Необычный наемник - Алексей Егоров

Времени на подъем я затратил уйму, а требовалось еще явиться на площадь и заявить о себе. Неявка свидетеля могла пагубно сказаться на репутации Ашана, он полностью доверял мне, потому и не послал за моими показаниями двух орков. Надеюсь, Люциус еще не дошел в своей обвинительной речи до меня. Обычно — я знавал его тактику — он начинал с малого, долго ходил вокруг да около, изводил слушателей интригой, а потом резко ударял противника самым своим железным аргументом и наслаждался его крахом. Тактика прямо-таки армейская, за это я и уважал своего друга-юриста. Он воевал без применения оружия, но побеждал и утверждал Закон в этом неспокойном регионе.

По сути, Ашан делал даже больше, чем Тулий.

Со временем эльфы поймут полезность наших законов, ведь они даруют людям спокойствие, уверенность в завтрашнем дне. Твердость законов и неумолимость наказания — это наше основное завоевательное оружие. Армия нужна лишь для того, чтобы сломить вооруженное сопротивление, но она не справится с традициями и мировоззрением.

Я успел как раз вовремя, буквально в такт речи оратора. Каждый мой шаг происходил ровно тогда, когда Люциус произносил следующее слово. Он заметил меня и, наверняка, удлинил свою речь. Его живой ум позволял проводить такие выкрутасы, как любой оратор он умел говорить, но не изматывать слушателя.

Мне пришлось пробиться сквозь собравшуюся на площади толпу из десяти человек. Народу было бы больше, если бы Люциус проявил больше хитрости и разрекламировал свое действо. А так на площади собрались в основном маги из Гильдии, что тоже было хорошо. Я кожей чувствовал их гнев, направленный на Дренен.

Я добрался до возвышения, с которого вершилось имперское правосудие. Ашан закончил свою речь тем, что вызывал свидетеля — меня. Ну, я и взошел на помост, отдал дань уважения суду и уселся на стул напротив обвинителя.

Дальше Люциус действовал по формуле, которую используют все ораторы Империи. Описывать это не имеет смысла, так как суды в Империи похожи одно на другое. Если, конечно, не случается нечто из ряда вон.

Я полностью доверил Ашану ведение дела, так что отвечал на его вопросы сухо и лаконично. Лишь один раз я выразил свое мнение, описывая уважаемую госпожу Дренен, как недостойного служащего Императора. Слушатели довольно заворчали, но Люциус не стал развивать эту мысль. Он играл с публикой, направлял поток мыслей собравшихся граждан в нужное ему направление. У Дренен не было шансов выкрутиться, но она еще могла сохранить за собой собственность. А этого мы не могли допустить.

Люциус Ашан задал свой последний вопрос и закончил со мной. Он опять не стал ни на чем акцентировать внимания. Обороняться завсегда проще, чем нападать — эта тактика известна всем воинам. Но Ашан был прокурором, так что по логике именно он должен был идти приступом на фортификации защитника Дренен. Впрочем, не мне учить мужа делать детей.

Место Люциуса занял адвокат эльфийки — солидный с виду мужчина с седыми волосами. Я бы и сам доверился такому адвокату, этот парень знал свое дело и не желал проигрывать Ашану. Он ведь тоже получал деньги за то, что сумеет сохранить деньги Увеласы.

Вот так все решали деньги, они были лучшим стимулом для мыслящих людей. Ораторов можно было бы назвать продажными, но, если говорить на чистоту, все мы продажны. Так что я не обвинял защитника, он всего лишь выполнял свои обязанности.

Конечно, юристы так же были идейными, принципиальными людьми, но они смотрели на мир несколько иначе. Более цинично. Даже я не смог достигнуть вершин мастерства в жизненной черствости, а эти ребята смогли!

— Сепроний Грах, — представился адвокат, — вы, очевидно, не знаете мое имя, так как не успели на начало процесса.

— Теперь знаю, так что вас это не должно волновать.

— Это хорошо, так как нам придется долго разговаривать, а обращаться к человеку, не зная его имени, я считаю неприличным. Из уважения к суду мы должны заключить договор вежливости. Вы согласны?

Я кивнул и назвал свое имя.

— Вот и славно, э, Алесаан, — продолжил Сепроний. — Не подскажите, что заставило вас задержаться? Вы успели как раз вовремя, спасли моего благородного противника от позора.

— Я всего лишь хотел позлить этого истукана, он скучный, как вы, — я улыбнулся своей самой блистательной улыбкой.

Мой оскал не понравился Сепронию, но он не стал заострять на это внимание.

— Оживить процесс, придать ему остроту — это было моей идеей, — говорил я, — тем более, все эти люди, — я указал на слушателей, — теперь не могут оторвать глаз от меня. Они слушают, что я говорю и им интересно! Вот что значит эффектный выход. Я ответил на ваш вопрос?

— Вы похожи на человека, который любит эпатаж.

— Не без этого, — согласился я и добавил: — но только если это не причиняет вред другим.

Я начал понимать, к чему клонил адвокат, потому и добавил это. Хитрец хотел обвинить меня в подлоге, например, что я сам выдумал эту комбинацию. Так, ради шутки.

В принципе, он был прав.

— Это хорошо. Тогда вы не будете против, если я задам вам несколько вопросов.

— Только не личного характера, я очень застенчивый.

Кто-то громко хохотнул и тут же заткнулся. Ну, хоть какая-то разрядка всей этой юридической скуки.

— Многие наслышаны о ваших похождениях, вас называют авантюристом, — заметил Сепроний.

— Жизнь в Королевстве уже авантюра, так что не вижу ничего странного в моем поведении.

— Это верно, мы каждый день рискуем. И всякий норовит нас обмануть и лишить наших сбережений. Верно?

— Ага, но Император называет таких людей преступниками. А вы обладаете его способностями?

— Что вы?!

— Просто если вы хотите меня в чем-то обвинить, то вперед, дерзайте. Но не забывайте, что клевета сурово наказывается.

Я заметил усмешку Люциуса. Он-то меня знал, а вот его коллега — нет.

— Дуэли для решения личных вопросов в Империи запрещены.

— Не мне вам говорить, что мы находимся в области эльфийского права.

— Не будем затягивать суд, — адвокат махнул рукой и переключился на другую тему: — Вы не пострадали во время ночного происшествия?

— Нет.

— О ваших действиях лестно отзывался эдил привратной области Корнуций.

— Он тоже отлично поработал, мой вклад в дело скромен.

— И все же, я считаю, что вам требуется отдых.

— Отнюдь, это вы говорили тут на протяжении долго времени, это вам требуется отдых! А я всего лишь занимался рутиной.

— Нет, о моем состоянии не беспокойтесь, но всех нас волнует ваше состояние, — Сепроний упорно гнул свою линию.