Индиговый ученик - Вера Петрук

Снова молчание. Арлинг почувствовал, как у него на висках выступили капли пота, тут же впитавшиеся в повязку. К грохоту дождя добавилась барабанная дробь внутри черепа. Ему нужно было успокоиться. Регарди глубоко вздохнул и, наконец, вспомнил недостающие слова.

- Великий мастер! Избавь меня от сомнений. Я стою прямо и прошу об Испытании Смертью.

Все. Лучше он уже не скажет. Теперь настал черед имана, только кучеяр не спешил. Новый звук был едва различим, но постепенно становился громче, пока не превратился в бульканье, которое могло иметь только одно объяснение. Иман смеялся. И по мере того как нарастал его смех, Арлинг чувствовал, что его лицо начинало полыхать, словно факел.

Голова еще не успела осознать, что делало тело, но он очнулся лишь тогда, когда понял, что уперся в стену. Негнущиеся ноги сами понесли его к двери, но ошиблись направлением. Регарди, наверное, рассыпался бы на части от злости и досады, если иман не прекратил бы смеяться. Учитель вдруг оказался рядом, положив руку ему на плечо, которая мягко, но настойчиво развернула его к нему лицом. Более неловких моментов Арлинг давно не испытывал.

- Прости меня, - сказал иман, обдав его крепким запахом табака. - Женщин нельзя винить за болтливость, но когда-нибудь я все-таки отрежу ей язык. Это доставит мне огромное удовольствие.

Похлопав его по плечу, учитель отошел, а через секунду табаком запахло сильнее - кучеяр закурил.

Возможно, стоит повторить проклятые слова еще раз, подумал Регарди, понимая, что момент, когда можно было убежать, упущен.

- Нет, повторять в четвертый раз не нужно, - произнес иман, словно прочитав его мысли. - Ты все сделал верно, как и написано у Махди, малыш. Теперь мне нужно сказать "да" или "нет", и мы закончим этот неудобный для всех разговор. А когда Атрея явится в школу в следующий раз, позови меня и не трать время на ее болтовню.

"Боюсь, что ответ может быть только положительным", - подумал Арлинг. Потому что Атрея умеет не только болтать, но и делать правильные подарки. Интересно, что скажет иман, когда он покажет ему "Слезу Нехебкая"? Регарди нащупал в кармане камень, чувствуя, как пальцы становятся мокрыми, словно он высунул их из окна под дождь.

- И ваш ответ? - спросил он, заранее зная, что скажет кучеяр. Арлинг был готов, потому что в его кулаке скопилась уже целая лужица воды.

- У меня ведь уже есть ученики, - задумчиво произнес иман. Это было не совсем то, что хотел услышать Регарди. "Слеза Нехебкая" вдруг выскользнула из пальцев и нырнула в глубину кармана.

- Атрея тебе наверняка о них рассказала. Четыре способных мальчугана, из которых я никого пока не выбрал. И она решила ускорить события, прислав тебя. Очень женский подход. Терпение никогда не входило в ее лучшие качества. Честность тоже. Ведь в отличие от тех четырех, ты не знаешь, о чем просишь.

Это было чистой правдой, но он ни за что бы в этом не признался.

- Я хочу познать тайну смерти, - произнес Арлинг, прислушиваясь к пустоте, растущей в груди.

На этот раз иман смеяться не стал.

- Я тебе кое-что объясню, - вздохнул он. - Весь мир состоит из тайн, а наши жизни слишком коротки, чтобы познать хотя бы одну из них. Древние верили, что человек является космосом, малой вселенной. Кожа - это земля, волосы - трава, кости - высохшие деревья. Красиво, правда? Махди писал: "Рот человека - это бездонная впадина, нос - источник влаги, уши - ущелья и пропасти, а череп - небесный свод. Мигание глаз подобно ветру, кашель - удару грома, чихание - непогоде и дождям". Ну и так далее. Мы состоим из тайн, Арлинг. Чтобы развеять мрак, нужно зажечь факел. А чтобы он не погас, нужно уметь его поддержать. В Школе Белого Петуха никто никого не учит. Мы лишь поддерживаем огонь, который каждый зажигает в себе сам. Когда твой факел начинает гореть ровно - так, что ни один ветер мира не в силах его задуть, - тогда наступает самое интересное. Перед тобой открываются пути, которые приведут тебя к настоящему свету. Их много, но я знаю всего четыре. Первый путь - для того, кто хочет достичь власти над своим телом, чтобы через него получить ключ к тайнам мира. Второй путь лежит в совершенстве сердца. Это путь глубоко верующего человека. Третий помогает развить ум. Он самый сложный. А четвертый... Четвертый открывается тем, кто не может идти первыми тремя. Он исчезает в одном месте и возникает в другом. Он непостоянный, вечно меняющийся. Тот, кто ищет Испытания Смертью, отправится именно этой дорогой. Никто не знает, куда она приведет, потому что у нее нет конца. А теперь ответь, почему именно ты сможешь пройти ее, а не один из тех учеников, которых я выбрал?

И хотя Регарди немного понял из всего, что сказал иман, последнего вопроса он ждал.

- Потому что во мне горит меч Избранного, - гордо заявил он, вспомнив слова Атреи. - Этот меч есть в каждом, но...

- Подожди, - остановил его иман. - Во-первых, не Избранного, а Изгнанного, а во-вторых, я это уже слышал. Лучше расскажи своими словами. Попробуй убедить меня, что достоин четвертого пути. Смелее. Ты ведь пришел ко мне не потому, что решил послушать женщину. Уверен, тебя привело что-то другое, то, чему у тебя нет объяснений.

Что ж, по крайней мере, ему дали шанс, а не указали сразу на дверь.

- Хорошо, - решительно произнес Регарди. - В первый раз в жизни я точно знаю, куда хочу идти и что делать. Я молод, во мне полно сил и...

- Молодость - не самый лучший довод, - снова перебил его кучеяр. - Мои ученики начинают заниматься с пяти лет. Беркут - исключение, но он очень способный.

- Я тоже способный! - подхватил Арлинг, радуясь, что иман пока не указал на его главный недостаток. Тот, из-за которого он здесь оказался.

- У меня хорошее образование - Императорская Военная Школа. Окончил с отличием. Я слышал, как Беркут учил языки, литературу, математику. В Согдарии мы все это проходили в младших классах. Я разбираюсь в военном управлении и праве, стратегии, в вопросах военно-инженерного искусства, знаю военную историю и географию, - Арлинг выдохнул, стараясь не забыть ни один предмет, который когда-то изучал в школе. То, что он помнил только названия, сейчас не имело значения.

- Как вы можете убедиться, я почти свободно разговариваю на кучеярском, - продолжил Арлинг, обнадеженный тем, что иман его не перебивал. - Также знаю арвакский, шибанский и самонийский, понимаю керхар-нараг. Неплохо фехтую, то есть, фехтовал...

Тут он сбился, потому что в горле вдруг образовался ком. Ложь была слишком явной. Ведь если бы он хорошо фехтовал, вряд ли проиграл тогда Даррену.

- Не убедил, - почти ехидно сказал иман, заполнив воцарившееся молчание. - Атрея наверняка говорила о трех попытках. У тебя осталась еще одна.