Фрагментация памяти - Жанна Пояркова

Задолго до первой встречи с ним меня часто преследовало ощущение пустоты, бреши в пространстве, за которой не существует совершенно ничего. Как будто через пробоины в тумане на тебя смотрит нечто огромное и непобедимое, безличная тишина мира. Вместе со священником-трикстером противостоять ей было гораздо проще. Мы кидали пьяные оскорбления, пусть ничем не подкрепленные, прямо в гладкое лицо небытия. Сейчас я чувствовал себя так, словно от меня что-то отрезали. Джокер отправился домой, чтобы решить какие-то домашние проблемы, Стар вернулась в Корпорацию. Хотя психодизайнеры пользовались огромной свободой, ей необходимо было появляться и отдавать материал. Я остался один в очередной съемной каморке, попав в начало, и мне было трудно поверить, что когда-то я месяцами сидел один в порту прежде, чем мы с Гарри шли в «Гейт» или ошивались по району в поисках происшествий.

Фраза про музыку не выходила из головы. Я ведь даже не заметил, как увлекся Средой настолько, что забыл про то, что всегда считал самым важным. Мне стало вполне достаточно думать о музыке, а не создавать ее. Держа на коленях гитарный корпус, я не мог заставить себя переключить тумблер — это выглядело бы так, словно я хочу отметить пункт и смыть подозрения, сделать вид, что ничего не происходило. Зомби поскрипывал в углу, и я пытался разыскать выход, придумать действительно стоящий план, рассеянно разглядывая его металлическое туловище. Чтобы избавиться от чувства, что мы всего лишь растягиваем агонию, стоило изобрести что-то грандиозное.

— День Трийера.

Робот дернулся, но, не распознав команду, опять впал в полусон. Я вскочил и несколько раз прокрутил в голове задумку. С каждым разом она нравилась мне все больше — помимо эффективности в ней было что-то личное. В день Трийера десятки тысяч андроидов стекаются в центр города, синтеты заполняют площадь вместе с фанатами роботов, отмеченными буквой «А». Любители железа пытаются добиться равных прав, хотя самим андроидам на права наплевать. Они безучастны ко всему, что не затрагивается комплектом реакций. Если постараться, внутри части из них можно прятать оружие, можно изменить однообразную заказную психику одержимостью Стар, расцветить глаза желанием окончательного самоубийственного марша, сделать из послушных респектабельных слуг электрических повстанцев, раз уж люди забыли о том, как красивы ножи. День Трийера — праздник, напоминающий о победе над сейрами, карнавал железных тварей и единственный способ для обыкновенного горожанина физически проникнуть внутрь охраняемого центра Тиа-сити, оказаться рядом с главными зданиями Корпорации.

Кларк говорил о марионетках. Что ж, отлично, я покажу ему и Гарри марионеток. Я не раз размышлял о том, как можно вывести сервера Среды из строя, но каждый способ натыкался на необходимость торопиться, обладая крайне скудными знаниями о положении хранилищ. Взрывы были бесполезны — они не только поставили бы нас вне закона внутри Солнечной системы, но и не обеспечивали результат. Данные обычно хранятся в плотных взрывозащитных и устойчивых к изменению температуры кожухах, их охраняют двери и люди. Взлом охранной системы Корпорации был слишком сложен даже для джокера, а в случае успеха не затрагивал отключенные от сети архивные хранилища и резервные сервера, что сводило усилия на нет. Пытаться доставать карты этажей и тщательно прорабатывать каждое движение, изображая грабителей банков, было глупо — три человека не способны удержать квартал высоток. Можно было отключить электричество, разрушить инфраструктуру, найти еще какие-то подходы, но у нас не было контроля над зданиями, поэтому охрана вычислила бы нас, размазала и подвезла новые генераторы. Варианты выглядели громоздко или нелепо, к тому же мне надоело бегать от фриков КЕ.

— Стар, какова примерная численность корпоративной армии?

— Хм. Около двух тысяч, причем большинство в неплохой форме, наемники, — она прищурилась. — Плюс сейры. Не знаю, сколько их, но можно заглянуть в космопорт и новую стоянку для челноков, чтобы прикинуть по количеству кораблей.

— Мне кажется, что они оказались во время восстания случайно, — предположил я. — Сейры не могут быть охранниками у людей, разве нет? В день заключения мира они вряд ли захотят оставаться.

Она пожала плечами, не понимая, к чему я клоню. До дня Трийера оставалось два с половиной месяца, и за них я собирался создать армию. Я был знаком со старыми программаторами, но нынешняя защита оберегала андроидов от попыток изменять профили, поэтому я нуждался в Мэде. В деньгах. В крупном, просторном и уединенном складском помещении, чтобы пробовать. Я не собирался сам перебирать каждого робота; я хотел запустить заразу и начать эпидемию, заставить каждого респектабельного железного гуманоида распространять инфекцию.

Трудно сказать, что мной владело в тот момент. Дело было даже не в том, получится у нас или нет, а сможем ли мы попробовать поступить так, что вернуться станет невозможно. Я подбивал их и себя стать маргиналами, героями затертых и непредсказуемых исторических текстов, теми, чьи мотивы стараешься понять, тщетно примеряя на себя чужое безумие. Мы с трудом могли представить, что случится, когда мы окончательно растопчем остатки законов Тиа-сити и все провалится; дальше лежала неизведанная территория, и от ее близости по спине бежали мурашки.

— В Тиа-сити двадцать тысяч андроидов, — я посмотрел на Мэда. — Если заразить психику хотя бы половины из них, мы можем активировать червя и превратить парад в арт-обстрел. Раньше что-то подобное происходило, но не в таких масштабах. Никто этого не ждет. Ты мог бы дописать единичный вирус так, чтобы он передавался через сеть, — последние модели роботов постоянно получают обновления, маршруты, прайс-листы. Для тебя это даже не работа. Можно найти общую точку… Если Вейс поможет, должно получиться.

Джокер так удивился, что сразу не ответил.

— Настоящий хаос, — брови Стар взмыли вверх. — Ты хочешь натравить орду кукол на фриков и освободить нам путь. Такое трудно пропустить.

Кажется, она была счастлива, вечно обдолбанная богиня Кали. Звуки выползают из ее горла, словно грязные звери. Мэд нахмурился и ритмично сдавливал пальцы, думая, что никто из нас этого не видит, но я ставил на то, что он останется. Трудно просто взять и снова начать выполнять чужие заказы после того, как рычаг конца света был практически в твоих руках. Вполне вероятно, что позже Мэд нас возненавидит, если это «позже» когда-нибудь наступит, но пока его привычная осторожность плавилась о любопытство экспериментатора.

— Я могу дать тебе координаты Вейса. Он помешан на роботах и должен знать о них больше, чем все остальные в городе. Но он тебя даже слушать не станет. Не представлял, что ты зайдешь так далеко, — джокер колебался. — Это не страх или деньги, просто для меня это чересчур… грубо. Отгрызать от Среды по куску казалось забавным, потому что я не мог представить, что она когда-то закончится.

Вейс — джокер, специализирующийся на прошивках, и это единственное, что я о нем знал. На Косе его имя упоминали, когда речь шла о неправдоподобных байках, опытах ради любопытства. Например, слухи сообщали, что Вейс пытался пересадить электронный мозг в тело своей бывшей подружки, потому что ход мышления робота ему нравился гораздо больше, чем реплики надоедливой женщины. Я придумал не очень убедительную легенду про ограбление богатого прогеймера с помощью искусственного дворецкого. Даже при самом лучшем раскладе и отсутствии проблем с деньгами сам я ничего не смогу, мне нужно было уметь перепрошивать чужие машины и делать это достаточно быстро. Вирус, с помощью которого я собирался заставить чужих рабов полюбить порох.

— Ни сейры, ни Гончие не будут знать, кто главный враг. Они могут ломать инфицированных андроидов, сколько влезет, — рыжая погрузилась в себя, припоминая то, что знала. — Принципы их программирования гораздо проще того, что ты делал раньше, Мэд. Это промышленный заказ, серийное производство, единые для всех стандарты безопасности. Единственный барьер — защита, из-за которой они переходят в облегченный режим, когда заводской алгоритм повреждается. Но есть студии, которые привозят членам Корпорации их личные заказы. Там меняют логику, значит это возможно.

— План психопатов из Трэма начинает мне казаться очень простым и логичным.

Мэд неохотно расстался со сведениями и самостоятельно провел разговор с Вейсом, объяснив это тем, что не может позволить фанатику своим горячечным бредом портить его репутацию среди профессионалов. Взамен на ответы Вейса, касающиеся вируса, ему пришлось отдать несколько программ, и после каждой такой просьбы он чернел. Затем Мэд сообщил, что предпочтет наблюдать за нашей «операцией» с безопасного расстояния или с помощью установленных ранее камер, а лучше всего — посмотрит выпуск новостей. Он выглядел раздосадованным и утомленным. Я был ему благодарен, но плохо прикрытое возражениями недовольство Мэда выглядело слишком смешно, чтобы я мог что-то из себя выдавить.