Звездный свет (ЛП) - Вудс Эдриенн

— Как ты это сделал?

— Десятый — Коронохвост, помнишь? Мне просто нужно раскрыть каждую из способностей, — он улыбнулся.

— Она, правда, стала такой грустной? — спросила я, вспомнив выражение лица мамы. Она была бледной, болезненно бледной.

Он кивнул.

— Все думали, что это связано с тем, что её покинула Тания, но теперь мы знаем правду, что дело было в тебе. Уверен, если бы она знала, что Горан окажется предателем, она бы заживо содрала с него кожу.

Улыбка растянула уголки моих губ.

— Мне жаль, что ты никогда не увидишь свою маму, Елена. Она была королевой с большим сердцем.

— Я заметила.

Я ахнула, когда поняла, что он теперь может сделать.

— Что случилось?

— Ты же можешь показать мне, что такое дент.

Он засмеялся.

— Прости, что мне приходится рушить твои надежды, принцесса, но это так не работает. Дент — это как невидимый контракт. Я не могу показать тебе воспоминания того, что на самом деле происходит с дентом. Я пробовал.

— На ком?

— На Джордже.

Я засмеялась.

— Серьёзно? Тогда как ты вообще собираешься доказать мне это, после того как наша связь окончательно сформируется?

— Я могу представить это, прочувствовать. Но как только я пытаюсь передать это с помощью из одной из своих способностей, выходит пустота. Ну, так говорит Джордж.

— Совсем ничего?

— Совсем ничего.

— Отстой.

Блейк рассмеялся.

— Наберись терпения, Елена.

— Я уже ненавижу это слово — терпение.

Блейк встал и протянул мне руку.

— Есть ещё кое-что, что я бы хотел тебе показать, пока мой отец не начал нас искать.

Я хихикнула.

— Как думаешь, он когда-нибудь позволит нам остаться наедине?

— Не сразу, но он уже начинает привыкать.

Я снова рассмеялась.

Я взяла его за руку, и он мягко поднял меня на ноги.

Когда мы уже подходили к дверям, я оглянулась на восковые фигуры своих родителей.

До встречи.

Мы быстро обулись и вновь вернулись в коридор, через который пришли.

Сегодня здесь было темнее, чем обычно. Мы прошли множество статуй и портретов, некоторые из которых, вероятно, изображали моих предков.

Мы прошли мимо фигуры Брайана в стеклянном ящике. Я очень скучаю по нему. По тому, как он говорил о себе в третьем лице. Его экспонат открывает начало новой эпохи. Нашего времени.

Блейк вёл меня за собой, мы свернули за угол и попали в следующий зал.

Я ахнула при виде громадной статуи дракона. Это был Блейк в облике Рубикона. Я опустила взгляд к его лапе. Там была я.

— Говорил же, хреново получилось.

Я улыбнулась, коснувшись крыла статуи.

— Такими они нас видят?

— Скорее такими они хотят нас видеть.

Я снова посмотрела на обе фигуры, и на ум пришли нежеланные мысли, потому что они принадлежали прошлому.

О моей семье или о моей жизни, какой она могла бы быть. Какой она должна была быть. Блейк… Это могло быть чем-то настоящим, если бы не Горан.

— Он столько всего у меня забрал, — едва слышно произнесла я. Слёзы набежали на глаза. Блейк обнял меня обеими руками.

— Тсс, не думай об этом, Елена, это всё в прошлом, мы ничего не можем с этим поделать.

Не знаю почему, но его слова расстроили меня ещё сильнее.

— Тебе легко говорить, — повысила я голос. — Из-за него я потеряла всё, Блейк. Но почему-то мне кажется, что я единственная, кого это расстраивает. Ты хоть представляешь себе, как могла бы сложиться наша жизнь?

Он сделал глубокий вдох.

— Не можешь, да? А я могу. Ничего из этого не было бы, если бы его просто убили.

— Как, Елена? Никто не знал, что он предатель.

— Должны же были они что-то заподозрить! — я вытерла злые слёзы. — Наверняка были звоночки, которые указывали, что он затеял что-то плохое. Ну, сам посуди, если они пытались найти в своих рядах предателя, они должны были смотреть внимательнее. Или они не так уж сильно хотели меня?

— Хватит, Елена! — рявкнул Блейк. — Это всё в прошлом. Твоя мама очень страдала в те времена. Она, как могла, пыталась скрыть свою печать. Твой отец прикладывал максимум усилий, чтобы вычислить предателя. Он никогда не рассказывал моему папе о тебе, потому что даже он был в числе подозреваемых. Только представь, как тяжело было им обоим. Они любили тебя. Они просто не могли догадаться о том, что мы теперь точно знаем.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он обнял меня, пока я просто рыдала.

— Твои мама и папа хотели тебя больше всего на свете, — он вздохнул. — И да, я могу представить себе, что было бы, если бы ты выросла в Пейе, Елена. Но я не хочу этого делать, потому что нельзя победить в войне на эмоциях.

Я подняла глаза, чтобы посмотреть на него.

Он нежно поцеловал меня в кончик носа.

— Хотел бы я, чтобы один из этих лифтов мог бы отправить нас в прошлое. Тогда бы я поехал на одном из них с тобой, как бы плохо мне потом не было бы. Но таких лифтов не существует, даже в Пейе. Так что тебе нужно перестать думать о «что если» и «как могло бы быть», Елена. Потому что этого всего нет и быть не может.

Я кивнула и вытерла слёзы.

Мы должны сосредоточиться на своём задании и найти способ остаться в живых.

Я снова кивнула, когда он прижал меня к своей груди.

— Я знаю, как всё это подавить, Елена.

Я посмотрела ему в глазах, в которых всё ещё была некая чернота.

— Сосредоточься и призови свой огонь.

— Прямо сейчас?

Он приложил палец к моим губам.

— Доверься мне. Сделай это.

Я сделала глубокий вдох и закрыла глаза.

— Не думай о боли и вообще о каких-либо последствиях, просто сконцентрируйся на огне.

Я освободила свой разум. Подумала о том времени, когда мы были на той горе, и он учил меня, как стать Карой. Почему тогда ему это не причиняло боли? Знаю, это потому, что мы всё делили поровну. Вот оно что. Мы уже делали это прежде, просто немного иначе.

Его слова, которые он тихо говорил мне тогда, вновь прозвучали в моей голове. Я представила огонь, танцующий на моей ладони, тянущийся к кончикам пальцев. Сначала он обжигал, но затем перестал.

— Открой глаза, Елена, — сказал Блейк, и я так и сделала.

Мы держались за руки, и наши ладони были охвачены розовым пламенем. И правая, и левая.

Я не могла оторвать взгляд.

Довольная улыбка на его лице отразилась в его глазах. Люблю эту улыбку.

— Как ты додумался до этого?

Огонь исчез.

— Я слишком сильно на тебя давил. Эмоция — это ключ. Я понял это, когда начал тренироваться со своими способностями с намерением показать тебе воспоминания о твоих родителях. И тогда до меня дошло, что я должен испытывать определённое чувство, чтобы это сработало.

— Какое чувство? — тихо спросила я. Он смотрел на меня с мягкостью во взгляде, от которой внутри меня всё трепетало.

— Любовь, — он улыбнулся. — Это моя любовь к тебе. Она вызывает во мне желание защитить тебя, увидеть твою улыбку, — у него в глазах горел озорной огонёк, словно есть ещё кое-что. — И к тому же мы ведь уже делали это раньше.

— Да? Когда?

— В тот самый вечер, когда ты сказала Дюклину, что сделаешь всё, что в твоей власти, чтобы не дать ему посадить остальных на карантин, — он продолжал улыбаться. — Как только я осознал это, я понял. Мы уже можем это сделать. И все сомнения отпали.

Я рассмеялась и поцеловала его.

Мы уже делали это. Прямо как Бекки и Джордж. Я больше не причиню ему боли.

— Нам пора возвращаться, — он взял меня за руку и повёл к лестнице, ведущей обратно в зал, где проходил приём.

Гости уже начинали расходиться. Мы каким-то чудом нашли Мастера Лонгвея до того, как он заметил наше исчезновение.

В академию мы вернулись быстро. Я испытывала самые разные эмоции, не в силах поверить, как, оказывается, легко призывать огонь, даже когда Блейк в облике человека.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Мы сделали это!

Но это же и заставило меня вернуться мыслями к моим «что если». Если бы я выросла здесь, всё было бы по-другому. Совсем по-другому.