Изумрудный маг - Наталья Патрацкая

Стены белые, а решетка была на батареях что надо! На радиаторы, что поставили сейчас, такая решетка и не подойдет, в них наган не спрячешь, в них можно уложить пару автоматов, столько пустого места оставлено в кожухе над радиатором.

Когда она делала ремонт, то забывала о продуктовых магазинах, и посещала только магазины, содержащие обои, краски. Она забывала о косметике, прическе. Она превращалась в бабу с платочком на голове. Во время ремонта она медленно, но верно поедала старые запасы продуктов.

Иногда она выходила из дома, вся из себя чистая. Но без грима. Покупала нечто для ремонта, прихватывала пару продуктов питания и в логово. В качестве развлечения запломбировала несколько зубов, и опять за ремонт. Ремонт он и есть ремонт. А, если вы хотите сказать, что ваша голова не запрокидывается назад, чтобы потолки белить или красить. Так перед ремонтом надо отдохнуть, сделать массаж воротниковый, и — трудитесь себе в удовольствие.

Самое-то главное, что никто и никогда не ценил ремонт Марьи Владимировны. Клава просто сорвала часть изумрудных обоев, в знак протеста и не пустила Марью Владимировну домой, когда она вышла из дома вынести рулон старых обоев. А наганы? Их Матвей переделал под резиновые пули в девяностых годах для своей поездки в горы…

У Марьи Владимировны были свои воспоминания о дочери Елене.

— Я тебе вылью на голову банку с краской! Я сорву обои! Мне нужна новая машина! Мне нужна Теплая страна, а не морозная. Я хочу пойти на светские вечера царских особ! — кричала молодая женщина Елена, сидя на табуретке в кухне, с сигаретой во рту.

Слова относились к Марье Владимировне, и сопровождались отборной грубостью, которая летела над ободранным линолеумом и порванными обоями. Человеческие фантазии иногда бывают услышанными всевышними силами, и эти верховные силы начинают перераспределять финансы на земле. Что еще могли видеть всевышние силы в этой квартире?

В маленькой комнате внучка Лиза с подругой играли в теннис. Ракетками подбрасывали шарик. Стол был завален случайными предметами. Дверь была закрыта. В большой комнате весь передний угол завален сумками и пакетами с вещами, которые нависали над детской кроваткой.

Хозяин маленькой кроватки Кирилл с нянькой гулял на улице. Диван — кровати были покрыты скомканными одеялами и разбросанными игрушками. Предметы детского ухода валялись рядом с диваном, плавно перенося беспорядок на пол. На полу, на затоптанном ковре, лежало детское одеяло с раскиданными игрушками. Красивые шторы висели на редкость беспорядочно.

Порядок вообще не имел право входить в комнату размером в 15 квадратных метров, в которой жила женщина с фигурой породистой лошади и ее двое детей от разных отцов — бизнесменов. Отец Лизы никогда не появлялся в этих краях, и видел дочь в возрасте пяти — 8 месяцев, когда ее привозили к нему. Затем он спокойно женился на дочери владельца казино, и никогда не помогал своей родной дочери — Лизе.

Елена иногда рвалась в далекий город на море, но денег на поездку у нее просто не было. Сейчас она выращивала сына Кирилла от другого богато-нищего мужчины, он иногда заглядывал в эту жуткую квартиру, но пройти по порванному линолеуму в ванную комнату, с огромным количеством различных полотенец, он не мог, а с грязными руками к сыну не пускали.

Очередной мужчина Елены был беден и ездил на большой машине, и на других огромных машинах с шофером. У него было два трехэтажных дома, и квартиры в разных местах. Сами понимаете, деньги на маленького сына и его роскошную мать с неба сыпались сильно ограниченно. У него был личный пансионат с озерами в каменистых берегах, но денег на женщину с ребенком было мало и поэтому комната завалена вещами в сумках, в надежде, что хозяйка с детьми поедет на море, но отправка тянулась уже месяц.

Елена теряла терпенье, это передавалось окружающим… Несколько лет назад, верховные силы, выделили роскошной женщине, квартиру. Дом многоквартирный, кирпичный с гаражом и магазинами. А для начала, чудом появившиеся деньги, вложили в квартиру в пригороде столицы. Время и годы шли. Дом появился на обложках журналов. Рядом с домом гаражи, детские площадки, светятся окна магазинов.

В дом не прописывали. Жильцам разрешили делать ремонты по своему вкусу, заплатить за свет. Дом завис. Слухи разные, в том числе: убили хозяина дома и всех близких родственников. Люди умные стали продавать квартиры, в которых не жили, и покупать в домах более простых. А красивая женщина Елена, так и не может въехать в квартиру кирпичного дома, хотя деньги давно в нее вложены. Дом стоит. Магазины работают. Годы идут…

Тяжесть чужой неустроенной жизни давит с каждым днем сильней, из-за чужой неустроенности, неустроенность становится с каждым днем мучительней. Квартира ветшает и не потому, что все законченные бездельники, нет. Обои и краски ждут на полу своего часа, просто нет — этого часа. Нет момента, когда из квартиры уедут те, из-за кого делать ремонт невозможно.

Есть такие люди, которые и сами не помогают и другим не дают: краска — пахнет, обои — шуршат. Результат — кошмар в квартире. И все под прикрытием ребенка, беременности, аллергии. Пока кирпичный дом не заселяли, семья выросла на одного человека и квартира уже стала мала. И результат — пятнадцать метров на троих.

Отчаянье захлестнуло и вылилось в словах, которые дружбе не способствуют. И все же власть всевышняя ее слышала и предложила Елене другой вариант: поехать в Теплую страну, где у нее будет квартира, машина. Женщина жила ожиданием небесного чуда. Как живут крутые? Работают, кутят, выращивают детей, стреляют в тире, меняют машины, меняют города. С ними нельзя спорить, ссориться, делать замечания — все очень опасно.

Но терпение не вечно и слова Марьи Владимировны:

— Раз не уезжаете к отцу Кирилла, начну ремонт при вас, — привели в бешенство роскошную молодую женщину Елену — Венеру, и она выкрикнула страшное проклятие в адрес матери:

— Ну, я тебе в старости припомню!

Отец Елены, Матвей Федорович, в свое время забыл вернуться из путешествия, а почему? Самый простой ответ — жена виновата. А если копнуть глубже? Почему пропал отец Елены? Жил-был человек, у него была фигура породистого скакуна, руки золотые, и была молодая жена Марья. Дочь Елена в отца пошла. Он не давал ее воспитывать, он не разрешал ей делать замечания, это было его второе Я. Жизнь всегда прекрасна и кошмарна одновременно. Дочь не слушала мать с рождения, это отцом поощрялось. И она выросла такой, как отец: рост одинаковый, родинки, и строение тела, за исключением, что он мужчина, она женщина.