Планета Ка-Пэкс - Джин Брюэр

Последующие пять лет прот снова и снова пытался уговорить Роберта отправиться вместе с ним на эту планету. Но Роберт, измученный горем и чувством вины, все глубже и глубже погружался в свой внутренний мир, куда даже проту не было доступа.

Почему прот решил «вернуться» ровно через пять лет, было неясно, особенно учитывая то, что прежние его визиты были намного короче. Очевидно, прот счел, что ему понадобится немало времени, чтобы убедить Роберта отправиться вместе с ним, но, как выяснилось, даже этого времени оказалось недостаточно. Как бы то ни было, прот действительно покинул нашу Землю ровно в назначенное время, а Роберт и поныне с нами, в отделении 3В.

Персонал и пациенты каждый день приносят ему фрукты, а недавно я привел к нему щенка далматинского дога, который теперь целый день – за исключением прогулок – при нем неотлучно. Но на все это Роберт не обращает никакого внимания. В надежде расшевелить его любопытство я рассказываю ему обо всех вновь поступивших пациентах, в том числе и о новом Иисусе Христе, появление которого во втором отделении Рассел приветствовал словами: «Я был тем же, кто и ты – в прежние времена». По прибытии в больницу всем новеньким рассказывают «легенду КА-ПЭКСа», которая, наряду с «невидимой нитью», вызывает у них улыбку и вселяет надежду, облегчая в некотором роде наш труд.

И еще я постоянно посвящаю Роберта в то, что происходит с Эрни и Хауи. Их обоих выписали, и оба они теперь живут полной жизнью. Эрни работает консультантом при муниципалитете, помогая бездомным людям, а Хауи играет на скрипке в камерном оркестре в Нью-Йорке. Эрни, который до недавнего времени ни разу не целовал женщин из страха чем-нибудь заразиться, теперь обручен и вот-вот женится. Оба они часто приходят к нам в больницу повидаться со мной, Робертом и другими пациентами, а Хауи уже не раз играл для нас на скрипке.

Я рассказал ему, что Чак и миссис Арчер поженились и теперь живут вместе в одной палате во втором отделении, но не потому, что должны были остаться в больнице, а потому, что решили дождаться там возвращения прота. Миссис А., которую больше не называют Герцогиней, выглядит теперь намного моложе, чем прежде, правда, я не уверен, из-за того ли это, что она вышла замуж, или из-за того, что бросила курить. И еще рассказал ему о «удочеренной» Марии, которая поступила в монастырь в Куинсе и теперь там самая счастливая из новоприбывших. Она больше не страдает ни головными болями, ни бессонницей, и с тех пор, как она покинула больницу, ни одна из ее вторичных личностей не появлялась.

Рассел приходит каждый день помолиться вместе с Робертом. Ему удалили опухоль в толстой кишке, размером с мяч для гольфа, и он уже полностью оправился после операции и чувствует себя прекрасно.

У Эда тоже дела идут хорошо. С тех пор как исчез прот, у него было всего несколько приступов гнева, и очень незначительных, так что его перевели во второе отделение. Большую часть своего времени он проводит, работая в саду бок о бок с Красоткой.

Все они терпеливо ждут возвращения прота и путешествия на КА-ПЭКС. Все, кроме Чокнутого, который недавно воссоединился со своей бывшей невестой, после того, как ее муж снова угодил в тюрьму – на этот раз надолго. Роберту об этом никто не рассказал, но, наверное, он, как в свое время и прот, все равно об этом знает.

Вероятно, он также знает о том, что миссис Трекслер ушла на пенсию. По моему совету, она теперь ходит к психоаналитику и призналась мне, что на душе у нее так легко, как не было уже десятки лет.

А Бетти Макаллистер забеременела незадолго до «отбытия» прота и родила тройню. Имел ли прот к этому хоть какое-то отношение или нет, сказать не могу.

И конечно, я рассказал ему о новой работе моей дочери Эбби, которая теперь, когда ее дети пошли в школу, стала редактором принстонского журнала «Форум в защиту животных», что наверняка понравилось бы проту. И о Дженни, которая теперь проходит терапевтическую практику в Стэнфорде и планирует остаться в Калифорнии, в районе Сан-Франциско, чтобы работать с пациентами, больными СПИДом. Ее сексуальная ориентация и тот факт, что мы навряд ли дождемся от нее внуков, кажутся нам теперь совершенно несущественными. Разве это сравнимо с ее преданностью людям, нуждающимся в ее помощи? Так что я очень ею горжусь. Рассказал и о Фредди, который прямо сейчас, когда я пишу эти строки, выступает в бродвейском мюзикле. Живет он теперь в Гринвич-Виллидже с молоденькой красавицей балериной, и за этот последний год мы виделись с ним чаще, чем за все его годы работы пилотом, вместе взятые.

Но больше всего я горжусь Уиллом (он уже не хочет, чтобы его называли Фишкой), который не на шутку заинтересовался дочерью Билла и Айлин Сигел и, на радость телефонной компании, звонит ей теперь каждый день. Я привел его пару раз в больницу – показать, чем занимается его старик, но он, познакомившись с Жизель, решил, что хочет стать журналистом. Мы с ним теперь очень близки, намного ближе, чем я был в свое время с Фрэдом и моими девочками. За это, как и за многое другое, я благодарен проту.

И разумеется, я не упускаю случая похвалиться своими внуками – любимцами нашей Ромашки, – которых вижу весьма часто. Они самые толковые и самые симпатичные из всех детей, каких я когда-либо встречал, возможно, за исключением моих собственных детей, и всеми ими я необычайно горд.

Директорский пост я уступил Клаусу Виллерсу. Несмотря на его декрет об ограничении количества кошек и собак (не более шести на отделение), он намного лучше справляется с обязанностями, чем я. Теперь, не обремененный административными обязанностями, выступлениями и прочими дополнительными нагрузками, я провожу свои рабочие часы с пациентами, а почти все свободное время – с семьей. Я уже больше не пою на наших больничных рождественских вечеринках, однако жена настаивает, чтобы я по-прежнему пел в душе – она говорит, что иначе не может уснуть. Мы оба знаем, что я не Паваротти, но все-таки я считаю, что мой голос очень похож на его, и это, наверное, самое главное.

Мне хотелось бы уверить Роберта, что с Бэсс все в порядке, но ее так и не нашли, так же как до сих пор не нашли коробку с сувенирами, фонарь, зеркало и все прочее, и мы понятия не имеем, где Бэсс сейчас пребывает. Если вам вдруг случится встретить молодую красивую негритянку, сидящую, скажем, на скамейке в парке, обхватив себя руками, и раскачивающуюся из стороны в сторону, помогите ей, если сможете, и сообщите, пожалуйста, где вы ее видели.

И конечно, мне бы очень хотелось сказать Роберту, где сейчас находится его близкий друг прот. Я проиграл ему все записанные мной на магнитофон беседы, но он остался к ним совершенно глух. Я говорю ему, что надо немного подождать, и прот вернется. Роберт лежит, свернувшись клубком, на своей постели, слышит все, что я говорю, но даже глазом не моргнет. Хотя почти наверняка все понимает.