Обречённые не умирают (СИ) - Юлия Коростелёва

- Я тоже.

- А тебе, по-моему, и на верхушке небоскрёба было неплохо, - мило и криво улыбнулся голубоглазик.

- Да. С тобой мне и в кипящем котле будет неплохо.

Максу явно прельстила эта фраза. Он чувствовал, что никуда я не денусь. И мне хотелось, что бы он так считал, ведь это чистая правда.

Мы подъехали к небольшой гостинице Детройта, которая хоть и не сильно блистала "богатым лоском", но выглядела довольно прилично. По предварительным подсчётам семиэтажное здание внутри больше походило на офис какой-нибудь популярной компании, чем на простой отель. Макс подошёл к стойке ресепшна и попросил двухместный номер класса люкс на два дня. Девушка, которая работает администратором, назвала сумму денег, Макс отдал всё пачку, в надежде, что хватит.

- Проходите в лифт, - мило сказала блондинка и указала жестом руки вперёд.

Макс дал мне "пять", символизируя, что пока всё идёт согласно его новому безупречному плану.

Мы заранее взяли из машины наши вещи и поэтому сразу подошли к лифту. Наш номер находился на пятом этаже, поэтому я и парень вышли, когда замигала кнопка с соответствующей цифрой.

- Попробуй догнать меня, - Макс бежит по светлому коридору, временами спотыкаясь на ровном месте.

Я принимаю вызов и с разбегу прыгаю ему на спину, обхватывая руками шею.

- Я не это имел в виду, - он опускает пакеты с вещами на землю и подхватывает мои ноги.

Макс начинает кружиться, издеваясь над моим ужасным вестибулярным аппаратом.

- Отпусти, меня сейчас вырвет, - молю я парня.

- Ты сама напросилась, - он смеётся, увеличивая скорость, а в моих глазах уже всё расплывается.

В один момент он резко останавливается и, шатаясь из стороны в сторону, отпускает меня.

- Это была плохая идея. Хорошо, что в коридоре никого нет, мы выглядим обдолбленными, - говорит Макс, держась рукой об стену.

- М, наркоманскими терминами заговорил, - я слегка поднимаю одну бровь.

- Я - элэсдэшник и экстазник со стажом, так что могу употреблять в речи тот сленг, который захочу. Тем более балдёжники в абстяге от кокса, ганджи или геры торчат примерно так же, как и мы, - он продолжил, открывая номер ключом.

Мы зашли внутрь, Макс в ту же секунду прыгнул на одну из кроватей. Да, удивительно, но они раздельные.

- У нас есть время, чтобы нормально поспать, - парень вытаскивает из-под себя одеяло, снимает куртку, штаны и футболку.

- Я тоже посплю, голова раскалывается на две части, как орешки в Щелкунчике, - я привожу красочное сравнение, которое стоит на границе с эпитетом и гиперболой.

- Я обожаю твой гуманитарный склад ума, всегда умеешь красиво сказать, - улыбается Макс, залезая под одеяло.

- Ты тоже, - я снимаю куртку и ложусь на свою кровать у окна.

Спустя несколько минут я уже смотрю на спящего парня, который мило, совсем по-детски сопит на кровати, укутавшись в одеяло. Я легла на бок, повернувшись к стене, и просто уснула. Больше нет сил придумывать идеальную жизнь и больше нет сил размышлять над собственными ошибками. Я просто смирилась с тем, что имею сейчас...

***

- Ты собираешься вставать? - Макс шепчет мне на ухо.

- Ну ещё минуточку, - прошу я.

- Давай, - парень целует меня в лоб, что ещё больше усыпляет.

Я встаю с кровати и иду в ванную комнату. В большом зеркале я замечаю мой "прекрасный" внешний вид: синяки под глазами, на голове гнездо вместо волос, руки изрезаны от кончиков пальцев до локтя, новые раны наслоились на старые. Порой в мою голову приходят одна умная мысль. Что можно такого найти в моей внешности и характере, чтобы спасти меня сначала от психушки, а потом от смерти, жертвуя собой? Макс удивителен!

Я приняла холодный душ, накрасила ресницы тушью и замаскировала синяки под глазами. Из одежды я предпочла новую кожаную юбку и красную клетчатую рубашку и дополнила образ чёрными кедами. Выйдя из ванной, я заметила, что Макс уже собрался, ибо встал раньше меня. Он сидел на кресле и смотрел телевизор, там показывали то ли новости, то ли какой-то фильм. Было сложно разобрать.

- Ну нас уже ждут, поехали, - с этими словами Макс спешно встал с кровати и вышел из номера.

Его манеры никогда не исчезали, поэтому он держал дверь до тех пор, пока я не вышла.

- Данке, - по-немецки поблагодарила я.

- Твой прекрасный лексикон родного языка не позволяет употреблять иностранные, чуждые слова, - парень говорил медленно, с расстановкой смысловых ударений на определённые моменты.

Его низкий голос всегда заставлял мою кожу покрыться мурашками, а губы прикасаться к его губам в воображении, но нужно было держать себя в руках.

Я и Макс вышли из гостиницы и сели в машину. Мы выехали из центра и повернули в сторону выезда из города, где ещё не были.

- Чёрт, он живёт в не в самом городе, шоссе 8 миля, - Макс нервничал и поэтому снова прибавил скорость.

- Там жил Эминем! 8 миля - черта между белым населением центра и чернокожим пригорода! - радостно объявляю я.

- Ага, вспоминай фильм. Не самый лучший район для проживания.

- Да, криминал какой-то!

- Не, не, нас просто убьют, всё нормально, - подстебнул Макс.

- Да ну, ты настроен пессимистично.

- Это ты настроена слишком оптимистично. Слушай мой план, ты просто остаёшься в машине, - командует брюнет.

В ответ я ничего не сказала, ведь не в моих планах было бросать парня одного.

Чем ближе мы подъезжали к шоссе, тем больше был виден контраст между центром и пригородами. Высокие небоскрёбы и парки сменялись одноэтажными полуразваленными домами и мусорными свалками. Макс с отвращением смотрел вокруг, я же просто закрыла глаза, чтобы не видеть эту разруху. Мне не нравился Канзас, но по сравнению с Детройтом мой родной город казался просто божественно красивым и богатым. Наибольшее впечатление на меня произвела небольшая церковь, которая была заколочена досками и полностью разграблена. Удивительно безлюдно на узких улицах, лишь несколько негров прошли по старому тротуару сбоку от дороги. 8 милю иначе, чем гетто, никак нельзя было назвать.

- Джули, мы приехали, - Макс недоверчиво посмотрел на меня, но в его глазах снова не было страха.