Обманутая - Барбара Делински

— Ну-ну, Скотт, — промолвила Лаура. — Ты собираешься стать адвокатом и нарушаешь главное правило. Ты судишь, когда нам еще не известны факты.

— Нам достаточно известно.

— Нет, — возразила Дебра. — Вы оба можете считать его виновным, но только не я. Если папа уехал, значит, у него были причины.

— О да. Он попытался обобрать правительство и был застукан.

— Да, но наверняка он может объяснить, почему он это сделал.

— А как можно объяснить крупную кражу?

— Не знаю, — закричала Дебра, — но это не значит, что это невозможно сделать. — Она повернулась к Лауре и проговорила дрожащим голосом: — Завтра Рождество, и я знаю, что ресторан закрыт, а ты устраиваешь большой обед. Как мы можем устраивать праздник, когда нет папы?

— Нам не остается ничего другого, — мягко, но уверенно ответила Лаура. Но, увидев слезы в глазах Дебры, она почувствовала, как у нее самой сжалось горло. Выронив полотенце, она обняла дочь за плечи и склонилась к Дебре.

— Завтра Рождество, а считается, что Рождество — это счастливое время. — Когда Дебра открыла рот, чтобы возразить, Лаура поспешно продолжила: — Я понимаю, что ты не ощущаешь никакого счастья. Ни я его не ощущаю, ни Скотт. Но нам станет еще хуже, если мы сядем кружком и будем плакать. Есть вещи, за которые мы должны быть благодарны. Ты можешь подумать о них завтра.

— Назови хоть одну, — пробормотала Дебра.

— Бабушка Лидия. Она приедет сюда, она любит тебя, и немногие из твоих друзей могут сказать это о своих бабушках.

Дебра чуть смягчилась, но не настолько, чтобы окончательно уступить.

— Ты думаешь, ей приятно будет здесь без папы?

— Может, ей и будет тяжело, но мы должны поднять ей настроение. Это же относится и к другой бабушке. — Лаура кинула взгляд на Скотта. — Она сердится из-за всего этого не меньше вас. С ее точки зрения, скандальная известность, которую мы приобрели, погубит ее карьеру.

— Погубит карьеру Маквей? — хрюкнул Скотт. — Пустит ее под откос? Только в том случае, если Американская ассоциация психологов назначит проведение своей ежегодной конференции на железнодорожной насыпи. Я хочу сказать, ее положение настолько крепко, что крепче не бывает.

Лаура пыталась взглянуть на ситуацию с позиций своей матери.

— Мадди стареет. Уже в течение некоторого времени она опасается, что место декана факультета будет предложено кому-нибудь более молодому. Она боится, что происшедшее может оказаться прекрасным поводом для того, чтобы проститься с ней. Так что для нее это тоже непростой праздник. И мы не можем оставить ее в одиночестве.

— Но улыбаться, смеяться и веселиться, словно все тип-топ? — промолвила Дебра. — А что, если папа мертв? Полиция не исключает этого.

— Если он мертв, то мы окажемся просто в дураках, — огрызнулся Скотт. — Правительство не может выдвинуть обвинения против мертвеца, и получится, что мы хлебали все это дерьмо за просто так.

— Скотт, — проговорила Лаура умоляющим голосом, — не говори так. От этого никому легче не становится.

— Мама права.

— Но это правда, — настойчиво повторил Скотт.

— Возможно, — согласилась Лаура, — но легче от нее никому не становится. Я не верю, что он мертв. И единственное, что нам сейчас остается, — это жить как всегда, то есть устроить завтра традиционный рождественский обед и постараться немножко отвлечься.

— Без папы ничего не получится, — дрожащим голосом сказала Дебра. — Я хочу, чтобы все снова стало так, как было.

Лаура прижала дочь к себе еще крепче и сделала это отнюдь не из умиления. Ей самой было страшно. Будущее полно неизвестности. Такой неуверенности она не испытывала со времени, когда бросила колледж, а тогда она была со всем юной, без детей, без дела, без сослуживцев, зависящих от нее. Сейчас на ее плечи рухнули целые горы проблем, и Джеффа не было рядом, чтобы помочь ей. И пусть он и раньше не слишком часто ей помогал, он хотя бы был рядом. Теперь его нет. И ей было страшно и одиноко в этот сочельник.

— Жизнь не застывает на месте, — собрав остатки сил, произнесла она, ощущая тепло Дебры и близость Скотта. — Проходит время, и вещи начинают представляться в другом свете. Это неизбежно. И это не означает, что все будет становиться еще хуже.

— Ты считаешь, жизнь станет лучше без папы? — спросила Дебра.

— Она станет другой. И мы должны непредвзято воспринимать происходящее. Как например завтрашний день. Если мы будем сидеть за столом и думать только о том, что с нами нет папы, все будет ужасно. Если же мы сядем за стол с мыслью, что мы все-таки вместе, что мы здоровы, что в ближайшие недели, месяцы все станет лучше… — голос ее сорвался, — с нами все будет в порядке. — Ей было еще что сказать, но она сомневалась, что сможет это сделать. Она боялась расплакаться. Слезы и так уже начали закипать в глазах. Поэтому она покрепче зажмурила их, чтобы дети не увидели в них страх.

Дебра тоже молчала. Молчал и Скотт, но через мгновение Лаура почувствовала, как на ее плечо опустилась его рука. Пальцы их рук переплелись.

Эти тихие мгновения стали вершиной праздника для Лауры.

Через три дня после Рождества Дафна с Деброй уехали в Нью-Йорк. Лаура колебалась, учитывая денежную ситуацию, но Дафна настояла на своем.

— У меня есть деньги, Лаура. Я достаточно зарабатываю, и у меня нет детей. Если я не могу потратить их на Дебру, на кого мне их тогда тратить?

— Ты и так уже работаешь на меня, а я не могу заплатить тебе ни цента, — напомнила ей Лаура. Дафна проводила свои вечера, изучая бумаги Джеффа и деловые документы Лауры, выуживая сведения, которые ей были необходимы для размораживания счетов.

— Мне не нужны твои центы.

— Но ты тратишь свое время.

— Но ты моя подруга, — сообщила ей Дафна с таким взглядом, который исключал какие-либо возражения. — И впредь я не хочу ничего слышать об этом.

Больше Лаура не заикалась на эту тему. Дебра была в восторге от предстоящей поездки с Дафной, что уже делало Лауру счастливой, а Скотт сам вызвался поработать в «Вишнях». Лаура с благодарностью приняла его помощь, не особенно задумываясь о том, что перед возвращением в Пенн ему надо как следует выспаться и отдохнуть.

К тому же ей хватало забот. Счета поступали с каждой почтой, и сколько бы Лаура ни вкладывала на свой новый счет, эти вклады никак не покрывали суммы, которая значилась в нижнем углу ее списка счетов.

Поэтому она продолжала сокращать статьи расходов. Она отказалась от услуг Эмми, которая приходила дважды в неделю стирать и убирать дом. Лаура могла сама заниматься этим, хотя это и обрушивало на нее целую груду одежды, которую раньше она не задумываясь отнесла бы в химчистку. Но теперь Лауре приходилось думать. Она уже отложила вызов чистильщика ковров, маляра, который должен был покрасить ванную на первом этаже, а также покупку новых ковриков для ресторана. Она позвонила Диане в дамский магазин и попросила ее продать уэльский свитер, специально заказанный для нее. Она отменила поездку в Сабу, чтобы получить обратно деньги за билеты.