Подземка - Михаил Бычков

– Не собираюсь, – сказал я. – Пойдем постреляем?

Катя удивленно произнесла:

– Постреляем? Ты сказал это с такой интонацией, будто приглашаешь меня на свидание.

– Считай, что это и впрямь приглашение на свидание. Ты ведь не имеешь ничего против чуточки экстрима?

– Ну что ты! Без экстрима наша жизнь была бы скучной и пресной.

– Так чего же мы ждем, ешкин кот?!

Я огляделся и почти сразу увидел группу големов, среди которых были и женщины. Хм, «женщины». Да нет, уже нечто другое.

Катя сказала, что я могу стрелять во все, что движется. Отлично. Я надавил на спусковой крючок. Очередь разметала уродов (про себя я давно решил называть их именно так) за считаные секунды. Я горделиво выпятил подбородок и окинул взором окружающее пространство.

Выстрелы обязательно должны были привлечь к себе внимание, и я не ошибся. Давно потерявшие бдительность уроды неслись сюда как на пожар, позабыв об элементарной осторожности. Я хладнокровно расстрелял их, как в тире, не испытывая ни малейшей жалости. Это были враги, которые понесли заслуженное наказание. Себе я представлялся воплощением высшей справедливости, поэтому действовал, нисколько не терзаясь муками совести. Шла большая игра, ставкой в которой было существование рода человеческого. Попасть в ярмо рабства или вновь вспомнить о гордом предназначении рода хомо сапиенс? Мы с Катей поставили на кон все, что у нас было. Цель того стоила. А вот какими будут итоги, не взялся бы предсказать даже Нострадамус. Наша совесть при любом раскладе чиста: мы сделали все, что в наших силах.

Напарница тоже не теряла времени даром. Она мигом расстреляла первый рожок, и, клянусь всеми святыми, ни одна пуля не пропала даром, благо мишеней все прибавлялось. Я уже давно потерял счет убитым мною големам, но даже ураганный огонь не мог остановить их натиск. Они словно взбесились.

Защелкали ответные пули, к счастью не задев никого из нас. Обстановка накалялась. Еще немного, и под ногами у нас будет горячо, как на сковородке. Големы соберутся с мыслями, переведут дух и устроят за нами настоящую охоту по всем правилам. Центральная станет ловушкой для двух самонадеянных дураков, к коим я без сомнений отнес и себя, и Катю. Пожалуй, эйфория, охватившая меня с момента, как прошел второй приступ, вызванный антидотом, сыграла со мной злую шутку. Я слишком переоценил свои силы и теперь мог поплатиться за это.

Хорошо хоть, в патронах мы не знали недостатка – когда заканчивались наши рожки, мы просто снимали запасные с трупов. Немного погодя, оценив ситуацию, я убедился, что нас потихоньку начинают теснить. Еще немного, и зажмут со всех сторон, а это гарантированная смерть. Во что бы то ни стало нам было нужно прорвать кольцо вражеской обороны и переиграть противника. Мы сможем победить, если призовем на помощь остальных людей. Загоны должны находиться где-то поблизости, главное – знать, в какой стороне.

Почти наверняка они хорошо охраняются, там нас ждет самый мощный отпор. Я прикинул интенсивность огня големов. По всему выходило, что лупят по нам в основном справа. Оттуда шел просто шквальный огонь, кажется, «заговорили» даже ручные пулеметы.

– Надо прорываться в ту сторону, – сказал я, указывая направление.

Мы стояли за высокими колоннами, послужившими для нас хорошим укрытием. Вот только надолго за ними нам не спрятаться.

– С ума сошел? – удивилась Катя.

– Иначе нам крышка, – закричал я, не тратя времени на пустяки вроде объяснений.

– Если сунемся туда, тогда нам точно крышка, – произнесла Катя то, о чем я и сам догадывался.

– Выбора нет, – резюмировал я. – Или пробиваемся туда, или гибнем.

Девушка обреченно пожала плечами:

– Помирать, так с музыкой.

Она со щелчком вставила новый рожок.

– С хорошей музыкой.

– Музыка что надо, – хмыкнул я и повертел в руках случайно найденную на одном из трупов «лимонку». – Сойдет для аккомпанемента?

– Еще как, – подтвердила Катя. – Лишней для меня не найдется?

– Чего нет, того нет, – с сожалением сказал я. – Граната одна, и это наш единственный шанс. Приготовься. Мотаем отсюда, как только она разорвется. Лишь бы осколками не посекло.

– Двум смертям не бывать, – махнула рукой девушка.

– Это точно, – согласился я, вжимаясь в колонну. – Я засек, где у них пулемет. Попробую достать его гранатой. Кидаю на счет три.

Я дождался короткой паузы, когда големам надоело изводить патроны, высунулся из импровизированного укрытия и метнул «лимонку». Она была обязана угодить в нужное место, что, собственно, и произошло. Бухнул взрыв.

– Пошли! – крикнул я.

Мы вылетели из-за колонн, стреляя в белый свет как в копеечку. Автоматные очереди слились в один непрерывный звук. Это была настоящая психологическая атака, очень рискованная, да что уж там – катастрофически рискованная. Но дуракам везет. Мы прошли сквозь цепочку големов, как нож сквозь масло, и, перед тем как оказаться у них за спиной, отправили к праотцам еще пять-шесть чересчур возомнивших о себе особей.

Патроны были почти на исходе, но я не пожалел парочку на то, чтобы разнести в пух и перья огромный амбарный замок на кованых воротах. Они весили, наверное, с тонну, но мы распахнули их, даже не вспотев. И замерли. Перед глазами предстал настоящий концлагерь с мини-вышками, колючей проволокой, бараками и, кажется, крематорием.

Я словно увидел перед собой ожившие кадры из «Обыкновенного фашизма». Говорят, что это довольно тенденциозный, не до конца объективный фильм, но, если хотя бы десятая часть его – чистая правда, нам есть за что ненавидеть выродков этого толка.

Охраны здесь не было. Скорее всего, их бросили затыкать пробитые нами в обороне големов бреши. Зато насмотрелись мы на всякое другое: высушенные трупы людей без единой кровинки, приготовленные к разделке еще живые тела и изможденные взгляды узников, которые, тем не менее, светились надеждой.

– Мать твою! – в сердцах выругался я.

На душе будто кошки нагадили. Гребаные вампиры – големы показались мне в тот момент еще отвратительнее, чем раньше.

Мы закрыли ворота за собой. Некоторое время они послужат преградой для устремившихся в погоню уродов.

– Все в порядке! – прокричал я, подойдя к колючке. – Мы пришли, чтобы освободить вас.

– Вас много? – откликнулся кто-то из узников.

– Всего двое, – с грустью констатировал я. – За нами погоня, поэтому мы рассчитываем на вашу помощь. Вместе мы сумеем разобраться с этой сволочью.

– Выпустите нас! – Толпа приблизилась.

Люди прильнули к проволочному ограждению, хватали колючки руками, пытались порвать их, не обращая внимания на боль и окровавленные пальцы.

– Подождите секунду, – взмолилась Катя и посмотрела на меня, ожидая распоряжений.

– Сейчас разберемся.

Я при помощи штык-ножа перекусил проволоку и едва не упал под напором хлынувшей человеческой массы.

– Затопчете ведь!

От толпы отделился невысокий мужчина, сутуловатый, в очках. Он был очень похож на учителя, если бы не одно «но» – взгляд. Уверенный, властный. Такой бывает у бывших военных, ментов или администраторов самого высшего ранга. Взгляд человека, который умеет приказывать и привык к тому, что его беспрекословно слушаются. Подобные люди всегда становятся лидерами вне зависимости от обстановки.

– Я Олег Добрынин, – протянув руку, представился он. – Можете на меня рассчитывать. Я тут вроде за старшего. Неофициально, конечно.

– Александр Лосев, – отвечая на рукопожатие, сказал я. – Надо вооружить людей, чтобы они смогли дать отпор. Есть варианты?

– Конечно, – кивнул он. – В караулке полно оружия. Хватит на маленькую армию. Думаю, замыкаться на обороне не стоит. Мы можем зачистить станцию и восстановить тут статус-кво.

Я усмехнулся, услышав мудреное иностранное словечко.

Добрынин действительно показал себя умелым организатором. Он вычленил тех, кто мог обращаться с огнестрельным оружием, быстро поставил перед ними задачу, и спустя две минуты в нашем распоряжении оказался вполне боеспособный отряд. Теперь мы и впрямь могли посчитаться с тварями, устроившими на Центральной Бухенвальд.

Глава 29

– У нас тут кое-что есть, – подозвал меня Добрынин.

Его боевики откопали где-то сразу два старых советских огнемета.

– ЛПО-50, – с ходу определил я. – Классная штука!

Очень тяжелый, неудобный, но крайне эффективный и мощный.

– Пользоваться умеете? – спросил Добрынин.

– Чуток, – кивнул я.

Повернутый на оружии Антон Игнатов когда-то научил обращаться меня с кучей разного боевого железа. Могу сказать, что его уроки мне не раз пригодились.

– Тогда надевайте, – приказал Добрынин, все охотнее входивший в роль предводителя восстания. – Выкурим гадов огнем.