине корпуса, значит, пойдут мимо нас. Пропускаем мимо, к фойе, пятого толкаю к тебе, четвертого режу. Ты валишь пятого и сразу отходишь на клетку. Я режу третьего и — на клетку.

Ныряем обратно под лестницу. Больше просто не успеваем...