Секретное досье - Лен Дейтон

Граната

Я так и вижу перед собой маленькие черные глаза и длинные жирные волосы Гранаты, строгое неулыбчивое лицо, которое раз в год освещалось улыбкой. До войны он был радиолюбителем и держал маленькую радиомастерскую в Жуаньи, отмеченном звездами Мишлена городе в ста километрах к югу от Парижа.

Граната работал в Сопротивлении в 1940 году, когда активно действовать против немцев было настолько немодно, что существовал реальный риск быть выданным им ничего не соображающим патриотом. Граната был голлистом, когда все остальные во Франции поддерживали маршала Петена. Он был голлистом, когда даже союзные правительства сотрудничали с Дарланом и Жиро, помогая им преследовать агентов, действовавших против держав Оси, и предоставив де Голлю узнать о вторжении в Северную Африку из его же газеты. Граната никогда не колебался и никогда не покидал своих позиций.

Он создал группу по подрыву железнодорожных составов, которая действовала, пока в нее не проникли предатели, и уцелевшие бежали. Граната перебрался на север, в Париж, без друзей, работы и документов. В Париже он познакомился с несколькими безработными печатниками. Щедро суля деньги, он получил доступ к печатному станку, и они начали изготовлять фальшивые паспорта и документы.

Нарушать закон и порядок было признаком патриотизма, и тот факт, что они заработали уйму денег, ни в коей мере их патриотизма не умалял. Некоторые из них вступили в политические и антигерманские организации, и если бы не доходы Гранаты от печатания карточек на еду, одежду и бензин, один из каналов, по которому уходили в Пиренеи, прекратил бы свое существование до того, как это в конце концов случилось. Через квартиру Гранаты прошли более тридцати летчиков союзных армий, и это лишь те, кого негде больше было разместить. После войны такие группы старались держаться друг друга и адаптироваться к новым условиям. Они изготовляли паспорта и документы для перемещенных лиц, достаточно богатых, чтобы покупать их, а одно время даже печатали фальшивую упаковку для сигарет «Кэмел».

В июне 1947 года Граната спутался с бандой Перье, вершившей свои дела из кафе «Аксюэль» на Левом берегу, и завершил свою доходную деятельность, напечатав стодолларовые дорожные чеки «Американ экспресс». Если не считать того, что красные номера серий были несколько темноваты, а водяные знаки — напечатаны, а не выдавлены, выполнены чеки были весьма неплохо. Принесли они около трети их стоимости на черном рынке, и к тому же быстро. Часть их была обнаружена при пересечении границы в дипломатическом багаже. Граната оказался замешанным в эту историю, потому что нашел способ микрофильмировать определенную дипломатическую почту. Когда под давлением «Американ экспресс» французская полиция стала вести наблюдение за курьерскими маршрутами, она обнаружила Гранату с 50 тысячами долларов в виде фальшивых подписанных дорожных чеков. Французская разведка, на которую Граната работал со времени своих первых сеансов радиосвязи в сентябре 1940 года, не могла теперь вызволить его, поскольку дело приобрело политическую окраску. Я знал Гранату около двух лет, и он мне нравился. Почти без всякого риска для себя я решил, что он может быть полезен в качестве близкого друга. Я знал, что у моего личного агента, имевшего доступ к документам армии США, был брат, который в 1944 году выбирался по парижскому каналу. Я убедил его, что это был канал Гранаты. Хотя точно сказать никак нельзя, мне и самому нравится думать, что это правда. Он сочинил документ, в котором представил Гранату агентом, расследующим подделки денег, выпущенных военными оккупационными властями США, и вложил его в досье. Затем я организовал утечку этой информации одному из детективов «Американ экспресс» и второму секретарю некоего сенатора. После снятия с Гранаты обвинений фальшивые документы были уничтожены при первой же возможности. Теперь Граната оказывал ответную услугу.

«Юлий Цезарь»

Сцена 3

Улица. Близ Капитолия.

Входит Артемидор, читая.

«Цезарь, остерегайся Брута, берегись Кассия, держись подальше от Каски, присматривай за Цинной, не доверяй Требонию, следи за Метеллом Цимбром; Деций Брут тебе не друг; ты обидел Кая Лигария. Одна мысль одушевляет их всех, и эта мысль направлена против Цезаря. Если ты не бессмертен, будь на страже: беспечность благоприятствует заговору. Да хранят тебя великие боги. Твой доброжелатель Артемидор»[40].

Нейтронная бомба

Даже обычная водородная бомба производит бомбардировку нейтронами, но прежде чем они куда-либо доберутся, их в основном поглощает ядерное облако. В нейтронной же бомбе используется реакция деления, и триггера деления в ней нет. Свой «толчок» она получает от температуры в 1 000 000 градусов по Цельсию, генерируемой извне. Взрыв высвобождает нейтроны, не имеющие электрического заряда (следовательно, атомы их не подавляют) и разлетающиеся далеко и быстро, пока их не поглощает воздух.

Эти нейтроны проникают сквозь стены зданий, воду и тому подобное, но уничтожают только живую материю, оставляя технику в идеальном рабочем состоянии. На Токве была взорвана маленькая, тактического размера нейтронная бомба, хотя, по соображениям безопасности, она была изолирована, чтобы создать впечатление взрыва огромной водородной бомбы. В нейтронных бомбах не используются дорогие или редкие материалы, а значит, информацию о ней активно ищут как крупные державы, так и маленькие страны.

Рэдж Кавендиш

Я взглянул на фото цвета сепии Рэджа Кавендиша, сына Чарли. Он смотрел с высоты секретера в одной из тех больших, похожих на лодки пилоток, в которых у всех у нас был такой дурацкий вид. Я помню тот день, когда Рэдж получил эту пилотку. Он был высоким неуклюжим парнем с рыжими волосами, которые он приминал из сочувствия к более низкорослым представителям человеческой расы. Самый блестящий ученик шестого класса, Рэдж никогда не был идеальным, потому что «…существует такая вещь, как быть слишком мягким, Кавендиш, и это называется слабостью». Рэдж лишь чуть улыбался, особой разговорчивостью он не отличался. Поэтому, полагаю, мы и стали такими неразлучными друзьями… я был там самым говорливым… когда Рэдж находился со мной, ему не требовалось много говорить.

В деревне Рэдж чувствовал себя как дома, он знал о кучево-дождевых облаках и изобарах и мог за пятьдесят ярдов отличить певчего дрозда от дрозда-рябинника, что производит весьма сильное впечатление на человека, неспособного отличить сипуху от канюка. Рэдж знал о кротах и лисицах и латинские названия диких цветов. Рэдж примирился с жизнью в армии, он тихо делал все лучше всех остальных. Лидерский стиль Рэджа заключался в том, чтобы быть впереди в наиболее трудных и опасных ситуациях, и огневую мощь он использовал так же экономно, как и слова. Рэджа не требовалось обращать в сторонника ведения военных действий с использованием воздушно-десантных войск, он никогда не знал никаких других. Десантироваться из самолета в качестве увертюры к сражению было для него так же естественно, как для других солдат в другие времена отбеленные глиной бриджи, начищенное кремневое ружье и натертые черной смазкой патронные ящики.

Он стал полковым старшиной Кавендишем: одним из самых молодых ПС в британской армии в ходе Тунисской кампании, когда парашютная бригада использовалась в качестве пехоты. Именно здесь он получил прозвище «Прыгун».

Во время сражения вокруг Лонгстопа, обошедшегося дороже всего в той кампании, Рэдж находился в 15-центнеровом грузовике, который потерял управление, следуя в колонне автотранспорта, сошел с дороги и напоролся на мину. Немецкие саперы насажали вокруг больших мин много выпрыгивающих мин. Когда солдаты спрыгивали на землю, те взлетали высоко в воздух, взрывая свои контейнеры, набитые металлическими шариками. С рассветом Африканский корпус направил огонь минометов на вспышки и крики.

В Тунисе жарко даже в мае, а на высоте Лонгстоп-Хилл окопались обладатели тысячи зорких немецких глаз. Разрывы и хлопки гранат и мин катились по склонам, как и сладкий запах мертвой плоти. Большие черные сытые мухи вились и ждали мин фон Арнима, выслеживающих людей и превращавших их в падаль. Люди умирали весь день. Одни умерли очень быстро, другим потребовалась бесконечность, третьи погрузились в печаль невосприимчивости и достигли очень личной договоренности со смертью. Поморщиться, скорчиться или расправить затекшую ногу, взять галету, унять кровь, прибить дюжину мух на твоем веке, дотронуться до горячего металла твоего автомата — все это судорожно проделывали люди, прежде чем умереть.

— Мы зарылись в землю, как кроты, — сказал Рэдж.

Медленно, постепенно наступила ночь. Человек двигался, но не умирал. Поредевшая группа вытащила свои иссушенные тела из углублений, которые они выдавили в грязном песке, и потащилась прочь, не имея достаточно слюны, чтобы сплюнуть. Всем выжившим предстояло вернуться на свои позиции по минному полю. Удалось это только Рэджу и двум младшим капралам. Они получили повышение и увольнительную на 48 часов.