Собака, которая любит - Наталия Криволапчук

Зато мне, кажется, удается помогать им в трудные минуты.

Фоксы - прекрасные матери, их очень волнует судьба их детей. Хотя они и знают, что ребятишкам предстоит уйти от мамы, им вовсе не безразлично, каким людям достанутся их обожаемые чадушки. Тогда мы продавали детей Джинки. Находившись, настоявшись, наездившись с засидевшимся у нас Ларсом, мы уже совсем без надежды на успех приехали на Калининский рынок. Джинка была со мной, выщипанная по-выставочному, при всех регалиях, чтобы произвести неотразимое впечатление на потенциальных покупателей.

Я только-только вошла на площадку перед рынком, не успела даже остановиться и оглядеться, как сбоку ко мне подошла не очень молодая супружеская пара. Оказывается, они давно искали именно фокса, и столь же безуспешно, сколь я продавала. Ну, не Высшие ли Силы вмешались в людские дела? Мы быстро нашли общий язык, люди мне понравились и за ценой я, как всегда в таких случаях, не стояла. Я уже показывала им Ларсюшины документы, рассказывала о знаменитых предках, о характере и привычках самого малыша. Выяснив, как представляют себе фоксячий нрав мои новые знакомцы, я уже не сомневалась, что им вполне подойдет как раз неуёмный, в точности напоминающий джеромовского Монморанси, мой Ларсик. И только тут я осознала, что Джи, стоящая у моих ног, давно уже теребит лапками мое колено, настойчиво трогает край юбки.

Я глянула на нее и прочитала во встревоженных глазах вопрос: "Ты считаешь, этим людям можно доверить сынулю?". Я видела, как она волнуется. Ларсюша был ее первенцем, ее любимцем и, по-моему, она до самой этой минуты втайне надеялась, что он останется жить с нами. Она стояла, опершись лапками на мое колено, и все повторяла, повторяла самый важный вопрос: "Не обидят ли моего малыша?".

Вслух я произнесла только одно: "Милая, Ларсенок нашел своих хозяев!". Даже не сказала, что все будет хорошо, помню это отчетливо. Джи сразу успокоилась, опустилась на все четыре ножки. И нежно поцеловала сына, благословляя на самостоятельную жизнь.

Любимый сын не исчез из ее жизни. Мы до сих пор поддерживаем дружеские отношения с Ларсом и его хозяевами, встречаемся и ведем разговоры уже не только собачьи. Он-то и стал отцом Каськиных детей. Ох, и безобразники, все в папашу!

Так мы живем. Так разговариваем. Спасибо вам, собаки! И то, чему вы меня научили, стало неотъемлемой частью моей практики зоопсихолога. Благодаря вам я могу, например, поддерживать спокойствие пугливой собаки или сдерживать порывы у возбудимого и очень подвижного воспитанника.

Но мне приходится использовать невербальное внушение и для экстренных ситуаций, которые в собачьей практике встречаются гораздо чаще, чем в человеческой психотерапии. В этом случае можно прибегнуть к моментальному невербальному воздействию, одновременно навязывая партнеру те или иные необходимые формы поведения. Если прямо ко мне направляется малознакомый ротвейлер, причем с явным намерением попробовать меня на зуб или боднуть в пах своим чугунным лбом или металлическим намордником, то отвлекаться и входить в транс мне, уж простите, попросту некогда. Остановить! И я, "упаковав" информацию в плотный блок (честное слово, это очень и очень похоже на то, что происходит в процессоре компьютера, например, при архивировании файлов) посылаю мгновенный волевой импульс. В моем образном представлении он выглядит наподобие острого и плотного темно-серого тарана, исходящего из моего солнечного сплетения (область третьей чакры, Манипуры) и направленного в грудь собаки. Неплохо при этом еще и прикрыться защитами, энергоинформационным "щитом" или "колпаком", о который разбиваются все атаки самой собаки.

Есть у меня и словесный сигнал, который я адресую в этих случаях не зверю, а себе самой, концентрируя усилия подсознания. Это слова: "Я сказала!", произносимые в низком, чуть рычащем, угрожающе-императивном тоне. Когда-то эта фраза придумалась почти случайно, как и многие мои импровизационные приемы, но потом я стала повторять ее систематически, усиливая тем самым невербальное воздействие.

Примечательно и то, что после такого ошеломляющего энергоинформационного воздействия собака, даже самая вздорная, начинает лучше слушаться не только меня, но и хозяев. Впрочем, так бывает при любых биополевых контактах с животным. Да и хозяева моих подопечных не раз говорили мне, что после таких эпизодов начинают чувствовать себя увереннее.

Используя такой волевой импульс, вполне можно передать и довольно большие объемы информации, как бы спрессованные в единый блок. Это вроде "телетекста", когда параллельно с произносимыми вслух словами в фоновом режиме идет и специальное сообщение, никак не изображаемое внешне. Потом, выделив ключевые понятия, можно на деле проверить, как партнер воспринял этот информационный пакет.

Должна предупредить только об одном: ни в коем случае не пробуйте справиться таким образом с боевыми собаками и с собаками бульдожьего происхождения. У них наследственно закреплены биополевые приемы боя и в большинстве случаев они отвечают на биополевой удар усиленной атакой, используя заодно и энергию противника. Действие рождает противодействие! Резкий энергоинформационный импульс на "волне" агрессии помогает мне выявить силу боевой наследственности. Бывало, что вполне спокойную и дружелюбно настроенную собаку бросало ко мне так, что она и сама не успевала осознать, что происходит.

Я часто вспоминаю одного из воспитанников моего сына, симпатичного во всех отношениях (кроме одного!) белого бультерьера. Его хозяева обратились к нам по поводу непредвиденной агрессии в отношениях с двенадцатилетней дочкой, а еще пуще - с приходящими в гости бабушкой и дедушкой. Нападения на бабушку с дедушкой можно было хоть как-то объяснить вторжением на территорию собаки, хотя бультерьеры, вообще говоря, охраняют дом, мягко говоря, неважно. Но нападения на девочку были совершенно необъяснимы - я проверила все обычные моменты, которые могут спровоцировать собаку, и убедилась в том, что атаки происходят действительно без всяких разумных поводов.

Когда я впервые увидела этого пса "в деле", я страшно удивилась. При нападении я не замечала ни малейших признаков агрессивных намерений, ни в явном поведении, ни в биополевых структурах, которые гораздо оперативнее и надежнее отражают истинное состояние собаки. Юра начал работать с собакой, используя обычные наши приемы стабилизации психики, повышая устойчивость к внешним воздействиям, а вместе с тем укрепляя отношения с хозяевами.

Работа бультерьеру не просто понравилась - он счастлив был, что можно, оказывается, делать что-то разумное и доставлять удовольствие людям, которых он любил. Есть у нас простенькая проверка того, что дороже собаке - вольная жизнь, игры, ласка, еда или работа. Пес был привязан к дереву, хозяева, включая девочку, с которой он к тому времени полюбил играть, разошлись на несколько метров в разные стороны. Я стояла дальше всех, Юра - вообще в стороне. Бывший хулиган не рвался с поводка, не тянулся ни кому из хозяев даже за лакомством. Он призывно смотрел на своего учителя, Юру, и бодро помахивал хвостом: ну, что ты еще интересненького придумал? Ты ведь не так просто велел меня тут оставить, я же знаю, что это означает новое упражнение! Ну, давай же!

Этот момент в работе всегда радует - это наш успех. Собака надежно выполняла все мыслимые упражнения с любым из хозяев, в том числе и с девочкой, не переставая слушаться в игре, в беготне, в самых причудливых режимах возбуждения и торможения. И когда Юра в следующий раз отправился к нему на последнее занятие я, что называется, не чуяла беды. Но сын мой, придя домой, "порадовал": пес с порога бросился к нему ласкаться и тут же, без всякого перехода, пошел в атаку!

Нечего и говорить, что я, в полной панике, бросилась туда в первый же свободный день. Вижу, как радуется пес и мне, и встрече с Юрой, когда его впускают в комнату из кухни, где все это время держали взаперти, чтобы исключить его встречи с девочкой. Он виляет уже даже не хвостом, а всей задней частью тела - и мгновенно идет в атаку! Это были весьма узнаваемые приемы боя с человеком: удар головой в пах, отскок назад и готовность к новому нападению. Откуда, Боже мой?! Ни причин для агрессии, ни малейших ее проявлений нет и в помине!

Нам удалось выяснить, что у этого пса, чьи ближайшие предки были привезены к нам из Чехословакии, в более дальних коленах родословной имеется множество американских предков, которые, судя по всему, в течение многих поколений специализировались именно на боях с человеком. По всей видимости, породная и рабочая наследственность у этой собаки была закреплена так прочно, что соответствующая программа поведения приводилась в действие любым возбуждением, независимо от смысла эмоций. Вероятность такой "шуточки" со стороны генетики теоретически не так уж велика, но надо же было такому случиться! А мы еще, как будто нарочно, впускали его в небольшую комнату, посередине которой стоял мой сын, воспроизводя ситуацию, очень напоминающую классический "пит" - яму для боев.