Убийца Богов - Василий Иванович Сахаров

Конечно, срок моего нахождения у руля огромного государства невелик. Но я справлялся. И единственный момент, который меня, скажем так, не устраивал, необходимость постоянно встречаться и разговаривать с людьми, которых я терпеть не мог. Если говорить более четко и ясно, то это представители «государственных элит». Раньше, когда я был начальником ИТС, меня считали цепным псом императора. Поэтому я говорил с ними жестко и знал, что даже если перегну палку, Марк Анхо сгладит все острые углы. А сейчас нельзя. Императора за моей спиной уже нет, а Иллир затих и старается лишний раз из своего логова не высовываться. Так что, по мере сил и возможностей, приходится быть дипломатом и соблюдать приличия.

Вот и сегодня очередная такая встреча. Я тяну паузу и продолжаю пить взвар, а гости, патриарх Миш Ловитра и граф Александр Тончин, ждут, когда у них спросят о цели визита. Пусть подождут, а я посмотрю, насколько им хватит терпения и кто не выдержит первым. Ловитра или Тончин? Ни тот, ни другой, терпением не отличались. Эх, жаль, что рядом никого из старых приятелей и друзей нет. Например, Эхарта, Альера, Осколье или Камай-Веша. Я бы с ними об заклад побился…

Первым не выдержал патриарх. Я уловил его эмоции, и он был в бешенстве. Как это так, он представитель самого Самура Пахаря в нашем мире и до недавнего времени его бог считался самым главным в пантеоне империи, а к нему такое пренебрежительное отношение? Немыслимо и недопустимо! Однако времена поменялись, произошла перестановка сил, и он меня опасался. Да и недавние события, когда после разгрома Восьмой армии Ловитра получил тяжелые ранения и с позором бежал от орков, подорвали некогда незыблемый авторитет патриарха. По этой причине служитель Самура Пахаря себя сдержал и, привлекая мое внимание, громко кашлянул.

Я посмотрел на него и патриарх спросил:

– Уважаемый господин регент, вам не интересно узнать, зачем мы попросили уделить нам малую толику вашего драгоценного времени?

Пожав плечами, я поставил расписную кружку на стол и ответил:

– Конечно, интересно, уважаемый патриарх. А иначе я нашел бы благовидный предлог, чтобы вам отказать. Но вы молчите, и я жду, что вы скажете.

– Хватит! – слегка пристукнув ладонью по столу, вмешался Тончин. – Мы можем пикироваться, изображать один к другому ложное почтение и болтать ни о чем весь день. А время дорого. Так что давайте говорить прямо.

– Поддерживаю, – согласился я с храмовником. – Говорите прямо, с чем пришли?

Гости переглянулись, и разговор продолжил Тончин:

– Здесь и сейчас мы выступаем, как представители всех имперских религиозных культов, кроме Иллира Анхо и Улле Ракойны. У нас есть претензия и предложение.

– Начинайте с претензии, граф Тончин.

– С момента вторжения захватчиков в земли империи наши Священные дружины, жрецы, добровольцы и оплаченные нами наемники принимали участие во всех сражениях против общего врага. Многие наши храмы разрушены, а алтари подверглись осквернению. И мы хотим обратить ваше внимание, господин регент, на тот факт, что военные не желают защищать храмовые комплексы и не оказывают нам никакой поддержке при эвакуации реликвий и ценностей, а наших воинов они кидают на убой без всякой жалости. Это недопустимо, господин регент. Ведь, несмотря на то, что мы имеем разных богов-покровителей, у нас общие цели и задачи. Мы на одной стороне, а действия военачальников империи порождают в обществе раскол.

Он замолчал, а я обдумал его слова. Да, во многом Тончин прав и претензия не надуманная. Психология профессиональных военных отличается от психологии других социальных групп общества, не только имперского, а любого. Для военачальника главными приоритетами всегда будут выполнение приказа и целесообразность. Поэтому генералы рассматривают храмы не с точки зрения святых мест и культурного наследия, а как возможные укрепрайоны и места дислокации. Так что если святилище находится в неудобном для обороны месте, защищать его ни один нормальный офицер, который бережет личный состав своего подразделения, не станет. И такой же подход при использовании храмовников и добровольцев, которых присылают на фронт религиозные культы. Это временный переменный состав, который необходимо использовать не на сто, а на триста процентов. Фанатики сами рвутся в бой и формально, бросая на самые опасные направления вместо регулярных полков сводные подразделения религиозных культов, имперские генералы дают им такую возможность. Но при этом могут даже не вносить их в списки потерь. Они отвечают за своих подчиненных, а отряды религиозных культов дармовое мясо. И если вспомнить минувшую битву под стенами Грасс-Анхо, я поступал так же. Когда на левом фланге орки перешли в контратаку, и мне потребовалось их остановить, я кинул в бой не регулярные полки и не свои бригады, а храмовников Тончина, эльфов и рыцарей провинции Кашт-Рихх, которые частенько поддерживали местных сепаратистов. То есть послал в бой тех, кого мне не особенно жаль, и они, потеряв до шестидесяти процентов личного состава, умылись кровью, но орков остановили. И так поступает каждый военачальник. Вот лидеры религиозных культов и всполошились, посчитали потери, и пришли договариваться. Правильно, конечно. А то боги придут в наш мир, а здесь уже истинно верующих сторонников не осталось. Значит, своих надо беречь. Я понял это гораздо раньше Тончина, Ловитры и других религиозных лидеров. Потому и берег нанхасов Яны Ойкерен, жриц Улле Ракойны и немногочисленных паладинов Иллира Анхо.

– Так чего вы хотите, граф Тончин? – обратился я к храмовнику.

– Мы намерены создать свою собственную армию, Святое воинство под командованием истинно верующего воителя.

– Да, – поддержал его патриарх.

Снова я задумался и пришел к выводу, что религиозный раскол в империи усиливается. Есть сторонники Самура, Ярина, Верша, Лаины и Бойры. Они с одной стороны. А с другой Иллир и Кама-Нио. Запретить создание Святого воинства я не могу. Если великие герцоги и Торгово-Промышленная Палата могут иметь свои армии, то почему ее не могут иметь религиозные культы? Могут. Однако это чревато последствиями, ибо Иллир и Кама-Нио своих почитателей под командование «истинно верующего воителя», каким, скорее всего, станет Тончин, не отдадут. После чего произойдет противопоставление одних культов и богов другим. Нехорошая ситуация. Но с другой стороны, я могу использовать ее в своих интересах. Как? А очень просто. Надо собрать Святое воинство и усилить его неблагонадежными элементами,