Метро 2033. Сказки Апокалипсиса (сборник) - Вячеслав Бакулин

– Не понимаю.

Старик засмеялся.

– Верно говорят, что дуракам везет.

Чиж протянул левую руку за дробовиком.

– А там чего? – спросил старик, кивая на правую.

– Так, небольшая шутка.

Чижов вскинул руку, демонстрируя выдвинувшийся из деревянной ладони заточенный стальной крючок.

– Одного умельца подарок. Даже лучше, чем была.

– Как так вышло?

– Упыри напали. Много было, один бросился, повалил, начал рвать. Я от него этой рукой и закрылся. Когда отбили, там уже кости обглоданные были – пришлось отрезать. Жуткие твари. Хорошо, у вас тут не водятся.

Старик уставился на него внимательно, и Чиж напрягся. А ну, как знает что-то? Но тот лишь рассматривал странный протез.

Вышли за ворота целым отрядом, так же миновали разрушенную часть поселка, а дальше быстро рассредоточились по окрестностям. Чижов шел со стариком до самого моста.

– Чего хмурый такой?

– Не понимаю, зачем это все.

Старик взглянул на него с мягкой улыбкой, как на неразумного ребенка.

– Неужели? Гулящая девка понесла от чудовища. Ты полагаешь, нам следует смириться с этим? Допустить, чтобы новые монстры появились среди нас?

«Но вы же сами…» – хотел было сказать Чиж, но предпочел промолчать.

– Что, размышляешь, ту ли сторону выбрал?

– Я не хочу выбирать.

– Да не выйдет отсидеться. Красивая она, шалава твоя, только ты, дурак, совсем ее не знаешь. Вот почему ее, к примеру, все Могилой называют?

Чиж шел молча, высматривая что-то в зарослях по краям тропинки.

– Она ведь приблудилась к нам, как и ты. С караваном пришла, да так и осталась. Поначалу оно даже хорошо было – своих-то мало, все при мужьях. А эта без гонора, да и не против, лишь бы платили. Только вот знаешь…

Старик сделал паузу, ожидая какой-нибудь реакции, но просчитался. Нахмурился, поджал губы.

– Из тех, кто к ней после смены шлялся, наверное, только ты жив остался. Есть еще один, но то редкий гость – с торговцами к нам является, потому, может, эта погань его и не трогает. Кто на вылазке загнулся, кто в дозоре. Двое вообще неизвестно куда пропали.

Чиж хмыкнул, стараясь не засмеяться.

– Не веришь? Ну и хрен с тобой.

На самом деле Чиж охотно верил. А вообще-то, и точно знал. Людей вокруг умирало много, почти на каждую смерть легко было сочинить какую-нибудь страшную историю, чтобы вечерком рассказать приятелям у костра. Куда сложнее разобраться, что на самом деле произошло. Потому и валили местные жители все свои беды, по привычке, на аномалии да расшалившихся злых духов.

– Это что же, вроде как черная вдова, только черная проститутка?

– Идиот, – буркнул старик. – Все вы идиоты. Я говорю, говорю, а они… Даже Охотин! А таким толковым выглядел!

Как только показалось полотно потрескавшегося асфальта, заросшее высокой, по пояс, травой, Чиж чуть ускорил шаг.

– Погоди. Я за тобой не успеваю.

Чиж зашагал еще быстрее, сорвался и побежал, нырнув между затянутыми в зелень остовами машин.

– Куда?!

В кустах на обочине что-то завозилось, за спиной грянул выстрел. Чиж не стал возвращаться, даже не обернулся. По земле метались какие-то насекомые, отвратительно хрустящие под подошвами. Трава вокруг была присыпана изрядным слоем пыли, пришлось натянуть респиратор. Чиж не верил, что он хоть от чего-то помогает, но дышать стало легче.

Он выбрался на середину моста, подошел к краю. Ржавые обваленные перила свисали вниз. Под мостом бурлила в бетонных обломках зеленая вода Кубани. Медленно катящееся к закату солнце играло бликами на мутных бурунах, отсветы слепили глаза.

Чиж прищурился, осмотрел городской берег. За набережной тянулись сточенные пеньки высотных домов, неприятные на вид, будто насквозь прогнившие зубы. Руины тонули в густо разросшихся деревьях. Город медленно превращался в дремучий лес.

Рухнувший в воду дом был ниже по течению. «Мавка». Осталось в голове какое-то воспоминание, еще из детства. Было это слово в какой-то старой книге, но чем больше он напрягал память, тем дальше неведомая страница ускользала.

Чиж достал из рюкзака бинокль, долго сидел, вглядываясь в темные провалы нависших над водой перевернутых окон. Ни тени, ни движения. Но он точно знал, что не ошибается. За спиной послышалась возня, и Чиж отполз, прижавшись к разогретому солнцем кузову машины.

– Эй, молодняк! Ты куда делся?

Чиж осторожно выглянул сквозь чудом уцелевшее в раме мутное стекло. Старик растерянно озирался по сторонам, вздрогнул, будто заметил что-то, и повернул к противоположному краю моста. Быстро сунув бинокль на место и зашнуровав рюкзак, Чиж пополз прочь.

Несколько раз он слышал выстрелы на набережной и со стороны поселка. Привлеченные этими звуками, поднимались в небо крылатые твари-падальщики, носились над улицей с пронзительными криками. Где стреляют – там люди дерутся с мутантами, а значит, на месте побоища всегда будет чем разжиться. Неважно, кто победит в бою, а кто проиграет – трупоеды любому обеспечат быстрые и безотходные похороны.

Чиж был один и почти безоружен, а потому шарахался от каждого приглушенного звука, припадая к земле или прижимаясь к остовам и обломкам. Развалины жили своей тайной жизнью, рассыпаясь сотнями неведомых шорохов. Изредка попадались на покрытом песком и сором асфальте свежие следы, примятая трава, разорванные плети вьющихся растений. Чиж заметил в пыли отпечатки маленьких детских ботинок. По всему выходило, что он не ошибся, и Анечка действительна шла туда, куда направлялся теперь и он.

В голову закрадывалась странная мысль, будто все происходящее – не взаправду. Такого не могло случиться. Не могла женщина уйти так далеко, рискуя собой и ребенком. Не мог целый поселок загореться мыслью выследить и убить всего лишь одного маленького мутанта. И безымянный мужик на самом деле жив, мало ли что Чижу примерещилось. Будто кто-то сказку рассказывает, да все старается, чтобы чудней вышло.

На подходах к затопленному дому не осталось никаких сомнений. По лысой земле тянулись две цепочки следов – взрослые, и рядом другие, маленькие. Петляли, будто парочка пыталась отыскать вход, терялись в густой тени бетонных плит и помятого металла.

Чижов огляделся. Уж очень все просто выходило: не схронка, а приглашение в гости. Но вокруг было пусто и тихо, лишь ветерок качал глухие заросли кустарника. И он решился.

В перекинутых набок комнатах валялась поломанная мебель, и под ногами чавкала гнилая жижа, бывшая когда-то бумагой, тканью, деревом. Чем глубже продвигался Чиж, с трудом перелезая через странные конструкции, тем гуще становился слой плесени и чаще в распахнутых проемах внизу виднелась темная вода. Бетон опасно крошился под ногами, отовсюду щерились ржавые куски арматуры. И тем больше становилось вокруг следов недавней людской побывки.

Отыскав в подсохшей гнили знакомые следы, Чиж заспешил. Спохватился, но было поздно. Дернулась под ногами невидимая леска, и ему показалось, что все обломки вокруг пришли в движение. Что-то ухнуло в воду через раззявленный и облепленный бурой ряской дверной проем на дне комнаты. Чиж обернулся на плеск, лишь в последний миг заметил шевеление сбоку, но отскочить уже не успел. Тяжелое рухнуло на голову, в глазах взорвались десятки искр, и все исчезло.

– А ты ничего парень. Я уж и не жалею, что принял тебя, – сказал Охотин.

Чиж, до того не понимавший, чего ради его вызвали к начальнику, чуть приосанился, заулыбался. Убитого им краснопера – грозу небес – разделывали теперь восемь человек. Уж слишком здоровенной оказалась тварь, заставшая врасплох поселковых дозорных. И не подоспей Чиж вовремя…

– Гордишься собой, боец? Сегодня можно, – Охотин ухмыльнулся, сощурил один глаз и добавил неожиданно: – Хочешь, наградой тебя обеспечу?

Наверное, сей хитрый прищур должен был означать что-то, понимаемое всеми поселковыми, но Чиж только растерялся.

– Наградой?

– Заслужил ведь.

Охотин развернулся и пошел куда-то, жестом пригласив Чижа следовать за ним. Они миновали половину поселка, направились в торчащую из земли бетонную халабуду. Чиж знал, что это за место – «кротовья нора». Там, внизу, в темноте и сырости тоже жили люди. Охотин обменялся парой слов с «кротовьим» дежурным на посту.

– Спустишься сейчас, пройдешь прямо, потом направо. Восемнадцатая комната, – сказал он Чижу. – Девушку Аней зовут, скажешь, что от меня. Она все поймет.

Чиж кивнул, хотя сам не понял ничего.

Лестница в нору показалась ему спуском в могилу. С каждым шагом дышать становилось тяжелее, спертый дурно пахнущий воздух сочился в легкие, будто наполнял их свинцом. Темный влажный потолок опускался все ниже на голову. Внутри оказалось грязно и убого. Перегородки из тряпок и фанеры, крошечные огоньки жестяных светильников. Чиж едва не заблудился, спрашивать дорогу у попадающихся на пути бледных и хмурых людей не хотелось.

Не скоро, но все же он набрел на закрытый линялой занавеской дверной проем. Рядом, на стенке, углем было написано «18». Не зная, что делать, Чижов попытался постучать по перегородке. Звук вышел странный, но занавеска тут же дернулась, из полумрака выглянуло миловидное личико девушки.