Мой сводный кошмар (СИ) - Ручей Наталья

Я улыбнулась. Он словно почувствовал смену в моем настроении и взглянул на меня.

- А мне ведь, чтобы расколдовать, надо всего лишь узнать ее имя, - протянул жалобно. – Только имя. Я многого не прошу…

И я неожиданно рассмеялась. И также неожиданно сказала:

- Алиса.

И что вообще удивительно - позволила проводить себя к офису, взяла букет, а вечером пошла на свидание. Потом на следующее. Потом еще на одно. И еще.

Со временем я влюбилась. Сильно. Взаимно. Безумно. И зря.

Мне надо было сразу обратить внимание на это его увлечение феями и волшебством. Тогда бы удалось избежать сильного разочарования и непроглядной тоски после того, как мы с ним расстались. А может, у меня бы даже получилось сберечь наши отношения. Пожалуй, был такой шанс. Но поняла я это, когда уже нельзя было ничего исправить, да и не хотелось, если быть откровенной…

Тогда ничего не хотелось. Даже дышалось с трудом, по привычке…

Медленно выдохнув, я открыла глаза, поймала ртом падающую снежинку и осмотрелась. Горящие окна родного дома окутали душу теплом и вытеснили мысли о прошлом. Потянули к себе, и я с удовольствием поддалась их зову…

- Привет, мам, - едва переступив порог, поцеловала самого родного для меня человека.

Вот любовь. Настоящая. И свет в коридорчике, и мама встречает, и куртку берет, чтобы она не мешала мне, и целует в ответ.

- Как дела? – и такой у нее взгляд, добрый, немного встревоженный, все подмечающий.

- Нормально, - бодренько отчиталась я. – Только есть очень хочется.

- Весь день голодала? – немедленно догадалась мама.

- Ага, - тут же призналась я, потому что знала, что все равно поймут и простят.

- Понятно, - мама повесила мою куртку и, удаляясь на кухню, отдала приказание: - Быстренько переодевайся, я тебя жду.

- Будет исполнено! – я разулась, зашла в комнату, переоделась в удобные брюки и длинную майку. Нырнула в мягкие тапочки, поджидавшие под кроватью, и, спеша к своему «командиру», поинтересовалась: - Мам, у нас же остался торт?

- Пока да.

- Что значит пока?

Я зашла на кухню и с удивлением увидела тарелку с супом и куцей куриной ножкой. Перевела взгляд на невозмутимую маму. Залив водой пакетик зеленого чая, она добавила в чашку лимончик и села за стол. Тарелка с супом предполагалась явно не ей.

- А торт? – напомнила я.

- Ты говорила, что решила худеть, - напомнила мама.

- Не говорила, - голубые мамины глаза недоверчиво прищурились, и я поспешила внести уточнение. - Решила, но не говорила, чтобы оставить себе путь к отступлению.

- А если решила, - она приглашающее махнула рукой в сторону приготовленного для меня блюда, - давай не будем отступать и попробуем это сделать?

- Как будто это легко, - буркнула я, размещаясь на стуле и поглядывая на суп. – Особенно когда знаешь, что в холодильнике целый торт!

Мама встала, открыла дверцу шкафчика и продемонстрировала мусорное ведро с пакетом, в котором сверху, потому что не поместился, стоял мой праздничный торт. Вкусный, с яркими глазками-вишенками, с грустью посматривающими на меня, и все такой же нетронутый.

- Так легче? – закрыв дверцу шкафа, мама села за стол и взялась за чашку.

- Нет, - честно ответила я.

И начала есть суп, стараясь сдержать улыбку. А когда с ним был покончено, откинулась на спинку стула и посмотрела на маму, которая за мной наблюдала.

- Ну как? – спросила она.

- Вкусно. Но не уверена, что завтра совершу такой же подвиг, – призналась со вздохом. - Знаешь, я только сегодня поняла, что возле работы созданы все условия чтобы толстеть. Два кафе, Макдональдс, еще одна сеть быстрого питания-поедания. И коллеги, как назло, не ленятся то и дело пройтись туда и купить что-нибудь вредненькое.

- Осознание – это важный шаг, - заметила мама.

- Это кто сказал?

- Без понятия, - мама пожала плечами. – На днях прочла в интернете.

Она допила чай, помыла чашку и вышла. Я начала мыть за собой посуду и услышала ее голос из зала:

- Лер, давай быстрей, я тебе жду!

- Это очень приятно! – крикнула я, вытерла посуду, расставила и поспешила к ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мама сидела на большом диване, который мы год назад выбирали вместе. Как раз вот для таких посиделок.

- Иди сюда, - она похлопала ладошкой рядом с собой.

Я подошла, села, а потом мама убрала мягкую подушечку с другой стороны от себя, и я не удержалась от стона, увидев, что под ней пряталось.

- Ну, м-а-ам…

- Алиса, здесь нет ничего страшного. Наоборот, здесь все очень красиво.

Мама открыла первый из четырех альбомов с фотографиями, и перед глазами замелькали яркие картинки из нашей жизни, на которых я была стройной, веселой и, если сравнивать с собой нынешней, безумно красивой…

Ни одно доброе дело не остается безнаказанным. В принципе, я на этом и раньше не раз спотыкалась, но впервые из-за моей доброты у меня буквально уходит пол из-под ног.

Может, дело в том, что прошлые мои заслуги на поприще добра были не такими глобальными? Потому и откат был попроще.

Ну подумаешь…

Спасла в детстве котенка, отказалась его кому-нибудь отдавать и выдержала две недели бойкота от всех членов семьи. А спасеныш избрал именно мою обувь, чтобы точить свои зубы и когти и именно мою комнату, чтобы своими царапинами на обоях, шторах и покрывале расписаться: «Здесь был кот! Точно был! Отвеча-а-ю!».

Что еще?

Узнав о грядущем сокращении, уступила свое первое место работы сотруднице, с которой практически не общалась, но которой было нужнее, потому что она из другого города и ей надо было платить за квартиру. А она потом с большим удовольствием всем рассказывала, что я по-идиотски провалила испытательный срок. И хихикали даже те, которые знали о моей настоящей причине ухода.

Так-так-так…

Согласилась присмотреть за рыбками подруги, пока она съездит в отпуск, две недели честно за ними ухаживала, хотя заезжать к ним было не по пути, кормила куда сытнее, чем говорила подруга. Многие мои подопечные даже прилично поправились, а то были такими полупрозрачными, что я некоторых из них даже не замечала. Идиллия. Все хорошо. Все отлично и, казалось бы, без последствий. Но в день приезда хозяйки рыбки решили, что не хотят со мной расставаться и, выпрыгнув из аквариума, совершили массовое самоубийство.

Подруге я подарила светильник, где так же плавали рыбки. Хорошие рыбки, необидчивые, ручные, которых даже можно погладить и которых совсем не нужно кормить. Но в знак окончательного примирения мне в следующий отпуск подруги пришлось две недели следить за питоном, который занял место в свободном аквариуме.

Было еще несколько незначительных мелочей, за что обязательно прилетало. Но давненько, вот я и расслабилась. Иначе бы не взялась за это дурацкое анкетирование. И правда, какое мне дело, что у компании в этом году небольшой юбилей? У генерального есть секретарь – путь бы она и думала, чем порадовать руководство.

Может, ему и не хочется знать, что больше всего ценят сотрудники и почему работают именно здесь. Может, ему неинтересно слышать поздравления и пожелания.

А может, и с каждым шагом, приближающим меня к кабинету генерального, я все больше склоняюсь к этой мысли - с некоторыми анкетами он уже ознакомился.

Может, случайно нашел один из бланков, которые испортила Катерина? В первой анкете она клятвенно обещала, что ее производительность увеличится, если она хоть раз увидит генерального без одежды. Когда я забраковала эту анкету, во второй она согласилась оставить на генеральном носки. А в третьей, под вдохновением от его посещения офиса, согласилась, что достаточно просто видеть его каждое утро. Можно даже в брюках и в пиджаке. Но уж тогда без носков и на голое тело!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пришлось дать Катерине время остыть после встречи с кумиром. Ее анкеты я вроде бы выбросила, но через шредер не пропустила, так что…

Или до генерального дошли слухи о том вопросе, который был в анкете бухгалтера? Понимаю, сама была в шоке. Приличная, взрослая женщина, и вдруг в примечаниях интерес: как генеральный относится к леопардовым бикини на одиноких, симпатичных женщинах с аппетитными формами и хорошим окладом?