Слова I. С болью и любовью о современном человеке - Паисий Святогорец

— Геронда, а как быть, когда приезжают учащиеся старших классов и все девочки одеты в брюки?

— Вынесите им угощение за ворота[215]. Это заставит их задуматься. Или если они заранее сообщают вам о своем приезде, предупредите их по телефону: "Пожалуйста, пусть учительницы и ученицы будут одеты не в брюки". Так они поймут, что надо отнестись к монастырю с почтением. Здесь не приход. На приходе священник должен просвещать женщин, чтобы они поняли, почему им нельзя носить брюки и привели себя в божеский вид. А если иной раз в его храм придут женщины в брюках из другого прихода, то он должен что-то придумать. Церковь — мать, а не мачеха.

— Геронда, однако, многие говорят: "Поступая с такой строгостью, вы отгоняете людей от Церкви".

— Но раз в Ветхом Завете есть заповедь от Бога, запрещающая женщинам надевать мужскую одежду, то что им еще нужно? Но они, видишь ли, рассуждают: "Почему женщина не может носить брюки? Почему в приходские советы не могут входить атеисты — ведь Церковь и народ — это одно и то же?" Но таким образом судьба Церкви будет зависеть от решения безбожников! Вот и превратят храмы в библиотеки, склады и тому подобное, раз они ко всему подходят со своим "почему". И что ты тут скажешь?

В монастырях не нужно терпеть и раздетых туристов. Нечего оправдываться тем, что на собранные с туристов деньги монастырь будет одевать бедняков — это уловка лукавого, который стремится сделать монаха чуждым Божиих благословений и превратить его в мирского человека. Напротив, действительное устранение монаха от мира, совершаемое ради Христа, делает его богатым добродетелями.

— Геронда, в монастыре Стомион Вы были вынуждены вешать соответствующие объявления для туристов?

— Да, я развесил дощечки-объявления. Одна со словами "Добро пожаловать" была у входа в монастырь. Еще две висели пониже, в двадцати минутах ходьбы от обители. На одной было написано: "В одеждах неблагопристойных — на речку" и стояла стрелочка, указывающая к реке. На другой было: "В одеждах благопристойных — к священной обители" и стрелочка-указатель к монастырю. Правда, хорошо написал?

— Геронда, а что нам делать летом? В это время года многие женщины приходят в обитель с открытой спиной.

— Э, сшейте какие-нибудь попоны — закрывать им спину. Так они поймут, что надо с уважением относиться к месту, в которое они пришли.

Косметика — пятна на образе Божием

До какого же безобразия докатились сегодня люди! Нынешние женщины делают себе разные химические завивки и волосы у них стоят дыбом — как все равно накрахмаленные. А как они пахнут! Просто аллергия начинается. Видя мирскую женщину, по-мирски украшенную, по-мирски пахнущую, я испытываю внутреннее отвращение.

Как-то мне сказали, что одна особа поехала в Германию учиться косметологии. "И что же такое косметология?" — спросил я. "Косметологи, — объяснили мне, — старух превращают в молодух!" Вот тут-то я и вспомнил, что тоже видел как-то одну пожилую "молодуху" с горизонтальным шрамом на лбу. "Что с ней, бедной?" — спросил я потом у одного ее знакомого. "Ничего страшного, — ответил он. — Она сделала пластическую операцию, чтобы на лице натянулась кожа и исчезли морщины". А я-то подумал, что несчастная бабушка попала в аварию и перенесла серьезное хирургическое вмешательство. До чего же доходят нынешние люди!

— Сегодня, Геронда, косметику грехом не считают.

— Да, это я уже понял. Недавно встретил одну женщину, с которой был знаком раньше. Прежде она была подобна ангелу, а сейчас, размалеванную, я ее даже не узнал. "Бог, — сказал я ей, — сотворил все очень премудро, но в отношении тебя допустил одну большую ошибку". — "Почему, отче?" — удивилась она. "Потому, — говорю, — что не "украсил" тебя синевой под глазами! Это была Его ошибка! Других-то людей Он сотворил красивыми, но с тобой просчитался! Неужели ты сама не понимаешь, несчастная? Ведь всей этой косметикой ты себя уродуешь! Все равно что берешь византийскую икону и в разных местах пачкаешь ее краской, малюешь, портишь. Так что же, будем мазать краской образ Божий — [себя самих] ? Представь, что художник написал красивую картину, потом пришел человек, ничего не смыслящий в живописи, схватил кисточку и наставил на картине разных аляповатых мазков, то есть изуродовал произведение искусства. Ты делаешь то же самое. Этой косметикой ты все равно что говоришь Богу: "Ты, Боже мой, сделал меня плохо. Я исправлю Твою ошибку".

Помню еще одну женщину. Она пришла ко мне с красными ногтями — длиннющими, как у ястреба, и начала просить: "Мой ребенок тяжело болен. Помолись, отче. Я тоже молюсь, но..." — "Что ты там молишься! — перебил я ее. — Такими когтищами ты наносишь раны Христу! Чтобы ребенок выздоровел, постриги сперва свои ногти. Ради здоровья своего ребенка сделай, по крайней мере, это: обрежь ногти и смой с них краску". — "А можно я покрашу их белым лаком, отче?" — "Я тебе говорю: очисти свои ногти от краски и подстриги их. Сделай хоть какую-то жертву ради здоровья своего ребенка. Да что же это такое, а? Ведь если бы так было надо, то Бог изначально создал бы тебя с красными ногтями..." — "Так, значит, я покрашу их белым лаком, отче?" Ух, уморила. "Да, — подумалось мне, — дождетесь вы здоровья — и ты, и твой ребенок... " Больше всего духовно "простужает" детей мать, когда она не одета в скромность сама и вдобавок старается "ощипать", лишить скромности своих собственных чад.

Кто-то может быть не очень красивым или иметь какое-нибудь увечье. Бог знает, что это духовно помогает ему. Ведь Бога больше заботит не тело, а душа. У всех нас есть достоинства, но и какие-то небольшие изъяны, недостатки. Это даже не крест, а маленькие крестики. Эти крестики помогают нам в спасении души.

Часть четвертая. О церкви в нашу эпоху

Церковь есть Церковь Христа и Ей управляет Он. Церковь — это не храм, который благочестивые люди возводят из камней, песка и известки, а варвары разрушают огнем. Церковь есть Сам Христос.

Глава первая. О просвещении

Греческий язык

— Геронда, зачем в греческой грамматике упразднили ударения[216]?

— Сейчас, как люди не могут ничего потерпеть и всем швыряются, так и буквы не могут ничего потерпеть — ни острых, ни облеченных ударений! Буквы стали похожи на людей: они скачут во весь опор и не ставят за собой даже точки.

На каком же языке пишут некоторые! В одном современном переводе Нового Завета я прочитал: "Я позвал своего сына из Египта"[217]? Брат ты мой, да разве так можно! Священное не отделяется от несвященного. Они пишут так якобы для того, чтобы "выровнять" язык, привести его к единообразию. Но какой человек, будь он даже из самой глухой деревни, не понял бы, что значит "Из Еги́пта воззва́х Сы́на Моего́"? А однажды на Святой Горе во время чтения в трапезной какого-то святого отца в переводе на новогреческий я услышал, что слова "хлеб", "вино", "Божественное Причащение" были заменены на современные приземленные словечки, употребляющиеся в расхожем быту. Но такие слова не годятся [для передачи священных понятий]! Разве можно? Кто из греков не знает, что такое "Артос" и "Инос"[218]?

— Геронда, говорят, что греческий шрифт собираются заменить на латинский.

— Не волнуйся, этого не произойдет. Не пройдет у них этот номер. К счастью, Бог извлекает добро даже из кривого и злого. А иначе мы бы пропали. Предание, язык не погибли даже в то время, когда все письменные памятники были рукописными, когда не было ни ксероксов, ни иных технических приспособлений. Так что же, разве они погибнут сейчас, когда появилось столько технических средств? Нет, предание и язык не погибнут — как бы ни старались их погубить. Посмотрите на греков-переселенцев из России — как они сохранили свои обычаи! Они знали понтийский язык, и это им помогло. Таким образом они сохранили у себя предание. Но они уехали из России, чтобы найти свободу, несмотря на то, что какая-то малая свобода была дана им и там, в России. Если бы они не уехали, то жили бы как птичка, которую выпустили из клетки и оставили свободно летать по комнате. Разве в комнате эта птичка не тосковала бы? А представьте, каково было несчастным понтийцам раньше!

Есть и такие, кто хочет создать новый язык. Однако греческий язык имеет "язык" от огненных языков Святой Пятидесятницы[219]. Никакой другой язык не может передать догматы нашей веры. А поэтому, по Промыслу Божию, Ветхий Завет был переведен семьюдесятью толковниками на греческий язык и Евангелие тоже было написано на греческом. Если кто-то, не зная древнегреческого языка, занимается догматикой, то он может впасть в заблуждение. А мы убрали древнегреческий язык из школьной программы! Пройдет еще немного времени, и в наши университеты станут приезжать немцы, чтобы учить нас древнегреческому. Тогда, став сперва посмешищем, наши интеллигенты по достоинству оценят значение древнегреческого языка и скажут: "Гляди-ка, значит, не зря Церковь сохранила древнегреческий!"