Жар-птица - Джек Макдевит

– Хорошо. Что за тест?

– Попробуем послать сообщение на Скайдек.

Я села за пульт гиперсвязи. В обычной ситуации я поручила бы выйти на связь искину, но функционирующего искина на «Жар-птице» не было. Я открыла канал.

– Скайдек, – сказала я, – слышите меня? Говорит «Жар-птица».

Через несколько секунд раздался голос:

– «Жар-птица», говорит Скайдек. Слышу вас. Что случилось?

– Просто проверка, Скайдек. Спасибо. «Жар-птица» – конец связи.

– Он не воспользовался гиперсвязью, поскольку не знал, как это сделать, – заметил Алекс.

– Скорее всего, да.

– Как насчет радио? Работает?

Я включила радио.

– Белль, слышишь меня?

– Слышу, – ответила она.

– Почему же он не послал сигнал бедствия? – спросил Алекс.

– Слишком далеко. Чтобы сигнал достиг Окраины, нужна была направленная передача. Раз он не умел пользоваться гиперсвязью, то вряд ли нацелил бы луч на Окраину.

Алекс беспомощно огляделся по сторонам.

– Выходит, ему просто не повезло?

– Похоже на то.

Алекс сел в кресло.

– Ладно. Как у них все было организовано? Как они рассчитывали найти яхты?

– Думаю, Робин знал, сколько времени яхты будут находиться в гиперпространстве, или мог контролировать длительность их нахождения. Либо одно, либо другое.

– Понятно. И они прилетели сюда на «Волноломе».

– Вероятно, на яхте стоял радиопередатчик, по сигналу которого можно было определить момент ее всплытия.

– Но они настраивали радио только на один полет. Наверное, в последний раз Робин решил лично испытать на себе, что такое путешествие сквозь время, и остался на яхте. Чермак должен был вернуться через две недели по своему собственному времени и, вероятно, всего через несколько часов по времени Робина. Так что, возможно, они еще раз настроили радио.

– Не знаю точно, что там было с радио, но, похоже, все происходило именно так. – У меня вновь пробежал холодок по спине. – Уверен, что он остался добровольно, что его просто не бросили?

– Чейз, он взял с собой чемодан и блокнот, а значит, рассчитывал пробыть здесь какое-то время.

– Алекс, – спросила я, – что на самом деле случилось в ту ночь? Когда Чермак полетел на остров Виргиния? Не знаешь?

– Многое уже знаю. Некоторых подробностей не хватает, но, думаю, картина выстраивается и без них. У Чермака был роман с Элизабет или она дала ему повод так считать – в точности неизвестно. Когда Робин заявил, что намерен пробыть какое-то время на «Жар-птице», Чермак решил, что ему представилась блестящая возможность. Кстати, Робин наверняка принял решение в последний момент – знай Чермак об этом заранее, он попробовал бы договориться с Элизабет. Когда Чермак появился на острове Виргиния, – продолжал Алекс, – для Элизабет это наверняка стало шоком. К ней посреди ночи явился любовник, да еще и на скиммере, который могли узнать некоторые ее друзья. Вероятно, случился скандал, а может, она просто объяснила Чермаку, что он ведет себя слишком рискованно. Возможно, они договорились встретиться следующей ночью где-нибудь на острове. И Чермак полетел домой. Позднее она узнала, что Чермак погиб, и внезапно оказалась перед выбором. Есть основания полагать, что она не питала страстной любви к мужу. Возможно, она попыталась ему помочь и даже имела какие-то идеи насчет того, где его искать. Или не имела. Так или иначе, она решила ничего не предпринимать. Имущество семьи само шло ей в руки, не нужно было даже шевелить пальцем. Через несколько дней ей стало известно, что кто-то видел возле ее дома скиммер Чермака. Поменять планы, не скомпрометировав себя, было не так-то просто, и она решилась на наглую ложь: заявила полиции, что ее муж в ту ночь так и не вошел в дом и она не знает, что с ним случилось, – закончил Алекс.

– И ей удалось выйти сухой из воды, – сказала я.

Через пять часов пятьдесят две минуты после первоначального контакта мы сидели на «Белль-Мари», глядя, как исчезает «Жар-птица».

– Можно предположить, – сказал Алекс, – что она всплывала около тысячи раз.

Я насчитала тысячу семьдесят одно появление.

– Если она каждый раз возникает в нашем пространстве примерно на шесть часов…

– Пока она в гиперпространстве, время на ее борту почти не идет.

– Может, вообще не идет. – Алекс посмотрел на звездное небо, туда, где в последний раз блеснули огни «Жар-птицы». – Что ж, если она опять нам понадобится, мы знаем, где искать. Если не подберем пароль к блокноту, то, может, хотя бы узнаем, какие изменения Робин внес в двигатель. В целом, Чейз, все довольно удачно.

– И все же как-то невесело…

– Знаю…

– Я надеялась на лучшее.

– На то, что мы найдем Робина? И привезем его целым и невредимым?

– Да.

– Я тоже надеялся, Чейз. Я тоже.

Глава 33

Нет более восхитительной добродетели, чем смелость, и более огорчительного недостатка, чем отсутствие осторожности. Но, как ни странно, по сути это одно и то же.

Мы сразу же отправили блокнот Шаре, которая была без ума от радости. К нашему удивлению, на обратном пути мы подобрали пароль: им оказалось слово «брана». Блокнот был заполнен цифрами и набросками – возможно, они относились к траекториям, но сказать наверняка было нельзя, – а также целыми страницами уравнений, ничего для нас не значивших. Одна из частей называлась «Пространственно-временные переменные» и состояла из непонятных рисунков, дуг и новых уравнений. Там имелись также всевозможные сведения о космических кораблях – о массе различных моделей, типах двигателей, особенностях конструкции корпуса.

Кроме того, на шестидесяти или семидесяти страницах перечислялись галактические координаты, например:

восх: 22:14:38 скл: +22.31 S 1106/4322

восх: 21:10:41 скл: – 17.33 N 2212/6319

восх: 19:21:35 скл: – 19.27 N 0303/9312

восх: 23:32:17 скл: +14.12 N 1409/8711

Восьмизначные числа, похоже, обозначали даты по земному календарю. В этом случае некоторые из них относились к годам, отстоящим от нас на многие тысячелетия.

– Что ты обо всем этом думаешь? – спросил Алекс у Шары.

– Дай хотя бы взглянуть, – ответила она. – Но могу сказать одно: перед нами именно то, на что мы надеялись.

Когда я пришла на следующее утро, Алекс и Шара уже сидели в столовой. Шара от возбуждения только что не лезла на стену.

– Главная проблема состоит в том, – сказала она мне, – что мы толком не знаем, где находятся черные дыры, кроме нескольких. Поэтому никто не сумел сопоставить известные нам факты. Робин, в сущности, отметил стартовые точки пропавших без вести кораблей. Затем он стал искать если не убедительные доказательства, то хоть какие-нибудь доводы в пользу того, что «санусарские события» связаны именно с ними. В отдельных случаях ему удалось продемонстрировать, что других разумных объяснений просто нет. Такие события происходили вплоть до третьего тысячелетия. Робин также обнаружил траектории черных дыр, о которых мы не знали – и официально не знаем до сих пор. Существование их можно доказать, лишь выстроив по порядку все «санусарские события». Но теперь мы представляем, где находятся опасные зоны – места, в которые не стоит попадать, если вы находитесь на борту корабля определенного типа и собираетесь совершить прыжок. – Она сделала большой глоток из чашки с кофе. – Все это нуждается в подтверждении. Но если его расчеты верны, то даже в отсутствие данных о некоторых событиях – ведь Робин не ссылался на источники – нет сомнений, что мы стоим на пороге великого открытия.

Я посмотрела на Алекса, который доедал омлет, не сводя с меня взгляда.

– Почему он никому об этом не рассказал? – спросила я. – Почему?..

– Не требуй от него слишком многого, – сказал Алекс.

– Скорее всего, – заметила Шара, – он собирал данные и готовился их опубликовать. Вполне логично: никто не станет делать такие заявления, если не может представить достаточно серьезных доказательств.

– Что дальше? – спросила я. – Думаю, надо попробовать найти объект «Альфа».

– У нас только один корабль, – сказал Алекс. – Вспомни о бабочке.

– Что за бабочка? – удивилась Шара.

– Чейз считает, что для поиска этих объектов измерения недостаточно точны.

– Да, – кивнула я. – А область поиска все время увеличивается. Есть корабли, которые появляются лишь раз в два столетия.

– Не совсем так, – уточнила Шара. – Их лишь наблюдают раз в два столетия. Впрочем, мы знаем в точности, когда имели место два последних появления, и с объектами «Альфа» и «Антарес» проблем быть не должно.

– Рада слышать, – сказала я.

Пока Шара продолжала вещать о ценности блокнота Робина, я взяла себе тостов, налила кофе, вернулась за стол и притворилась, будто внимаю подробному рассказу о том, что происходит с временем и пространством под воздействием черной дыры. Дождавшись подходящего момента, я задала вопрос, занимавший меня с самого начала: